поклоняется земле, по которой ходит ее отец. Возможность прямого брачного союза между Эксхаммерами и Дэггерэксами? - волшебник фыркнул. - Она должна была бы признать потенциальные преимущества, которые Кассан мог бы извлечь из этого! И если не считать самого Юрохаса, а Финдарк знает, что Юрохас никогда бы не женился на ком-то из Эксхаммеров, где она найдет лучший брак, чем с наследником Норт-Райдинга?

- Согласен. С другой стороны, последствия были бы довольно очевидны практически для всех, - отметил Сардор, - и Большой совет должен был бы одобрить этот брак.

- Если бы Борандас одобрил это, у него, Кассана и Йерагора было бы явное большинство.

- И, в любом случае, будет ли Мархос настолько глуп, чтобы позволить этому пройти? - Сардор бросил вызов. - Ему тоже пришлось бы согласиться.

- Если бы он был рядом, чтобы дать согласие, - в свою очередь указал Варнейтус мягким голосом. - Если бы это было не так, если бы Великий совет случайно выступал в качестве регента при несовершеннолетнем наследнике, тогда это не имело бы значения, не так ли?

- Нет, - медленно произнес магистр.

- Итак, если Кассан и Йерагор решили, что этот брак был бы хорошей идеей, и если Торандас так восприимчив к этой идее, как, похоже, предполагает ваш хороший друг канцлер, тогда мы могли бы просто найти другой аргумент, который поможет склонить Кассана к нашему мнению о наилучшем способе справиться с неудачной поддержкой короной маленького проекта Теллиана, не так ли?

Два волшебника посмотрели друг на друга через свои соединенные грамерхейны и медленно, очень медленно улыбнулись.

Глава тринадцатая

Состав военного совета больше не казался его участникам странным, хотя бывали моменты, когда любому из них, вероятно, казалось, что он погрузился в какой-то лихорадочный сон. С другой стороны, эти моменты уже не были такими частыми, как раньше, и они становились все реже.

Не то чтобы кто-то ожидал, что они когда-нибудь полностью исчезнут.

- Что ж, полагаю, нам следует начать, - сказал сэр Вейжон Алмерас, оглядывая просторный деревянный стол.

Этот стол находился в одном из крепких каменных зданий, которые за последние несколько лет расцвели вдоль новой дороги в стиле империи Топора между Откосом и таким же новым озером Харграм. Они явно были гномьего дизайна и постройки, их камни были уложены без раствора, но обтесаны так точно, что потребовалась бы кувалда, чтобы вогнать лезвие ножа в любой отдельный стык. Вейжон размышлял, что одним из побочных результатов использования услуг сильнейших сартнейсков Серебряной пещеры было то, что Чанхарса могла превратить (и превратила) несколько тысяч кубических ярдов породы в идеально однородные, невероятно точно "ограненные" каменные блоки, даже не шевельнув волосом. Расчистка туннеля через Откос обеспечила их тем, что было буквально небольшой горой строительного материала, и рабочие бригады градани и гномов хорошо использовали его.

Однако эти здания были построены специально для того, чтобы служить центральной военной базой для кампаний в Вурдалачьих пустошах, что означало, что у них были очень высокие потолки для любого спроектированного гномами сооружения. Сотойи, как правило, были высокими, а Вейжон был выше большинства из них, но даже он, как правило, чувствовал себя немного низкорослым, когда смотрел на двенадцатифутовые потолки зала заседаний и девятифутовые дверные рамы. Комнаты, рассчитанные на градани-Конокрадов, производили такой эффект на большинство людей. Конечно, обогревать их может быть немного сложно, особенно зимой в северной части Норфрессы, как обнаружил Вейжон за последние несколько лет. К счастью, гномы, которые проектировали эти здания, имели четкое мнение о таких вещах, как комфортные зимние температуры, и они встроили отопительные каналы в бетонные фундаменты, когда заливали их. На самом деле, они пошли еще дальше и использовали часть энергии воды, добываемой из озера, для приведения в действие вентиляторов, которые также распространяли нагретый воздух по потолочным каналам.

Что было одной из причин, по которой он заказал Сермандакнартасу построить для Ордена Томанака собственный просторный и удобно отапливаемый зал в Харграме. Если повезет, они закончат его до первого снегопада, и он, наконец, проведет зиму в Харграме без сосулек, свисающих с кончика его носа.

Однако в данный момент яркий солнечный свет лился с неба, как полированная ляпис-лазурь, танцуя на сапфировой воде огромного озера, а окна комнаты были открыты, чтобы впустить прохладный ветерок. Ветер доносил отдаленные крики - строительные бригады продолжали свой нескончаемый труд, и он мог слышать, как сержант градани в кожаной куртке отсчитывает ритм с тренировочной площадки рядом с ближайшим блоком казарм. Харграмцы Бахнака Каратсона усвоили ценность дисциплины, тренировок и строевой подготовки и хорошо ими пользовались. Теперь они обучали этому остальную часть Северной конфедерации градани, и если новой армии Конфедерации не хватало гладкого, отшлифованного совершенства демонстрационных строевых команд королевской и имперской армий, Вейжон был бы вполне готов противопоставить свои батальоны любым регулярным полевым силам империи Топора. Они были, безусловно, лучше, чем любая неимперская пехота, которую он когда-либо видел, и в данный момент он находил эту мысль очень утешительной.

Хотя Вейжон был вторым по молодости присутствующим человеком, его, по общему согласию, выбрали модератором совета. В немалой степени это было связано с тем, что его прошлое, вероятно, было самым близким из всех его членов к чему-то, приближающемуся к истинному нейтралитету. Воин империи Топора по рождению, он стоял вне тысячелетней ненависти и взаимного кровопролития сотойи и градани, и как защитник Томанака по образованию и выбору, он служил Судье князей. Таким образом, он и члены его ордена Томанака поклялись соблюдать строгий нейтралитет в любой конфронтации между князьями или королевствами до тех пор, пока не будет нарушен кодекс Бога войны.

Более того, он командовал единственной силой, которая могла сказать любому из других командиров предполагаемой экспедиции, что они не имеют над ней власти. И хотя Орден Харграма собирался предоставить самый маленький компонент полевых сил кампании, он также был самым дисциплинированным и хорошо обученным. В течение последних двух кампаний его чаще всего использовали в качестве того, что князь Бахнак назвал "пожарной командой" экспедиционных сил, и никто в здравом уме не захотел бы оказаться на его противником. Это размышление принесло Вейжону чувство удовлетворения, которое ему иногда было немного трудно сдержать, чтобы не перейти в самодовольную гордость, и, рассматривая других старших офицеров, собравшихся за столом, он напомнил себе (мысленным голосом, который звучал удивительно похоже на голос Базела Бахнаксона), чтобы он не был слишком самонадеянным. Все эти другие офицеры были, по крайней мере,