— Вы сразу к делу, господин барон…

— Да чего мы слушаем?! Умри, падаль! — яркий белый свет, сорвавшийся с рук какого-то юнца, заставил пару дворян прорычать что-то невнятное и, закрыв глаза руками, отступить на пару шагов. — Что?! Не нравится?!

— Фирентис, прекрати!

— Но отец Маркус…

— Прошу простить моего подчинённого, господа… — обратился священник к дворянам, когда свет потух. — Вы подозревались в причастности к тварям ночи.

— Подозрения сняты? — несколько раздражённо спросил барон, протирая “ослеплённые” ярким светом глаза. На самом деле, глаза вообще ничего не видели и их ужасно жгло, да и самому ему было хреново: сила мальчишки была впечатляющей, но барон был уже не первый год вампиром. Более того, он был одним из первых Лордов, так что кому, если не ему, быть способным прямо под очищающим светом притворяться человеком? Он уже больше трёх лет, как мог не поддаваться солнцу, пусть оно и раздражало весьма серьёзно. А вот его спутнику пришлось хуже. Пусть он также был Лордом, но не таким старым. Всего полгода как ходит под дневным светилом, а сейчас пусть и держится прекрасно, но, как и его господин, ориентируется с помощью других органов чувств. Более того, скорее всего его тело сейчас покрыто ожогами, благо что не сильные ожоги кожа вампиров почти не выдаёт, а ослеплённые светом священники вряд ли могут заметить некоторое покраснение.

— Почти, ваше благородие, осталось лишь пройтись по вашей усадьбе…

— Только вы! Я не пущу в свой дом полсотни воинов!

— Конечно, — легко согласился священник.

Спустя два часа, когда стало понятно, что растения под светом не увядают и не рассыпаются, а листья деревьев не обращаются пеплом, святые отцы решили откланяться. Слуги также не избежали проверки, однако все стоически вытерпели.

Самая большая проблема была с подземельями, но молодняк оттуда сумел убраться раньше, чем святоши ослепили там всё светом, способным даже проникать сквозь стены.

— Что думаешь, Грег? — поинтересовался Фалек у своего старшего.

— Сдали. Не знаю кто, но сдали. Блин! Если бы не Лиза… не знаю даже. Скорее всего пришлось бы принять бой и отступать через подземелья, а потом вообще бежать куда-нибудь в Англию.

— Или в Шотландию!

— Или туда, — не стал спорить Лорд. — Пожалуй, нужно списаться с остальными Перворождёнными. Мы слишком долго действовали вдали друг от друга, надо бы скооперировать силы.

— Да. К тому же, своевольный молодняк тоже на месте не сидит.

— Стало что-то слышно об ушедших?

— Да. Как мы и предполагали, они не спешили особо каяться в церкви. Захотели сами устанавливать правила, а не жить по нашим.

— Отловили их? — вино потекло из бутылки прямо в бокал, наполняя тот ровно на треть. На вопросительно изогнутую бровь и кивок на второй бокал Фалек ответил:

— Да, давай. Доброе вино лишним не бывает. Эй! Эй! Столько не надо! Эх, где бы достать княжеское питье!

— Ты не отвлекайся.

— Ах да… молодняк в большинстве своём отловили, но, насколько мне известно, их по большей части прибили в процессе. Во всяком случае расположение меноров они не раскрыли.

— Меноров?

— Сбежали не только у нас, как выяснилось, эти процессы идут во многих стаях. Ну так вот, они сумели найти друг друга и объединиться. Конечно, не все вместе, а аж в три группировки…

— Только вот тенденция настораживает. Стоит запретить вампирам младше сорока обращать своих птенцов. Гм… хотя нет, полностью запрещать не стоит, просто надо добавить к запрету, что в случае ухода все следующие птенцы до достижения вампиром сорока лет будут обучаться более старшими собратьями.

— Думаешь, поможет?

— А то. Уходят те, у кого самая слабая связь с родителем. Вот у нас с тобой сильная связь. У меня с другими моими птенцами — тоже. У них со своими — также… а вот дальше уже по убывающей. Я заметил, что связь тем сильнее, чем старше обращающий вампир. Если обращать будут только достигшие сорока, то должно выйти что-то путное.

— Гм… с такого ракурса я не смотрел.

* * *

— Смотри, смотри!

— Нихрена-се… — только и выдавил парень. Чуть сконцентрировавшись, он передал другу своё восхищение. В ответ получил вспышку радости и некоторого самодовольства. — Ты как эту штуку сделал?

— Ну… помнишь, я рассказывал, что мой учитель решил учить меня выращивать кристаллы?

— Было такое, — молодой мечник присел на землю.

— Ну вот. Сначала я учился растить их, как все, с помощью растений, только вот проще ведь в растворе! Сначала ничего не получалось, но я смог убедить помочь мне одного из рыцарей!

— Ух ты! Только… причём тут рыцари? Они же воины, разве нет? — удивился Борис.

— Ну… они же могут очищать свой разум и впускать в него Единого, так ведь? Но они это используют для сражений, а я вот подумал, что если для роста кристалла?

— И чего вышло?

— Ну… мы с рыцарем смогли соединиться с Единым…

— И как? — искренний интерес и жгучее любопытство не оставили даже тени раздражения на друга за то, что перебил.

— Подключался в основном рыцарь, а я только краем сознания уловил через него, но это… невероятно! Как будто мир вокруг становится частью тебя! Мы, когда выращиваем растения, наполняем их своей силой, а уже потом, с помощью мыслей, заставляем расти, как нам нравится, а они… они становятся с природой единым целым и… я даже не знаю, как описать!

— А что с кристаллом-то?

— Ну… понимаешь, рыцари ведь не просто так используют это состояние в бою. Они так увеличивают свои силы и мощь своего разума. Ну и я попробовал. Ощущение, как будто к моему Дару подсоединили какой-то другой, а мой разум стал… стал… как бы к моему добавили ещё какой-то. То, что моя голова просчитывала за минуты, тот разум делал за мгновения. Это было невероятно просто. Контроль упростился в сотни раз, я мыслил сразу о нескольких вещах одновременно, чувствовал самые маленькие частички в жидкости и легко строил кристалл, как мне надо… но всё равно ощущение, как будто пользуешься чужой силой. Словно… попросил зверя помочь сдвинуть камень и двигаешь этот камень вместе со зверем. Кажется, что легко, но понимаешь, что делаешь не совсем сам, хотя место, куда двигать, определяешь ты, конечно.

— А рыцарь чего?

— Ну, он сказал, что это частичка силы Единого и Живого, которую он дарует нам. Только вот чтобы самому так делать, надо долгое время учиться.

* * *

Когда кто-то сумел подключиться к моему мегамозгу, я сначала охренел.