Остальные пираты уже во всю гребли к берегу в шлюпках.

Девушка боялась поднять голову. Сосуды пульсировали на её висках. На помощь пришёл Фирун. Он, стоя позади неё, тоже прицелился и разобрался со вторым.

— Чисто, кэп! — квартирмейстер подал ей руку.

— Фирун, рада тебя видеть! — усмехнулась она. — Меня бы сейчас свинцом нашпиговали!

— Видимо, ещё не пришло ваше время, кэп.

— Хотелось бы в это верить!

Они пробрались к уцелевшим пушкам и уничтожили их. Вскоре Хеллен услышала голос Ранделла:

— Почему вы не дождались нас? Уилсон, ты же не должна была высаживаться. А лишь прикрывать!

— А я что, по-твоему, делаю, ослиная ты морда! — огрызнулась она. — Моя команда разобралась с фортами полностью, пока вы плелись на своих корытах. Задача заключалась в неожиданном нападении. Им нельзя давать одуматься! Нужно быстро захватить позиции врага.

— Ого, говоришь, как опытный полководец! — рассмеялся пират. — Поздравляю тебя с первым шрамом!

— Да иди ты к черту, Ранделл! — мотнула головой Хеллен, закатив глаза.

Внизу разносились крики капитанов. Они вместе с матросами зачищали внутренний двор правого форта.

— Дальше всë пойдет как по маслу! — подмигнул ей Ранделл и отправился спускаться вниз, чтобы открыть ворота.

— Кэп, я пойду с остальными на ближайшую плантацию! — заявил Фирун.

— Только постарайся не умереть! Ты мне ещё так-то нужен!

— Есть не умирать, кэп! — улыбнулся он.

— Ладно, я с вами пойду! Переправим вместе сундуки на "Короля морей".

— Как скажете, кэп!

Она с членами своей команды помчалась к лошадям в конюшне.

— Подцепляйте телеги, парни! Чтобы не терять время! — Но! Пошла! — Уилсон подстегнула свою кобылу.

Они помчались по широкой песчаной дороге среди сочных зелёных пальм. Чуть дальше по пути им попадались местные жители, разбегающиеся прочь с криками. На глаза ей попадались испуганные женщины, хватающие детей, чтобы спрятать их дома.

— Мирных без особой необходимости не трогать! — приказала она команде. — Мы здесь только ради плантаторов и военного склада.

— За кого вы нас принимаете, кэп! — возмутился один из матросов, скакавший рядом.

— За тех, кто мы теперь есть! Мы пираты! Но я не хочу, чтобы вы уподоблялись остальным во всëм. Посмотрите! Они обчищают дома обычных работников! Черт! Поезжайте, парни! Я вас догоню! — Уилсон повернула лошадь.

Она заметила, как люди Батлера запугивают какую-то женщину в слезах. Девушка затормозила рядом с ними и быстро спрыгнула на землю, обнажив клинок.

— Оставьте её в покое! Или я вам руки отрублю!

— Какого черта! Мы здесь для того, чтобы грабить!

— Так грабьте на здоровье! Не трогайте мирных людей!

— Эта тварь говорит, что у неё больше ничего нет! Точно лжет! — ударил женщину по лицу один из пиратов.

Хеллен схватила его за грудки и посмотрела прямо в глаза.

— Переверни весь её дом и забери всë, что найдешь! Но я в последний раз повторяю тебе: не смей распускать руки!

— А иначе что? — тот с ухмылкой оттолкнул её. — Ты не мой капитан!

— Не ты, а вы, собака! — Хеллен пнула его в колено и уже готова была замахнуться шпагой.

— В чем дело? — спешился подъехавший Батлер. — Уилсон, ты что, решила моих людей учить тому, как им стоит себя вести? Что, так и не избавилась от своего проклятого благородства? Забыла, кто ты есть? Думаешь, что ты чем-то лучше нас? Ошибаешься!

— Батлер, я не против того, чтобы обчистить всех здесь до нитки! Но я не собираюсь смотреть на то, как издеваются над безоружными и тем более над женщинами! Какого черта твои люди распускают свои руки? Это всего лишь мирные жители!

— Я тебя услышал, Уилсон! — он подошёл к ней с надменным видом и посмотрел сверху вниз. — Эй, черти! Забирайте, что есть и отправляйтесь на склад! Там нужны люди! Баб потискать на Нассау успеете! — обратился Батлер к своим морякам.

Хеллен вернулась к лошади, убрав шпагу.

— Уилсон, ещё раз я увижу, что ты лезешь не в своё дело, и будешь иметь удовольствие отведать сталь моего клинка! — прокричал ей пират.

— Напугал, Батлер! — девушка насупила брови. — Я лишь хотела сказать, что издевательство над слабаками не делает никому чести! — она взялась за поводья.

— Честь? Забудь это дрянное слово!

— Я не милая добродетельница, Батлер! Я тоже убиваю людей! Но всему есть предел, — Хеллен пришпорила лошадь и отправилась догонять своих.

Остановившись у большой двухэтажной усадьбы, окружённой широкими и тянущимися на многие километры полями плантаций сахарного тростника, Уилсон быстро спряталась в кустах. По членам команды вели обстрел с наблюдательных вышек солдаты.

Капитан прицелилась из мушкета и подбила одного из них. Ей пришлось менять позицию, чтобы не попасть под удар сверху.

— Фирун, прикрой меня! Не давай им высовываться! Я забираюсь! — она зажала зубами кинжал и метнулась к вышке.

— Я с вами, кэп! — отозвался Майлз и принялся карабкаться с другой стороны.

Под звуки выстрелов они взбирались всë выше. Пот лился по их телам, отчего всë чесалось.

Хеллен полоснула лезвием по ноге солдата и вскочила на помост, держась свободной рукой за балку. Второй ринулся на неё. Она оттолкнула его пяткой, и он полетел с криком вниз. С Майлзом они поспешно разделались со стрелками и спустились обратно, обчистив перед этим карманы убитых.

Её парни выволокли во двор трясущегося хозяина плантации в халате и членов его семьи. Они поставили их на колени.

— Кэп, он говорит, что у него нет никаких сундуков с золотом, — заявил матрос.

— Ммм, понятно, — вздохнула Уилсон и зарядила мушкет. — Ребята, уведите его жену и детей в дом. Заприте их. Не хочу, чтобы они видели, как я вышибу ему мозги.

При этих словах плантатор раскрыл рот от испуга.

— Как вас зовут? — обратилась к нему она.

— А… Э… Лоуэлл! — недоумевал тот, видя перед собой женщину пирата. — Поймите, у меня ничего нет. Я еще не продал товар. Можете забрать украшения супруги из шкатулки. И немного серебра из моего кабинета.

Хеллен со всей силы заехала ему кулаком в челюсть. Тот сплюнул кровавые слюни.

— И так, Лоуэлл, не смотри на то, что я женщина. Я уже стольких убила, что мне наплевать: одним больше или меньше, — она навела на его голову ружье. — Я прекрасно знаю, что товар уже сбыт. Если я досчитаю до трёх, и ты не скажешь, где прячешь сундуки, то твои мозги покроют этот песок. Поверь, рука вообще не дрогнет, — она зевнула. — Тем более, я терпеть не могу рабовладельцев. Мне будет даже приятно разделаться