и забитым. Иногда я замечала, как он смотрит в пространство с такой скорбью на лице, что мне почти становилось его жалко. Но тут же он делал какую-нибудь раздражающую глупость, и всякое сочувствие исчезало.

В тот вечер я приехала домой и поставила машину на широкой дорожке, которая вела к большому белому дому современной постройки, купленному на деньги Питера. Именно такой я хотела для Элоди и с удовлетворением понимала, что ее детство будет куда более благополучным, чем мое. Хотя бы этим отец ее обеспечил.

Я вошла в дом и некоторое время прислушивалась, как Бен и Элоди, болтая и хихикая, смотрят на кухне передачу для малышей по включенному на полную громкость настенному телевизору.

— Ха-ха! Гляди, папа! — воскликнула Элоди настолько четко, насколько на это способен малыш, только начинающий говорить.

Я подошла к кухонной двери и увидела, как Элоди указывает на экран, где один из персонажей крутил неправдоподобно длинным языком вокруг рта.

— Папа, сделай! — требовательным тоном произнесла она.

Я с печальной улыбкой подумала, что она определенно пошла в мать.

Бен посмотрел на экран, потом изобразил этого персонажа, высунув язык как можно дальше и описав им большой круг, отчего Элоди весело рассмеялась. Бен улыбнулся и вернулся к кухонному столу, где готовил курицу по рецепту Джейми Оливера, который я как-то назвала любимым.

— Привет всем! — сказала я, и они вздрогнули от неожиданности.

Элоди, сидящая на высоком стуле, широко улыбнулась и потянулась мне навстречу.

— Мама! — радостно закричала она, требуя, чтобы ее взяли на руки.

Я подошла к ней и обняла, стараясь, чтобы она не задела мои волосы липкими ручонками.

Бен бросил на меня нервный взгляд:

— Привет, милая. Ты сегодня рано.

— Хотела успеть уложить Элоди. О… Кто у нас тут так хорошо пахнет? — сказала я ей и расцеловала пухлые щечки, горячие и раскрасневшиеся в тех местах, где начали резаться зубы.

Разумеется, я не обмолвилась и словом о том, что собиралась встретиться сегодня с Лео, но он отменил свидание из-за каких-то неприятностей на работе.

Бен кивнул, и на лице его отразилось облегче ние оттого, что я сегодня пришла в хорошем на строении.

— Хорошо. Я приготовлю ужин, пока ты ее купа ешь, и поедим, когда она уже будет в постели.

— Прекрасно! — сказала я и понесла Элоди наверх.

Я набрала ванну и уселась на полу, пока она плескалась с игрушками и рассказывала мне какие-то бессмыслицы о том, как прошел день. От меня не требовалось ничего говорить, поэтому я листала телефон, заполняя паузы учтивыми охами и ахами.

Лео прислал мне сообщение:

Прости за сегодняшний вечер — предпочел бы от-трахать тебя до полусмерти, а не торчать в скучном офисе!

Боже, не он один жалел об этом. Даже его сообщения меня возбуждали. Я улыбнулась и ответила:

Придется в следующий раз трахать меня вдвое усерднее.

В этот самый момент Элоди перегнулась через край ванны и с довольным смехом вылила большое ведро воды прямо на мой телефон.

— Черт! — в панике крикнула я, отчего она вдруг отпрянула и испуганно посмотрела на меня.

— Черт-черт-черт! Да что же это такое! — продолжала громко орать я, пока не услышала на лестнице шаги Бена.

— Что случилось? — испуганно спросил он, ворвавшись в дверь, но тут же успокоился, увидев, что Элоди сидит в ванне.

— Она залила водой этот проклятый телефон! — рявкнула я, лихорадочно обтирая его полотенцем.

Бен вздохнул и забрал у меня телефон.

— Боже, и только-то? Я думал, ее током ударило или еще что-то. Все будет хорошо, я разберусь.

Я облегченно выдохнула. Если Бен в чем и разбирался, так это в технике. Обычно он мог ее починить. Это была еще одна причина не бросать его.

— Все хорошо, — сказала я Элоди, с тревогой смотревшей на меня. — Прости, что мама кричала. Но тебе нельзя разливать воду. Это плохо, и ты могла испортить мой телефон.

Элоди робко улыбнулась:

— Прости, мамочка.

Я кивнула, подняла ее на ноги и завернула в халатик.

— Так… А сейчас мы тебя высушим и уложим баиньки. Хорошо?

Когда я спустилась вниз, Бен раскладывал на столе ужин. Еда выглядела аппетитно, а я целый день ничего не ела и зверски проголодалась. Я села и взяла в руки вилку, но тут вспомнила о телефоне.

— Да, кстати! Ты починил мой телефон? — выжидающе посмотрела я на него.

Бен как-то странно взглянул на меня, словно о чем-то раздумывая.

— Вобщем-то, да…

Я подцепила вилкой кусок курицы и, отправив его в рот, кивнула:

— Здорово! Спасибо.

Бен продолжал смотреть на меня, не притронувшись к еде.

— А ты почему не ешь? — я показала на его тарелку.

Курица вышла очень вкусная. Надо признать, Бен был неплохим поваром. Уж точно намного лучше меня. Я никогда не утруждала себя ничем сложнее омлета или тостов.

Бен тяжело вздохнул.

— Я разобрался с твоим телефоном…

— Я знаю, что разобрался… Ты мне уже сказал. Что это с тобой, Бен?

Бен обернулся, взял со столешницы мой телефон, потом нажал на что-то и с секунду смотрел на него, прежде чем передать мне.

Черт… Сообщения от Лео. Должно быть, они так и остались на экране. Я положила вилку и как можно медленнее потянулась к телефону, пытаясь выиграть время.

— Я их прочитал, — тихо сказал Бен.

Я закатила глаза и пожала плечами:

— И что? Пустой треп.

Бен поджал губы:

— В самом деле? Как-то не очень похоже. Да и теперь, конечно, многое объясняется. Например, почему ты так хотела, чтобы я остался дома с Элоди, пока ты работаешь, хотя в деньгах мы не нуждаемся…

Я почувствовала жар в щеках и поняла, что заливаюсь краской.

— Хватит этой театральности! — громко сказала я. — Этому есть совершенно невинное объяснение…

Я отчаянно пыталась придумать что-нибудь правдоподобное.

— И какое же? — Бен посмотрел мне прямо в глаза, и я увидела в его взгляде искорку дерзости, которой, как мне казалось, уже давно и след простыл.

— Это была шутка. Только и всего, — сказала я строго в надежде, что он прекратит этот разговор.

— А остальные сообщения от Лео? Тоже шутки? Только они совсем не смешные и почему-то слишком похожи на договоренности о свидании.

Проклятье… Я не подумала, что он мог прочитать все. Я прикусила губу, лихорадочно обдумывая ответ. Наконец я решила, что отрицать нет никакого смысла. Меня поймали с поличным.

— Ладно, и что с того? Это просто секс. Он ничего не значит.

В карих глазах Бена выступили слезы, и это меня немного удивило.

— Как давно? — прошептал он.

Я громко вздохнула,