— Макс!

Пока я бегу, кажется, что он едва держится на ногах, почти при смерти, но стоит подойти ближе, как становится очевидно, что все прекрасно у него с ногами. Он бодрый, но злой, как черт.

Я робею, сбавляю ход и настороженно приближаюсь, с ужасом глядя, на пятна крови.

— Ты…ты как? — дрожащими пальцами нащупываю в сумке пачку салфеток и протягиваю ему, — Держи.

Он молча ее забирает, достает сразу несколько штук, прикладывает к лицу, а я едва стою на ногах, крутит так, что зуб на зуб не попадает. А еще, кажется, я собираюсь зареветь. Приходится закусывать губы, чтобы сдержать жалкий всхлип, рвущийся наружу.

— Белка, ты чего? Из-за меня что ли переживаешь? — спрашивает Макс, подозрительно вглядываясь в мою несчастную физиономию.

— Что? Нет! — да какого черта я отпираюсь! —  Да! Конечно, переживаю! Ты же весь в крови! Вдруг перелом, сотрясение? Черепно-мозговая травма?

Я причитаю, как старая курица наседка, а он внезапно смеется.

— Что смешного? Тебе надо в травмпункт. На рентген. Или в больницу, — я лезу за телефоном, готовая поднять на ноги МЧС, полицию, скорую, да хоть военно-морской флот, но он перехватывает мою руку:

— Расслабься, Ян. Все в порядке. Просто небольшая производственная травма. В спорте такое часто бывает.

— У тебя идет кровь!

— Ну так радуйся, что я раненый, — нагло усмехается он, — а то б я тебя сейчас утащил в укромный уголок, и плевать на то, что обещал дать подумать.

Похоже, с ним действительно все в порядке. Все тот же несносный нахал, от которого у меня начинается нервная тряска.

— Да иди ты на фиг, Ершов! — шиплю, тыкая в него пальцем, — я чуть с ума не сошла, а тебе весело!

— Ладно, Белка, не буянь. Вечером поговорим, а сейчас пойду к медикам…пока кровью не истек и не упал в обморок.

— Дурак!

Он беспечно подмигивает и уходит, а я стою посреди коридора, прижимая руки к пылающим щекам. И не знаю, чего во мне больше. Облегчения, оттого что с засранцем все в порядке, или возмущения от его поразительной способности выводить меня из равновесия.

* * *

Меня понесло так, что уже не остановиться.

Я не стала возвращаться в зал, чтобы досмотреть последние минуты игры — без Макса не интересно, но зато после финального свистка ворвалась в мужскую раздевалку. Как раз в тот момент, когда туда возвращалась команда.

Первым, далеко оторвавшись от остальных, шел бешеный Меньшов. Бледный, взъерошенный, с нервными красными пятнами на щеках.

— Денис, ты совсем с ума сошел?! — я подскочила к нему и изо всех сил толкнула в грудь. Мой бывший явно не ожидал от меня такой прыти и отшатнулся на пару шагов назад, — ты специально это сделал!

Глаза, которые когда-то казались мне красивыми, моментально налились лютой злобой.

— Белецкая, да я тебя сейчас… — и шагнул ко мне.

Я даже испугаться не успела, потому что между нами вклинился один из игроков, закрывая меня плечом, а следом налетел капитан. Схватил его за шкирку и как плюшевого медвежонка откинул к стене.

— Меньшов, тебе конец! Понял?

— Отвали! — тот попробовал брыкаться, но мигом получил затрещину и затих.

— Ты Макса подставил!

— Просто так получилось. Я не виноват, что этот дебил под ноги не смотрит!

— Да врет он! — не выдержала я, — все видели эту подсечку!

— Заткнись, — прорычал Дэн, глядя на меня так, будто это я была виновата во всех его проблемах.

— Ты ее не затыкай. Янка права, — Егор придавил его локтем, так что Меньшов засипел, — там такая явная подстава была, что даже слепой заметит. Не мог найти другого времени для разборок? Обязательно надо было права во время игры качать? Или хотел публично вы***ся?

— Мы победили, что не так?

— Победили. Только ты тут не причём. Ни одного меча не забил! Тупил как придурок, а под конец вывел из игры Ершова, от которого пользы в сто раз больше, чем от тебя!

При упоминании Макса, Дениса просто затрясло.

— Да он вообще…

— Все, заткнись. Я предупреждал. Мне разборки в команде не нужны. Поэтому ты собираешь свои манатки и идешь на хрен.

— Что значит на хрен? — взвился Денис.

— То и значит. На поле ты больше не выйдешь. Вместо тебя будет Леха из запасных.

— Не ты меня в команду брал, не тебя меня и выгонять.

— Правда? — ухмыльнулся Егор, отталкивая Дена так, что тот впечатался спиной в стену, — так ты к тренеру подойди. Он тебе мигом объяснит, кто будет дальше играть, а кто нет.

Яростно сжимая кулаки, Меньшов дернулся вперед, но в последний момент остановился. Против целой команды не попрешь, он это прекрасно понимал. Бешеным взглядом обвел всех присутствующих, зло сплюнул мне под ноги и, оттолкнув с дороги одного из парней вылетел, из раздевалки.

Правда далеко не ушел. На выходе его поймал тренер. Схватил за шкирку, как дворового щенка, и куда-то потащил:

— Ты чего, гаденыш, творишь? — это последнее, что донеслось до нас, прежде чем дверь захлопнулась.

На нервной почве у меня зашумело в голове. Я зажмурилась, сдавила пальцами виски, досчитала до пяти, пытаясь успокоиться, а когда открыла глаза внезапно осознала, где нахожусь. В мужской раздевалке, в окружении взмыленных, злых, но одновременно довольных парней из команды. И все они смотрели на меня.

— Ребят, вы молодцы, — улыбнулась я, пытаясь скрыть смущение, и бочком-бочком, к выходу, — С победой вас.

— Макс как? — Егор смотрел на меня исподлобья, вытирая лицо скомканной футболкой.

— Все нормально. Бровь только рассек.

— Ничего, голова не жопа, поболит и перестанет, — кто-то из задних рядов поделился глубокомысленной фразой.

— Играть сможет?

— Куда он денется, — усмехнулась я, — хоть сейчас готов обратно на поле.

— Это хорошо. Он нам нужен.

Мне тоже он нужен.

Я выскользнула из раздевалки и на едва гнущихся ногах побрела вниз. Мне срочно надо домой, принять тридцать капель эфирной валерьянки. Эти парни со своими петушиными боями точно доведут меня до срыва.

Подавив желание найти Макса, я вышла из школы. Ему сейчас не до меня. Победа все-таки. Ладно если к вечеру дома появится, а то ведь и загулять может, как раньше это делал. Будут с пацанами праздновать. А где пацаны, там и девчонки…

Ревниво покосилась на окна школы, фыркнула и уехала.

Какой кошмар, еще ничего не решено, не понятно будет ли вообще что-то между нами, а я уже начинаю ревновать. Хотя…я ревновала его с первой секунды, как он появился в моей жизни.