Шрифт:
Закладка:
Я тяжело вздохнула и села рядом. Не смогу. Не смогу уничтожить то, из-за чего все началось. Не забудь я эту картину в поезде, не засни в вагоне…
Но история не терпит сослагательного наклонения.
Интересно, как там моя бабушка? Наготовила, наверное, пирожков на весь подъезд. Сидит и ждет, а рядом ворчит ее черный лохматый веник.
Сейчас, когда я впервые за долгое время остановилась и могла осмотреться, а не бежать куда-то спасаясь, я сравнила два мира. Один живет со всякими-разными под ручку, они часть его быта. Другой делает вид, что не замечает их. И есть между этими мирами незримая связь.
– Связь! – воскликнула я. – Вода – это связь, я же могу связаться с бабушкой!
В шкафчиках над плитой нашлась старая чашка. Из крана текла ржавая вода. Достаточно, чтобы поговорить.
Я поставила на стол чашку с водой, но так и не смогла заставить себя сказать заветные слова. Кажется, я не готова была увидеть реакцию бабушки. И знать, что она ждет, а я не вернусь, тоже не хотела. Но это знание разрывало меня изнутри. Отрывало по кусочку от сердца. Вдохновение от того, что я могу связаться со своими, быстро сменилось отчаянием, что лучше этого не делать. Не рвать их души.
Я опрокинула чашку и заплакала. Как часто я плакала в этом мире. А до этой чертовой станции ни разу. Как бы обидно ни было. Теперь же только дайте мне повод, пореву от души.
Ржавая вода растекалась по вытертой столешнице.
– Прости, баб, я не свяжусь с тобой, ты не узнаешь, что случилось. Но, наверное, поймешь. Твои растения тебе подскажут.
Внизу меня ждали мои друзья. Сейчас я могла их так назвать. Люди, которые готовы помочь, даже если самим тяжело. В этом мире у меня нет дома, но есть друзья.
Я еще раз посмотрела на картину. Она пропадет вместе с городом. Не стоит тратить на нее силы. Пока они еще остались.
Я уже умерла, мне терять больше нечего. Кроме друзей, и сейчас надо не допустить, чтобы с ними что-то случилось. Сколько можно меня спасать? Во мне сила ста душ, такое ничто не возьмет. Даже это чертово Лихо. Подавится.
Надо избавиться от Льва в первую очередь, решила я, когда вышла к машине. Як, Нора и Стас внимательно смотрели на меня.
– Ну что, едем? – спросила я.
– Куда едем? – услышала я знакомое ворчание, и рядом спикировал ворон. – Вы бы хоть пр-редупр-редили, я вас ищу по окр-руге, а вы тут пр-рохлаждаетесь.
– Ну ты же птица самостоятельная, сам разобрался, – ответила Нора и улыбнулась.
– Сам р-разобр-рался, – передразнил ворон и снова взмыл в небо.
– Тяжелые отношения, – прокомментировал Стас.
Гл. 18
То, что его обманули, Знат понял почти сразу. Не в первый раз. Он уже обещал себе, что не будет доверять людям. Но тут же кот, казалось бы, в чем подвох.
Матрона Михайловна только грустно покачала головой.
– Меня тоже в это втянули.
– Отвратительный кот, – сказал Знат. – Он говорит, а ты не можешь сопротивляться. Не можешь сказать нет. И подписываешься на то, что тебе нафиг не надо. Как я вообще на это согласился? Помутнение какое-то.
Знат достал из кармана телефон. Связи не было, бесполезный кусок пластика и металла.
– И с чего теперь начать? Шутка ли – убить сто сильных душ.
– Ложись спать, мальчик, утром придет решение. Дед говорил, что, если не знаешь, с чего начать, сначала сядь и послушай себя. Ответ придет изнутри. Такой подход всегда работал.
Ночью в квартире было тихо, никто не шуршал, не скребся. Знат осторожно встал и подошел к окну. Странный человек без лица продолжал мести асфальт. Водил метлой по одному и тому же месту.
На подоконник приземлилась птица, не то голубь, не то ворона. Странный хохол, прямой клюв, длинные когти, которые прошили насквозь металл.
– Не спится? – уточнила птица.
– Как тут уснуть, – сказал Знат.
– Мальчик, выбранный котом, не хочешь прогуляться?
– Комендантский час ведь.
Птица хихикнула и слетела с подоконника, уселась на голову запамяту и стала ждать. Дворник даже не обратил на нее внимания.
Знат оделся и тихо вышел на улицу.
Птица ждала уже возле подъезда.
– Мальчик, выбранный котом, можно ли тебе верить?
– Можно ли верить тебе, странная птица?
– Знаешь правила. – Она довольно щелкнула клювом. – Молодец. Значит, доберешься до конца.
Знат внимательно смотрел на собеседницу. В этом мире все неспроста, все не так. И внутреннее чутье подсказывало, что трогать птицу нельзя.
– Можно нетактичный вопрос? – спросил Знат.
– Спрашивай.
– А где остальные головы?
Птица засмеялась. Запамят перестал скрести асфальт и подошел ближе.
– Правильные вопросы задаешь, мальчик, молодец. Научил кто?
– Дед, – ответил Знат.
– Первый день у нас, а знаешь правило и видишь суть, – радовалась птица. – Остальные мои головы раскиданы по всему городу. Скажешь, как меня зовут, я тебе помогать буду. Все равно из этого города нет выхода.
– Ты ведь юстрица, птица страха и боли, – осторожно проговорил Знат.
– Да! А ты тот, кто уничтожит этот город. И ты не боишься со мной иметь дело.
Птица не спрашивала, она уточняла. Знат помнил из старых сказок деда – юстрица несет в себе болезни и смерть. А если тебе надо уничтожить сто душ, то помощь тут явно не помешает, особенно если тебе ее сами предлагают.
– Почему ты ко мне прилетела? – решил уточнить на всякий случай Знат.
– Ты единственный не спал, мальчик, выбранный котом.
Птица распушила крылья, теперь она не походила ни на голубя, ни на ворону. Клюв оказался полон мелких зубов, а сквозь перья просачивалась черная жидкость.
– Мои головы – твои головы, – заявила юстрица. – Но не затягивай, Охота не любит ждать.
С этими словами она быстро поднялась в небо и исчезла. Черная капля попала на руку Зната и обожгла.
– Вот и ответ, с чего стоит начать, – сказал сам себе Знат и осмотрелся.
Ничего хорошего город не ждало. Человека загнали в угол и поставили четкое задание. Самое время представить, что ты в компьютерной игре, и начать свое движение к боссу.
Так легче.
Запамят стоял рядом.
– Тебе чего?
Тот молчал.
– Вы жуткие, – резюмировал Знат.
Запамят наклонил голову и протянул руку к молодому человеку. Тот помедлил и пожал в ответ.
