– Пожалуйста. Если ты принесешь мне его голову, я буду рада.

– Постараюсь, но… ты же понимаешь, что вполне может статься, что головы лишусь я?

Она кивнула. И добавила:

– У него есть маг. Той, другой крови. Как твой муж… и он очень сильный. И тоже другой.

Эльфийский лич? То-то Эль обрадуется. Я вот прямо наяву эту радость вижу.

– Ясно, – хотя ничего-то ясно не было. Совсем не было. Скорее было погано, сумрачно и вообще… но я протянула руку, уж не знаю почему, и в нее лег огромный серебристый лист. Был он тяжел, а кромкой обладал острой. Или не в кромке дело, но я сперва услышала запах крови, а после ощутила боль.

Но страшно не было.

Скорее появилось ощущение, что я все делаю правильно.

Я подошла к ограде и протянула руку. Ноздри Юси дрогнули, рот приоткрылся, а из горла донеслось протяжное рычание. Впрочем, она довольно быстро справилась с собой.

– Возьми. Не спрашивай, сама ничего не понимаю, – сказала я.

Ледяные пальцы с черными когтями царапнули ладонь.

– Спасибо.

Лист, на котором крови не было, Юся прижала к груди. А взамен вытянула из волос бледно-голубой колокольчик. И отступила в темноту.

Вот же…

Я вернулась на лавочку, тронула странное растение, которое вдруг выплюнуло длинный побег, опутавший ладонь. Тут же я ощутила жжение, правда недолгое, и… боль ушла. И кровь с нею. Когда побег, побелев, просто-напросто отвалился, я убедилась, что рука моя цела.

Целее прежнего.

Даже пара шрамов, память о прошлой жизни и некоторой доле излишней самоуверенности, что с некромантами случается, исчезли.

Вот даже как.

– Даже не знаю, что сказать…

Малина, прочно обосновавшаяся в горшке, выпустила улитки молоденьких побегов. Черный стебель стал толще, колючки приобрели характерный металлический оттенок, а листья вяло шевелились. Что ж… букет почти готов.

Неувядающий колокольчик вписался почти как родной.

С мужем, который вернулся за полночь, я разговаривать не стала.

– Мы того… – Глен выглядел виноватым за обоих. – Нужно было встретиться с одним человеком… то есть не человеком… срочно… и решили тебя не беспокоить.

– Угу.

Я бахнула на стол котелок с остатками каши. Она слегка пригорела, точнее, не сказать чтобы слегка, то, что сверху, я уже отскребла и съела, частью сама, частью… оказалось, мои питомцы не только кровь жаловали.

– Орки, – Эль весьма старательно притворялся, что не замечает моей обиды, правда, получалось плохо. Вон уши покраснели, а во взгляде появилась многовековая печаль эльфийского народа. – Должны знать. Мы… не очень ладим. Но у меня есть знакомый, и я решил, что, если обратиться, он хотя бы выслушает.

Судя по тому, что от обоих исходил характерный кисловатый аромат оркского медреса, разговором дело не ограничилось.

– К орку женщину брать нельзя, – Глен икнул и посмотрел на кашу с видом обреченного. – Орки… женщин любят. Даже таких.

– Таких – это каких? – я легонько хлопнула по ладони скалкой.

Всего-то собиралась положить на место, но…

– Таких, которые только о выпечке и думают, – бывший вновь икнул и взгляд отвел. Взял себе тарелку, ложку и честно попытался наковырять себе каши. – Хозяйственных то есть… Так и норовят на хозяйство уволочь. А зачем нам тут еще и третий?

Я согласилась, что третий мне совсем незачем, тем более со своим хозяйством. Мне бы с нынешними двумя разобраться…

Почему-то подумалось, что внезапная вежливость моей соседки, она неспроста…

– Он свяжется с шаманом. Он сказал, – Эль к каше отнесся осторожно. Он заглянул в котелок, несколько обуглившийся снаружи, а затем и в тарелку Глена, изображавшего неправдоподобный энтузиазм и почти восторг, причем благоговейный, ибо кашу он клевал по зернышку. – Говорящие с духами слышат, что мир меняется.

Я опустилась на край лавки. Даже стыдно стало. Слегка.

Они все о мире, а я вот и ужин нормальный сообразить не способна.

– Что если граница нарушится, то плохо будет всем.

А то мы об этом не подозревали.

– Орки будут злы, – добавил Эль. – Очень злы…

Осталось понять, остановят ли папочку пара десятков злых орков, один эльф и некромант-недоучка. Умертвие в расчет не беру…

– И когда?..

– Им нужна пара дней, чтобы добраться. Дальше решать будут шаманы.

И сколько времени им понадобится, никто не знает. Да и что они там решат? Станут ли вообще вмешиваться в дела человеческие? Что-то сомневаюсь.

– А я в степи уйду, – то ли пожаловался, то ли похвастался Глен. – Буду жить на свободе.

Разочаровывать его я не стала.

Может, и вправду понравится? Говорят, в степях по весне красиво…

В день рождения вечномолодой и вечнопрелестной Эрраниэль сияло солнце. То ли осень запоздало вспомнила, что можно кинуть напоследок пару-тройку ясных дней, то ли просто впечатлилось серьезностью торжества.

В общем, солнце было.

Пробивалось сквозь потускневшие стекла, ложилось на пол, на подушки, щекотало нос. И мешало спать, что не добавляло мне хорошего настроения. Впрочем, я и прежде по утрам особым дружелюбием не отличалась, а тут…

Пахло шоколадом.

Терпкий сладкий аромат. И еще ванилью, корицей и чем-то кроме. Пахло настойчиво, и я все же открыла глаз. Левый. Затем и правый.

– Доброе утро, – Эль умел улыбаться так, что утро поневоле стало казаться и вправду добрым. – Мне подумалось, что ты будешь не против.

Он устроился на полу, скрестив ноги. А на колени поставил поднос с высокой кружкой, над которой поднимался парок, и булочками.

Самыми разными, мать его, булочками.

– Я не был уверен, какие ты любишь больше, – сказал он. – Поэтому взял все.

– Все и люблю.

Я кое-как пригладила взъерошенные волосы и выползла из-под одеяла, явно осознавая, что в этот конкретный момент мне изрядно не хватает изящества. И красоты.

И вообще, на пол надо спархивать, а не падать, неловко выставив локоть, который тут же заныл.

– Осторожней, – с легким упреком произнес Эль.

– Утром я не могу быть осторожной, – я перевернулась на живот и подумала, что если в моем муже есть хоть толика здравого смысла, то сегодня же он вернется в эльфийские леса.

– Тогда больше не буду беспокоить тебя по утрам.

Я махнула рукой. И будет прав.

Почему-то стало тошно. Наверняка сегодня соберется весь цвет эльфийского общества, включая тех милых совершенных дев, от которых Эль неосторожно отказался. И как знать, не поймет ли он, что совершил ошибку и…

И я закусила гадостную мысль булочкой. С маком.

– Осторожно, горячий, – счел нужным предупредить Эль, когда я потянулась к шоколаду. – Я взял на себя смелость пригласить портных. Тебе нужно платье.

А