Шрифт:
Закладка:
— Знаешь, Нортхолд. Ты даже не представляешь, как я вас всех ненавижу, — подвожу черту, глядя на светлеющее небо за окном.
— Я. я… не надо. Пожалуйста, не надо, — слезливо умолял мужчина, находясь в истерике.
— Что не надо?
— Пощади!
— Пощады не будет. Я не пощажу никого, кто так или иначе связан с нападением на мою семью.
— Но… все связаны! Все знают!
— Значит все и умрут. Вы своими руками породили того, кто сожжёт это королевство.
— Нет…
Взяв его за грудки, медленно, растягивая удовольствие, наслаждаясь каждым мигом медленно погружаю когти в плоть.
— А-а-а-а-а-а-а, — хрипел сорванным голосом Нортхолд.
— Мои родители спасли это королевство. А я сделаю так, что каждый, каждый в этом проклятом Лейне, будет страдать и проклинать тот день, когда осмелился пойти против клана Аттано!
Отбросив тело, сжимаю кулак вместе с сердцем и поглощаю душу. Супруга Нортхолда стала следующей.
— Мы задержались. Пойдём, заберём компенсацию и на выход. Пора вызволять Шнарка и его семью.
Финансовое хранилище Нортхолда было в подвальном помещении. Спустились мы в него без проблем, немного ментальной магии, и охрана сама уходила проверить то, что ей «показалось». Денег в хранилище, было… много. Реально много. Судя по учётной книге, полторы тысячи монет золотом. Ещё две с половиной тысячи серебра и четыре тысячи меди. Для примера, добротный морской корабль стоил триста монет золотом.
— Столько денег не было даже у моих родителей…
— Разве?
— Именно денег. Основные ценности были в виде тех или иных предметов. Артефакты, зелья, книги, драгоценные камни, и много чего ещё. Отец считал, что деньги будут полезней, если будут работать, чем лежать вот так по сундукам.
— Мудрые слова.
— Ага.
— А у Элоны больше.
— В смысле?
— А ты был в её барахолке?
— Барахолке?!
— Она так назвала склад с этим барахлом. Для неё это всё тлен, — Мила махнула рукой на золото.
— Я даже не знал, где она хранит деньги. Да и не интересовался никогда. Но в любом случае, это её «барахло», хех. А мы заберём моё, с небольшой доплатой.
К счастью, много места деньги не занимали, а на вес подпространственному карману было плевать. Всё-таки столько золота, это достаточно тяжёлый груз.
Оставив дом графа, мы покинули его так же, как и вошли. Уже не скрываясь, мы пошли по городским улицам в сторону поста стражи. Граф был так любезен, что сам, без моих подсказок, рассказал, где находиться темница. А находилась она под постом стражи.
Пост стражи представлял из себя высокую, в четыре этажа, толстую каменную башню. Только по одному виду можно было сказать, что защищен пост не в пример лучше, чем дом графа.
В этот раз мы не стали скрываться. Подойдя прямо к стоявшим на посту стражникам, сходу атакую. Размашистым движением рассекаю первого человека поперёк торса призванным мечом, тогда как Мила пригвоздила кинжалом второго прямо в сердце. Оружие прошло нагрудный панцирь как нож масло, даже не заметив сопротивления.
Открыв толстую дубовую дверь, мы зашли внутрь. Помещение явно было обставлено для отдыха, но сейчас пустовало. Единственные источники жизни были в темнице под башней. Отыскав проход вниз, мы столкнулись с часовым на дверях.
Мужик так обалдел от нашего появления, что не успел даже опомниться, как оказался прибит к стене призванным мечом. Вытянув из него немногочисленные крупицы маны, убираю оружие и забираю ключи.
— В который раз убеждаюсь, кем бы люди не были, против мага они ничего не стоят.
— Сделай скидку на свою силу. Их барьеры рассчитаны на магию, но никак не на энергию Теней.
— Хех. Скидок не будет.
Шагая по тёмному круговому коридору, мы заглядывали через решётчатые двери в камеры, в поисках Шнарка.
Заметив знакомую прикованную к стене кандалами фигуру, я остановился напротив камеры. Осунувшийся, поседевший, с длинной грязной бородой и засаленными волосами. Разбитые нос и губа, на руках порезы. Вместо правой руки культяпка. Шнарк…
— Мила, — окликаю девушку.
Отворив двери, мы входим внутрь, привлекая внимание заключенных. Кроме Шнарка здесь же держали на цепи его супругу и двух парней, семнадцати, и пятнадцати лет. Женщина выглядела получше супруга, а вот парням досталось по полной программе. Один так и вовсе был больше похож на отбивную, чем на человека.
— Здравствуй, Шнарк.
Скинув капюшон, показываю лицо.
— Господин… Акир? — не поверил собственным глазам старик.
— Это я.
— Я знал… я знал! — по щекам человека побежали тоненькие ручейки слёз. Атмосфера в камере в мгновение ока переменилась. Я видел в глазах узников радость, смешанную с надеждой. — Я знал, что вы не погибли. Вы не могли погибнуть! И вы пришла за нами…
Отстегнув его, передаю ключи Миле, чтобы она освободила остальных. Вынув из подпространственного кармана простенькое зелье исцеления, даю Шнарку, чтобы он восстановился.
— Выпей.
— Дайте пожалуйста им.
— Им сейчас дадут, пей! — чуть повышаю голос.
Человек приложился к флакону, жадно глотая каждую каплю. Мила напоила парней своими зельями, ещё и магией обработала, чтобы снять отёки с лица.
— Спасибо вам, господин! — в пол поклонились ребята.
— Встаньте, нужно уходить. Шнарк, ты как?
— Я полон сил, господин.
— Помоги супруге. Идёмте.
Выбираясь из подземелий, я поглядывал на других заключенных. Я не знал, кто из них вправду виноват, а кто нет, поэтому не стал вмешиваться в их судьбу. Исключением стали найденные здесь же другие жители деревни Май, которых узнал Шнарк.
— Вы так изменились, господин Акир, — вдруг сказал Шнарк, рассматривая моя затылок.
— Есть такое.
— А Госпожа Айрис? Господин Нагаро? Ваша сестра? С ними всё в порядке?
— Нет.
— Значит…
— Да.
— Какой ужас. Господин, я прошу прощения, что не смог предупредить вашу семью о чужаках. Мне так стыдно… В тот день, в деревню вошли солдаты. Они согнали нас в центре деревни, но не трогали. Я попытался предупредить вас, использовать амулет, но мне отрубили руку. Простите меня…
— Успокойся, Шнарк. Я
