Шрифт:
Закладка:
«Видишь ли, в медицине существует такая процедура, как кровопускание…»
«Надеюсь, теперь ты понимаешь, Матвей, как важна эта экспедиция?»
«Не смей меня больше оставлять! Слышишь? Не смей!»
«Это ничего не меняет, Матвей. Ни хрена не меняет, понял ты меня⁈»
Матвею хотелось кричать, заставить их умолкнуть. Но даже если бы он обрел голос, в ядре этого тайфуна он оставался бы лишь жалкой песчинкой.
Лицо Йована склонилось над парализованным телом Матвея, глаза покойника смотрели на него с безразличием. Капля крови из его смертельной раны капнула на лоб собирателя, и он пробудился.
— Все хорошо, Матвей, все хорошо, — ласковый голос Маши убаюкал его и снова погрузил в небольшую дрёму.
Когда Матвей проснулся, верхушка солнца прорезала горизонт и медленно вырастало из-под земли.
— Как ты? — Арина сидела возле костра и настороженно посмотрела на него.
Поднимаясь, Матвей почувствовал рядом с собой Машу, крепко спящую рядом с ним. Ее рука лежала на его животе.
— Она не отходила от тебя, когда с тобой это произошло, — Арина кивнула на Машу и веткой растормошила угли костра.
— Что произошло? — спросил Матвей, осторожно убирая руку Маши.
— Она назвала это сонным параличом.
Матвей поднялся на ноги желая только одного — узнать, не потерял ли он способности ходить. Икры пронзило тысячи игл, сделав ему больно, и на душе отлегло.
Покойники боли не чувствуют.
— Сонный паралич, значит… — Матвей снял с себя куртку, укрыл ею Машу и сел подле Арины. — Врагу не пожелаю.
Оглядевшись, он заметил как остальные по-прежнему спали.
— Ты спала?
— Немного.
Ее рука потянулась к рюкзаку.
— Я провела небольшую ревизию, — сказала она спокойно, хотя её дрожащие руки выдавали страх, — и посчитала все имеющееся при нас запасы. — Она посмотрела на него, ее глаза сверкнули золотом костра. — Матвей, тот выстрел в цеху был последним. У нас больше нет ни одного патрона. Если мерзляки нападут, мы не сможем дать им отпор.
Матвей положил руку ей на плечо и прижал к себе. Он не хотел говорить о патронах и мерзляках, не сегодня, только не в это утро.
— Помнишь, как мы тебя искали всей станцией?
Арина с интересом посмотрела на Матвея, явно не понимая, к чему он клонит.
— Тебе стукнуло тогда четыре года, совсем кроха, — продолжил Матвей с легкой ухмылкой на лице. — В те года твой отец не вылазил из своей мастерской, изучал тогда еще никому не известные первые модели ваттбраслетов, привезенных с Чжуншаня. Пытался работой заглушить горе от утраты твоей матери.
Арина обратила взор на огонь, словно его языки показывали картину тех лет.
— Да, я помню те дни, хоть и смутно… — прошептала Арина и посмотрела на Матвея. — Но вот что касается поисков меня, ты уверен, что подобное было?
— Конечно уверен, ведь я один из немногих, кто искал тогда тебя и по итогу нашел. — Собиратель одной рукой стал растирать затекшие ноги. — В тот день твой отец в очередной раз засиделся в мастерской, а когда вышел — тебя и след простыл. Ты оставила только записку большими печатными буквами на клочке бумаге: ПОШЛА ИСКАТЬ МАМУ В РАЮ, СКОРО ВЕРНУСЬ. — Снова улыбка наползла на его лицо. — Написано без единой ошибки.
Арина улыбнулась уголком рта.
— Мы почти было бросились обыскивать всю станцию, пока твой отец вдруг не вспомнил, как прошлым вечером рассказывал тебе про то, что твоя мама теперь в Раю. По счастливому совпадению Курт также заметил отсутствующую на стене карту со станциями Антарктиды. Одна из них, ближайшая к нам, называлась…
— Рай, — докончила за него Арина, задумчивым голосом. — Одна из бывших туристических станций на заливе Прюдс.
Матвей кивнул.
— Именно туда ты и навострилась, на восточный берег Антарктиды к станции Рай, искать маму. Как только мы это поняли, твой отец собрал группу и они на вездеходе отправились прочесывать все вокруг «Востока».
— Странно, я совершенно этого не помню, — произнесла Арина. — О чем я только думала… Отец, наверное, места себе не находил.
— Ты была всего лишь ребенком. В таком возрасте детям свойственно воспринимать все буквально.
Арина задумалась, её взгляд устремился в сторону леса, словно пытаясь уловить смутные образы из прошлого.
— И что было дальше? Как ты нашел меня?
— Это произошло случайно. Я должен был отправиться с другой группой на твои поиски, но у нас не оказалось раций. Я вспомнил, что у нас хранилась парочка на складе и отправился туда. И вот я захожу внутрь, а там ты, одетая в три куртки, ну вылитая луковица! И ходишь косолапой походкой среди полок с деловитым видом, выбираешь между пеммиканом и засушенной рыбой, отбирая провизию для своего похода.
Арина улыбнулась.
— Положила все это мясо в подзавязку набитый рюкзак, куда уже успела уложить любимого плюшевого медведя, книжку с картинками и даже целый фонарь, при учете, что на улице стоял полярный день.
— Видно, я и впрямь надеялась по пути до Рая отыскать местечко, где можно было бы почитать и поиграть с медведем, — тихим голосом произнесла она.
Матвею представилась, как маленькая девочка сидит на заснеженном льду с книжкой в руке: удивительное и страшное зрелище.
— Помню, я в тот день понял одну вещь. — Он задумчиво смотрел в огонь. — Не стоит пугаться раньше времени, потому что страх туманит рассудок, и заставляет тебя вытворять глупые вещи. Совсем как твоего отца, который в тот день поддался страху и почему-то решил, что четырехлетняя девочка и впрямь ушла за территорию станции в заснеженную пустыню.
Арина хранила молчание. Ее голова упала ему на плечо. Он подумал: быть может, она обдумывает его слова? Или его рассказ о прошлом настолько ее утомил, что умудрился склонить ко сну.
— Поспи немного, время еще есть. — Его рука стиснула ее хрупкое плечо чуть крепче. — Мы выдвинемся с первыми лучами, совсем скоро.
Надя пришла в себя как только Лейгур вновь попытался взять ее на руки. Она стала брыкаться, глаза ее пропитались ненавистью при взгляде на исландца, но услышав, как тот пронес ее на своих руках весь минувший вечер, сдержанно извинилась перед ним. Сдержанно лишь потому, что до сих пор думала, будто он убийца маленькой девочки.
Матвей знал: рано или поздно все они должны услышать правду
