От горя, проклятий и скверны.

Я не собиралась спать, но всё равно уснула, а когда проснулась, то обнаружила, что лежу, укрытая жилеткой Стефана. Костёр звонко потрескивал, над огнём на распялочках жарилась рыба, а рядом весело хлопотал Брайер фон Розен – живой, здоровый и крепенький, как огурчик. Порванное и окровавленное платье он снял и теперь щеголял в одних штанах, с голым торсом. Волосы влажно вились, а на боку не было ни следа от вчерашней раны. Я не вскочила, не бросилась его обнимать – просто лежала на боку, свернувшись клубочком, подложив руки под щёку, и смотрела. И чувствовала себя самой счастливой на свете.

Брайер поднял голову, взглянул на меня и улыбнулся. Прежней задорной и мечтательной улыбкой.

- С добрым утром, Крошка! – пропел он, как обычно, паясничая. – Рыбка почти готова, подожди немножко!

От его голоса проснулся и зашевелился Стефан, спавший по ту сторону костра. Приподнявшись на локтях, студент огляделся, зевнул и потянулся. Казалось, он даже не был удивлён, что Брайер скачет, как заяц.

- Сони, - упрекнул нас со Стефаном Спящий красавец, который сейчас был бодрее всех неспящих. – Пока вы тут сладко сопели, я наловил рыбы и разведал местность. Докладываю: на ближайшие десять миль вокруг ни одного гвардейца. Мертена с Карабос я тоже не обнаружил. Похоже, они побежали догонять нас в сторону столицы. А мы-то не в столицу пошли! – он расхохотался весело и заразительно.

 - Да, тут нам повезло, - согласился Стефан, ещё раз зевая и выпуская в траву мышь. – Я вижу, с вами всё в порядке, мастер.

- Лучше не бывало, - подтвердил он, поворачивая рыбу другим боком к огню.

- И раны от стрелы нет, - заметил Стефан, озвучив мои мысли.

- Как и не было! – подхватил Брайер.

- И рука в порядке, - тут Стефан проявил большую наблюдательность, чем я.

Брайер и сам удивился, оглядев свою руку.

- Ты смотри-ка, и правда – чистенькая, - он покрутил кистью, сжал пальцы в кулак, разжал. – Чудеса – не иначе!

- Думаете, чудеса? – спросил Стефан, поднимаясь на ноги.

- Да, - Брайер кивнул и подбросил в костёр пару сухих веток. – А знаете, мне снилась моя фея, - он произнёс это без обычного веселья, как-то задумчиво, и очень задумчиво смотрел в костёр. – Она снова пела мне… ту самую песню… А потом поцеловала и сказала, что мы навсегда будем вместе.

Я фыркнула и закрыла глаза. Потому что даже после излечения волшебным образом мозги кое у кого на место не встали.

- Наверное, она приходила ко мне, - продолжал колдун. – Почувствовала, что мне плохо.

Плохо сейчас было мне – от этих слов. Хотя… на что я надеялась? Что колдун за сутки позабудет о той, которая снилась ему сто лет? Наивная.

- Пойду, умоюсь, - сказала я, поднимаясь и возвращая жилетку Стефану.

- Речка вон там, - указал мне Брайер. – Берег песчаный, спустишься легко. Но далеко не забредай, Крошка. Даём тебе четверть часа, потом идём искать. И кто не спрятался, - тут уголки его губ лукаво задёргались, - я не виноват.

Я сделала пару шагов, когда Стефан сказал – громко и отчётливо:

- На самом деле, это я пел вам вчера, мастер. А поцеловала вас госпожа Маринетта.

- Что? – переспросил Брайер, помолчав.

- Похоже, у её высочества неплохие колдовские способности, - спокойно произнёс Стефан. – И явный талант в волшебном целительстве.

Я собиралась сохранить гордое королевское достоинство и удалиться к реке, но не смогла и уставилась на Брайера, ожидая, что он ответит. Пожалуй, я была больше колдуна удивлена заявлением Стефана по поводу моего явного таланта, но хотелось услышать слова благодарности и удивления от кое-кого, кто только и умел, что зубоскалить по поводу и без повода.

И мы со Стефаном их услышали.

Пару секунд Брайер разглядывал румяные тушки рыбы, снял их с огня, переложил на лист лопуха, как на большую тарелку, а потом посмотрел на нас со Стефаном и воодушевлённо сказал:

- Спасибо, ребята! От души спасибо! Я рад, что ты спел, а Крошка поцеловала. Потому что если бы было наоборот, и это ты бы меня поцеловал, сопляк, я бы точно помер.

- Очень остроумно, - похвалила я колдуна ледяным тоном и пошла к реке.

- Подождите, госпожа Маринетта, - остановил меня Стефан и повернулся к Брайеру с самым непримиримым видом. – Это – не благодарность. Девушка использовала целительную магию, и мне кажется, мастер, вы прекрасно понимаете, что это значит. Попробуйте поблагодарить ещё раз. Немного по-другому. Считайте это приказом.

Приказом? Студент решил приказывать вот этому вот столетнему колдуну-мальчишке?

Я чуть не расхохоталась, но Спящий красавец почему-то не спешил вставать на дыбы.

Парни буравили друг друга взглядами, а потом Брайер произнёс сквозь зубы:

- Почему это ты решил, что можешь мне приказывать? Кому было сказано увести Крошку в безопасное место? Ты увёл? Это ты меня должен благодарить. За то, что я тебя не взгрел, когда очнулся.

- А короля Эдмунда вы по какой причине взгрели? – насмешливо спросил Стефан.

- Принца Эдмунда, - поправил его Брайер. – Потому что он был заносчивый, спесивый хлюст. Но после взбучки даже подобрел, и даже начал приятно разговаривать.

- Так, стоп, - я забыла про речку и прочие дела. – По-моему, я чего-то не понимаю. Какой Эдмунд? При чем тут короли и принцы? И имей в виду, - я ткнула пальцем в сторону колдуна, - это я по собственному желанию не увелась в безопасное место. Потому что я – человек со свободной волей, и есть люди, в отличие от тебя, которые мою волю уважают.

- Даже не сомневался, что вы найдете с ним, - Спящий красавец мотнул головой в сторону Стефана, - общий язык. Ведь прекрасные принцы всегда тянутся к прекрасным принцессам.

 Что-то в его тоне мне совсем не понравилось, но додумать мысль я не успела, потому что Брайер вскочил и раскланялся перед Стефаном с преувеличенной почтительностью.

- Позволь представить тебе, Крошка… - сказал колдун, дурачась, но как-то странно дурачась – без обычного задора, как раньше. – О, простите, ваше высочество Маринетта Виктория Шарлен! Позвольте представить вам наследного принца Швабена! Мы знаем его под именем Стефана Вильера, так он нам представился, но подозреваю, что тронное имя у него другое,