Животных, избежавших ранений или раненых достаточно легко, девицы Виктора де Леграна отводили в сторону и, спутав ноги, сбивали в табун. Набралось лошадей с тысячу голов (уцелела примерно каждая третья) и еще примерно с сотню верблюдов, что бродили неприкаянными призраками, потому что «волчицы» опасались к ним подходить. Вот еще будет забота - запасать для всего этого стада корма на зиму.

Глядя на все это, главный военный вождь (и в то же время главный охотник) подумал, что неправильно будет дать напрасно пропасть такому большому количеству дармового мяса и шкур. То, что лежит на этом поле, равно добыче двух или трех Больших Охот, а потому все население Аквило-нии, не задействованное в дальнейших военных операциях, за исключением маленьких детей, должно прибыть сюда и включиться в процесс реализации плодов победы. И идущие по Пути Искупления тут не исключение. Им должна достаться самая тяжелая и грязная работа, а вот подопечные леди Натальи, напротив, будут играть здесь роль высококвалифицированных специалистов. Уже через сутки все тут засмердит самым отборным скотомогильником, и тогда туши животных, которые не удастся вовремя разделать, придется просто покидать в реку вслед за трупами их хозяев.

Но этой задачей должны заниматься верховный шаман и прочие гражданские власти, а главному военному вождю, как и прочим командирам ополчения, необходимо сосредоточиться на завершении боевых действий. Эта война закончится только после того, как под контроль аквилонцев перейдет сарацинский лагерь с семьями и рабами захватчиков и будут убиты все враги, способные носить оружие.

С тихим шелестом рядом с позициями заставы опустился челнок, и из него вышли темные эй-джел и майор Агеев.

- Так воюют цивилизованные хумансы? - спросила матрона темного клана.

- Нет, леди Азалиэн, - ответил главный военный вождь, - так цивилизованные люди воюют против дикарей, которые пришли к ним грабить и убивать. Но сейчас, когда главная вражеская сила уничтожена, перед нами встают новые задачи. В первую очередь необходимо сделать так, чтобы попусту не пропало то большое количество хорошей еды, что сейчас валяется на этом поле.

- Вы собираетесь есть ваших врагов? - ужаснулась темная эйджел. - Но так поступают только самые дикие из хумансов!

- Нет, врагов мы не едим, - ответил Андрей Викторович. - Я имею в виду убитых животных, нечаянных жертв этого сражения. С них необходимо снять шкуры, а мясо разделать, пока оно не пропало, и этим предстоит заняться той части нашего населения, которая не воюет. Сейчас вы должны доставить сюда нашего главного предводителя Сергея Петровича и его помощников, чтобы они могли приступить к планированию битвы за еду, а потом нужно будет произвести еще одну разведку вражеского полевого лагеря, чтобы окончательно выяснить, как он расположен, сколько там осталось вооруженных людей и где они находятся. Пока вы будете этим заниматься, наши войска начнут маршировать к цели, ведь главное о противнике мы уже знаем. Главное - провести эту операцию так, чтобы на стороне противника среди тех, кто ни в чем не повинен, или повинен в минимальной степени, не было никаких жертв, при том, что все вооруженные люди должны умереть. Таковы наши правила войны с агрессивными дикарями.

- Хорошо, господин командующий, - сказала госпожа Азалиэн, - мы сделаем как вы хотите. А еще я хотела бы напомнить вам о наших горхинях. Они очень сильные, а их инструменты способны управляться не только с металлом. К тому же они тоже очень любят хорошую еду, так что будут рады вам помочь.

- Вы доставите их сюда первым же рейсом вместе с Сергеем Петровичем и другими гражданскими предводителями, - ответил главный военный вождь. - Подчиняться они должны будут леди Наталье, ибо она специалист, и знает, что делать в таких случаях. А сейчас - выполняйте.

Три часа спустя, место у излучины Гаронны, примерно на полпути между полем битвы и лагерем сарацин.

В то время как полк Гая Юния маршировал по берегу батальонными коробками, морская пехота находилась на палубах драккаров, а все три взвода «волчиц» челнок по воздуху забросил в окрестности вражеского полевого лагеря с задачей скрытно занять позиции и наблюдать. Позади осталось поле битвы, где в данный момент орудовали гражданские, взвод старшего унтера Пирогова и отряды русских моряков с «Азии» и «Опричника», пока определенные как ополчение третьей линии. Пока воевали профессионалы этого дела, они пребывали в резерве на территории главного поселения - и вот теперь на их долю выпало реализовать плоды победы.

Русских мужиков, что из восемнадцатого, что из девятнадцатого, что из двадцатого века, весьма обрадовал образовавшийся в результате этой битвы конский табун, ведь это значило, что их будущие хозяйства, которыми они рассчитывали обзавестись в ближайшем будущем, не окажутся безлошадными. И неважно, что по большей части этот табун состоял из кобыл. Мусью Роберт обязательно позаботится о том, чтобы дамы его вида не ходили непраздными. То же самое чувствовали и члены дружной французской партизанской семьи Одэ-Пише, ведь после того, как их мужчины записались в ополчение, всем им были даны права полного гражданства.

И даже моряки с бывшего датского барка - как постоянный состав, так и курсанты мореходки -за время своего пребывания в Аквилонии изрядно добавили в жизненном оптимизме. Один раз сходив в морской поход под руководством капитан-лейтенанта Голованова и майора Бояринцева, они признали этих русских вполне цивилизованными и сильно отличающимися от тех варваров-крепостников, что встретились им в самом начале. И хоть никто из датчан не собирался заводить себе ферму и пахать землю, победу над сарацинами эти люди восприняли с воодушевлением. Ведь государство, гражданами которого они рассчитывают стать по завершении морской кампании этого года, оказалось не только цивилизованным (хотя и со странностями в брачном вопросе), но и умеющим себя защитить - хоть от пришельцев из космоса, хоть от варваров из далекого прошлого.

Самое главное, что желающих лечь и помереть в тоске среди датского контингента больше не наблюдалось. Ведь теперь перед этими людьми маячили такие простые мещанские радости, как отдельная комната или даже квартира в многоэтажном доме, жена в домашнем халате (пусть даже только одна), занавески на окошечке и горшки с цветами, на большее эти люди не притязают, а на меньшее не согласны. Хорошо, что нашлись такие ответственные товарищи, что взяли