Шрифт:
Закладка:
Несмотря на раздражительность Беллы, Джо очень хотела, чтобы они жили рядом. Она представляла себе веселые теплые летние дни, когда можно было бы ходить с Элоди на пляж или гулять по живописным окрестностям, надеясь, что забота о малышке придаст ей сил и заполнит пустоту, оставшуюся после смерти Питера. Но эти мечты умерли сразу вслед за ним.
Теперь, когда Бен звонил ей, что случалось нечасто, он делал это украдкой и поспешно, словно боясь, что Белла застанет его за неподобающим делом. Сначала он мог звонить ей с работы, но после переезда Белла настояла, чтобы он оставил работу и сидел дома с Элоди, а она вернулась к работе в городе. По-видимому, она получила повышение и хотела сосредоточиться на карьере. Джо знала, что Питер был бы против ухода Бена с работы, но сама относилась к этому спокойно и была рада, что сын на время может позаниматься домашними делами.
Поскольку Питер купил им дом и оставил большое наследство, Бену заработок был не особо нужен, поэтому он уступил требованиям Беллы без возражений.
После похорон Джо видела Элоди разве что во время видеозвонков. Когда она осторожно попыталась пригласить их к себе на Рождество, глаза Бена тревожно расширились, и Джо поняла, что он боится даже заговорить об этом с Беллой, поэтому просто отмахнулась небрежным жестом и бодрым «а… ладно». Она не хотела делать ничего такого, что поставило бы его в неловкое положение перед женой.
Тревога за сына разъедала ее, словно ржавчина постепенно разъедает металл. Она заметила, что Бен похудел — даже слишком — и взгляд его всегда был затуманен тревогой. У него всегда были красивые одухотворенные глаза с легким озорным блеском, а теперь они просто тупо смотрели на нее с экрана. Он был одинок — она чувствовала это очень хорошо, ведь она и сама была одинока.
Эмма старалась общаться с матерью как можно чаще, но из-за работы ей приходилось быть постоянно в разъездах, да и Джо не хотела взваливать на нее груз собственных тревог и печалей, поэтому при каждом разговоре силилась казаться бодрой. Только когда дочь заезжала в гости, Джо могла по-настоящему расслабиться и рассказать Эмме, как она обеспокоена. Но они могли лишь сидеть друг напротив друга, беспомощно качая головами и пытаясь понять, почему Бен позволил Белле так разделить семью.
Джо глубоко вздохнула и снова посмотрела на упрямо молчавший телефон. Сама не понимая, что делает, она набрала номер Шарлотты.
— Привет, Джо! — в голосе Шарлотты смешались радость и тревога. — Все хорошо?
Услышав мягкий голос Шарлотты, Джо не смогла сдержать слез и на секунду просто утратила дар речи.
— Джо? — спросила Шарлотта. — Что случилось?
— Ох, Шарлотта!.. — Джо не выдержала и разрыдалась. Долгие месяцы скорби и тревоги прорвали плотину самообладания и хлынули наружу бурным потоком.
— Боже мой, Джо, что стряслось? Пожалуйста, успокойся, возьми себя в руки… — Сочувственный тон Шарлотты и тепло ее слов лишь усилили поток слез — уже давно никто не был с ней сердечным.
Спустя несколько мгновений рыдания немного утихли, и она смогла сбивчиво заговорить.
— Это Бен… — еле выдавила она. — Я за него очень беспокоюсь.
Последовала долгая пауза, после чего Шарлотта ответила:
— Понимаю, Джо. Мы все беспокоимся.
Джо перестала плакать, услышав, что еще кто-то разделяет ее чувства.
— Правда? А я думала, что это только меня волнует.
Шарлотта тяжело вздохнула:
— Нет. Мэтт и Фрейя чувствуют то же самое.
Мы больше вообще не получаем от него известий.
Он — словно призрак, рассеявшийся в одну ночь. Джо вспомнила, как Питер сказал о Белле: «Она, словно призрак, возникла из ниоткуда». И вот теперь Бен стал призраком, рассеявшимся в одно мгновение. В этом была определенная ирония.
— Это все из-за нее, — тихо сказала Джо.
— Я знаю. Ей удалось оторвать его от всех, кто его любил, — голос Шарлотты дрогнул. — Прости меня, Джо. Это все я виновата!
— Нет! — резко ответила Джо. — Это не так. Это она виновата.
— Если бы я не поступила как дура и не бросила его, он никогда не встретился бы с ней, и мы бы уже были женаты и, возможно, уже нянчили бы первенца… — Ее голос затих.
Джо на секунду прикрыла глаза, представляя, как все могло бы сложиться. Она ничуть не сомневалась, что и Питер был бы жив. Это стресс из-за ситуации с Беллой привел к его смерти, в этом она была твердо убеждена.
— Что ж, нет смысла думать о том, что могло бы быть. От этого никому лучше не станет, — вздохнула она.
— Да, — согласилась Шарлотта. — Пожалуй, не станет. Джо, что я могу сделать? Что могут сделать Мэтт с Фрейей? Можем же мы сделать хоть что-то!
— Честно говоря, не знаю, — задумалась Джо. — Все так страшно и странно. Понятия не имею, как быть дальше…
— Почему бы нам не заехать к тебе в выходные? Мы могли бы придумать план.
Джо тут же воспрянула духом.
— О, Шарли! Это было бы здорово! Как думаешь, Мэтт с Фрейей смогут приехать?
— Я их спрошу. Знаю, что они беспокоятся не меньше нас, поэтому уверена, что они постараются.
— И я бы очень хотела повидать Берти! — воскликнула Джо, в которую мысль о встрече с трехмесячным малышом Мэтта и Фрейи словно вдохнула новую жизнь.
— Положись на меня, я все организую, — сказала Шарлотта, вернувшись в обычное спокойное, серьезное состояние.
— Спасибо, Шарли! Ты не представляешь, как сильно мне уже помогла!
Джо положила трубку. Так хорошо ей не было уже несколько недель, и она пожалела, что не позвонила Шарлотте раньше. Если бы… задумалась она, но тут же отогнала эту мысль. Жить прошлым не имеет смысла. Сейчас надо сосредоточиться на будущем и на том, как вернуть сына.
Глава двадцать девятая
Я посмотрела на часы на стене кабинета. Был уже почти полдень, время для дневного сна Элоди. Я позвонила Бену на мобильный и с нарастающим раздражением прослушала шесть гудков, прежде чем он переключился на голосовую почту.
— Где тебя черти носят? — прошипела я в автоответчик, прежде чем дать отбой, еле сдержавшись, чтобы не грохнуть трубку об стол.
Я нажала на «поиск друзей» в навигаторе телефона и, к
