Яростно развернувшись, Владимир направился обратно на поле, пиная по дороге камни и неудачно выросшие поганки. Шляпки отлетали в стороны и смешно брякались в траву. Ветки под ногами хрустели, кузнечики и прочие букашки прыгали в разные стороны, боясь быть задавленными большим существом. Но Владимир не замечал всего этого. Он раз за разом прокручивал в голове диалог с девушкой, вспоминая ее обнаженные плечи. Тело ощущало жар и прилив энергии, но разум ругался на новые чувства. Нельзя было поступать так безответственно по отношению к Регине. Он практически забыл о ней, окунувшись в темные глаза незнакомки с восточным разрезом.

— Что за прелесть... — вырвалось у Владимира.

Он на мгновение закрыл глаза, вспомнил ее волосы, голос и тонкие губы, сказавшие: «Ты не найдешь ответа в мире мертвых. Ищи среди живых».

Владимир открыл глаза и понял, что всё-таки он не зря посетил иной мир.

Вечером, за ужином, Владимир поведал Кешбеку о своем приключении. Упустил он лишь детали о своем влечении к новой знакомой, но казах, похоже, что-то все равно почувствовал и спросил, когда Владимир закончил рассказ:

— А она ещё кто такая?

— А я откуда знаю. Сказала, что Каликой ее зовут.

— Как? Калиткой?

— Дурацкая шутка.

— Конечно, дурацкая. И ситуации, в которые ты влезаешь, тоже дурацкие.

— Как будто я по своей воле...

— По своей. Мы все по своей воле ищем приключения... — произнес Кешбек и посмотрел на Бибигуль, которая на кухне мыла посуду. — А после содеянного думаем, а потяну ли я это всё?

Владимир посмотрел на Кешбека, а затем на его жену. Он не заметил намека на ее беременность, но Кешбек явно об этом сказал.

— Самое смешное, что я не помню, когда в последний раз залезал на нее... Пойдем, выйдем.

На улице Кешбек сразу же закурил. Дым вышел из него большим вкуснопахнущим облаком, которое накрыло и Владимира. Оба почувствовали успокоение. Можно было дальше продолжать болтовню.

— Я всё-таки оседлал Уленбека. Разрубил на части, скрутил и подвесил в бане сушиться.

— Кого убил? — не поверил своим ушам Владимир.

— Убьешь эту скотину! До сих пор шевелиться! Так и тянет ко мне свои ветки, чтобы задушить.

— Уленбек — это растение?

— Да, в теплице рос. Я несколько дней ходил вокруг него, думал и раздумывал. Никак меня не отпускал этот куст. Такие шикарные листья отрастил, что грех их было бы ему оставить. В общем, встал среди ночи, Уленбек как и все растения после захода солнца дрых, взял топор и ресхерачил его на части. И теперь, — Кешбек затянулся и медленно выпустил дым, — у меня есть запас дурилика на два года. А, может, и на три, если постараться растянуть.

— С твоей любовью к отраве и на год не хватит, — заметил Владимир.

Кешбек с улыбкой кивнул ему. Казах любил курить, с этим не поспоришь. В мыслях фантазируя, как он на чердаке бане будет рубить листья Уленбека на мелкий табак, ему неожиданно пришло озарение, что неплохо бы проверить своего травяного подопечного на семена.

— Отвлек своим Уленбеком! — Вдруг вскочил Владимир, разгоняя дым руками. — Я же не просто так был в потустороннем мире. Я выяснил там, что с Регины никто из местных не может снять с нее проклятие. Калика посоветовала искать нам ответ среди живых.

— Нэрсэ? — не понял Кешбек. — Тьфу! Брат, с умной мысли сбил! Я теперь век не смогу вспомнить какая мысля мной владела. Даже обидно!

— Вспомнишь. Втянешь опять и все твои думы сразу вернутся. У тебя давно ничего нового на ум не приходит.

— Я тут чувствую какой-то намек, но ни хрена не понимаю. Чего ты хочешь от меня?

— Помоги мне. Ты всю жизнь здесь живёшь. К кому можно обратиться, чтобы снять проклятие с Регины?

— Да я хрен знает. К цыганам, гадалкам, ведьмам там. Слушай, я такими вещами не интересуюсь. Разве что русалками... С ними хорошо, они много не болтают, тем более, что рот занят.

— Бибигуль беременна, а ты про русалок думаешь.

— Все равно за измену не считается. Русалки мертвые.

— А пользуешься ей как живой женщиной.

— Эээ... Все равно не считается!

Увидев, как Кешбек насупился, Владимир примирительно протянул ему руку. Казах, не думая, пожал ее.

— Так поможешь?

— Конечно, брат! Когда я тебя бросал?

Владимир улыбнулся, вспомнив, как Кешбек с визгом драпал, столкнувшись с царем мира мертвых, Аделя, во всей красе, и так бежал, что даже ни разу не обернулся на брошенного им Владимира. Хотя он никогда за этот поступок он осуждал Кешбека. В отличие от него у казаха не было такой силы и выносливости, поэтому собой рисковать в той битве точно не стоило.

— Тогда нам надо найти кого-то, кто сможет помочь.

— Русалки?

Кешбек улыбнулся во все черно-желтые зубы.

— Они из мира мертвых, а нам нужен кто-то из живых, но кто связан со сверхъестественными силами...

— Гузлиха! — одновременно догадались Владимир и Кешбек.

Не тратя времени и даже не оповестив Бибигуль о своем уходе, Владимир и Кешбек направились к дому Гузлихи. Они обрадовались, когда увидели свет в окне. Женщина была дома.

— Даже сторожа нет, — заметил Владимир, когда они зашли во двор.

— А зачем собаке собака? — ответил со смешком Кешбек.

Владимир постучал в дверь и они стали ждать хозяйку.

— И что ты ей скажешь?

— Да она и так всё знает, вместе же были на болоте. Регину она видела и в ночном сыр-боре тоже приняла участие, хотя могла и не помогать нам.

— Ну и что? Тогда ей захотелось, а сейчас не захочется.

— Ты скептик и пессимист, брат.

— Не, я травокур. А когда дуну, то ещё начинаю здраво рассуждать.

Им никто не открывал. Владимир ещё раз постучался, они опять подождали, но с тем же результатом. Кешбек хотел посмотреть в окно комнаты, откуда светило, но не дотянулся. Владимир сам посмотрел на внутреннюю обстановку дома. Вроде все было как обычно. Аккуратно застеленная кровать стояла в дальнем углу. На