— В каком смысле?

— Ты не хотела бы отсюда... сбежать?

Алиса усмехнулась. Провела ладошкой по животу Максима.

— Куда? — спросила она. — Во-первых, с территории поселка без пропуска тебя никуда не выпустят. А во-вторых, я подписала кучу разных бумажек. Теперь уйти отсюда невозможно. Это место станет моим домом на ближайшие десять лет. За нарушение контракта мне тюрьма светит.

— Это если тебя найдут, — сказал Максим.

— Ты просто пока не понимаешь, что такое Служба Контроля, какие у них возможности. От них не спрятаться. Они, блин, везде найдут.

— Так уж и везде?

— Ну, в нашей стране — точно. А чтобы прятаться за границей, нужны, блин, деньги и связи. А у меня их нет. Да и что я буду делать за границей, кому я там нужна? Точно так же там придется на кого-нибудь работать. Так почему не здесь?

— А здесь лучше? — спросил Максим.

— Пока ты рядом, здесь, конечно же, лучше, — сказала Алиса. — А без тебя мне и всякие там заграницы не нужны. Вставай, Максим, умывайся. Сбривай эти колючки с подбородка. С тобой поговорить хотят.

— Кто?

— Жанна — мой куратор. Юбку, блин, короткую нацепила, накрасилась — впервые ее в таком виде вижу. Просила, чтобы я поторопила тебя. Она ждет нас внизу, в гостиной.

— И что ей от меня нужно? — спросил Максим.

— А сам не догадываешься? — сказала Алиса. — Глазки тебе строить будет, в постель завлекать. Готовься, теперь все ведьмы на тебя так реагировать станут. Чтоб они, блин, под землю провалились, старые кошелки! Ну, и попытается, конечно, уговорить тебя работать здесь, в Службе Контроля.

— Ты так думаешь?

— Уверена. У нее это на лице написано.

— А что у нее еще там написано?

— Что она на тебя глаз положила, гадина такая, вот что!

Максим взял Алису за руку и резко привлек к себе. Поцеловал в губы.

Девушка ответила на поцелуй, прижалась к Максиму, вонзив ногти ему в кожу. Но потом вдруг оттолкнула его и встала с кровати. Волосы ее растрепались, на щеках пылал румянец.

— Не сейчас! — сказала Алиса. — Ты, блин, прямо змей искуситель какой-то! Нет у нас сейчас на это времени! Иди умываться и бриться! Зайду за тобой через десять минут. Нас ждет Жанна!

2.

Максим заглянул в недра шкафа, решая, что одеть на встречу с представителем Службы Контроля.

Увидел два варианта: расшитый золотыми нитями халат, в котором ушел от Беллы, и мятые брюки с не менее мятой и попахивающей после рабочей смены рубашкой. Ни тот, ни другой вариант ему не нравился.

Сомнения пропали, когда Максим вспомнил о забинтованной ноге. При ходьбе та уже не посылала в мозг болевые импульсы, и, возможно, бинты стоило снять, но делать это сейчас Максим не собирался.

Его выбор пал на халат и тапочки.

Максим смог рассмотреть гостиную, где заканчивались-начинались ступени лестницы, еще спускаясь вслед за Алисой на первый этаж. Сверху та казалась просторной, из-за обилия темных цветов производила мрачное впечатление.

Первым, на чем остановился взгляд Максима, был массивный неработающий сейчас электрический камин. Зажатый с двух сторон высокими стеллажами с книгами, тот походил на вмурованный в стену большой мангал.

Мужчина, одетый в камуфляж, рассказывал с экрана телевизора, что висел над камином, о правилах ловли рыбы на спиннинг.

Неяркий дневной свет проникал в гостиную через ростовые окна. Сквозь стекла видны подстриженные кусты и зеленая лужайка.

Напротив камина — большой журнальный столик на толстых выгнутых ножках. С трех сторон его окружали два черных кожаных дивана и два таких же черных массивных кресла.

Один из диванов занимал Игнат, который развалился на нем босой, с голым торсом и внимательно следил за происходящим на экране телевизора.

В кресле Максим увидел знакомую женщину — ту самую, что приходила к нему домой в компании Игната. Женщина сидела, забросив ногу на ногу, на экран внимания не обращала: разглядывала Максима.

На журнальном столике аккуратной стопочкой возвышались четыре коробки из картона, в каких обычно доставляли пиццу.

— Вы не спешили, — сказала женщина. — Симпатичный халат.

— Спасибо, — сказал Максим. — С чем пицца?

— Не спросила. Знаю, ты ее любишь. Велела заказать для тебя. Недавно доставили. Вот только она, боюсь, уже остыла. Алиса, сходи на кухню, попроси поваров подогреть пиццу для твоего кавалера. Ну, и для нас заодно. Сто лет не ела подобную пищу. И пусть заварят чай с мятой — они знают, какой я люблю.

Алиса, молча, взяла коробки и понесла их к дверному проему под лестницей.

Игнат ткнул в сторону экрана пультом, заставив мужчину в камуфляже замолчать, проводил Алису взглядом и посмотрел на Максима.

— Привет, дружище, — сказал он. — Алиса уже получше выглядит. Это хорошо. А то я даже стал переживать за девчонку. Твое появление пошло ей на пользу. Как нога? Присаживайся.

Максим сел на диван напротив Жанны, прикрыл халатом колени.

— Нормально. Уже не болит. Спасибо, что забрали меня вчера от этой сумасшедшей.

— Дружище, — сказал Игнат, — ты же понимаешь, что я сделал это, потому что мне приказали. И сделал ровно то, что от меня требовалось, не больше, не меньше. Каждый шаг был согласован с руководством и не являлся моей собственной инициативой. Так что, не стоит меня благодарить. Но... пожалуйста.

— Я очень смутно помню, что происходило вчера до того, как проснулся здесь, — сказал Максим. — Но я припоминаю, что вас ранили. Артур выстрелил в вас из пистолета. Помню грохот, помню кровь. Это было? Или мне приснилось?

Игнат прикоснулся рукой к груди в том месте, где Максим видел недавно кровавое пятно.

— Ты об этом? — спросил Игнат. — Да, этот идиот испортил мне новую футболку. Сам не понимаю, как смог удержаться и не свернул ему за это шею. Пятно от входного отверстия на коже еще видно: прошли всего сутки, не успело исчезнуть. Но не переживай, через пару дней его уже будет не найти.

— Значит, мне не показалось, — сказал Максим.

— Не показалось, дружище. Рана была. Только недолго.

— Игнату не страшны пули, — сказала Жанна. — Он у нас живучий. Его сложно убить из пистолета. Пуля, что попала ему вчера в грудь, очень скоро выпала наружу. Через час после ранения?

— Даже раньше,