Вирусолог криво усмехнулся, отбросил журнал, прикрыл набрякшие веки и начал монотонный монолог.

— Вы никогда не имели дело с клещами, мистер Холл! Это не таракашки. И вообще не насекомые — это животные! Клещи проходят четыре жизненных фазы: яйцо, личинка, нимфа, имаго. На каждом этапе развития эта тварь питается один раз и переходит в следующую стадию. При отсутствии питания жизненные процессы у клещей замедляются, они способны впадать в анабиоз. Вирусологи, которые работают с клещами, собирают отложенные самками яйца, кормят их зараженной кровью и погружают в анабиоз. В лабораторных условиях клещ, напитавшийся кровью, может жить около десяти лет без дополнительного питания. Очень удобно, согласитесь, мистер Холл! Не так ли?

Берг покивал в знак согласия и даже улыбнулся — прикидывая, что лучше: разбить негодяю череп чем-нибудь твердым или придушить подушкой? Поборов приступ дурноты, он недоверчиво поинтересовался:

— Неужели ваши «пациенты» не способны разбежаться из таких коробочек даже в поисках пропитания?

— Если кладку яиц или личинок клещей предполагают использовать постепенно, то пробирки и ватные шарики-затычки обрабатывают раствором медного купороса. В пробирках содержатся примерно по двенадцать тысяч сытых личинок. Их вкладывают в матерчатый «патронташ» и обертывают плотной тканью. В таком виде клещи могут храниться или транспортироваться без опасности их расползания, даже при нарушении целости пробирок.

Берг снова кивнул, припомнив, что полковник Танака, показав ему «портсигар», что-то говорил о пробирках и «патронташе».

— Понятно. Вы заботливо растите молодое прожорливое племя любителей крови. И, доведя клещей до нужной кондиции, делаете заказ несчастному педерасту Матвею, и тот предоставляет вам нужных перелетных птиц. Вы подсаживает на пернатых «доставщиков» голодных клещей и отправляете эту команду в полет. В Россию.

Сорочанский открыл глаза и вяло поглядел на странного американца. В его интонации было что-то настораживающее. Однако лицо Холла оставалось безмятежным, и вирусолог успокоился и снова прикрыл веки.

— Я женился поздно, в девяностых. Супруга уговорила меня переехать на Украину, и для меня нашлась работа в биолаборатории противочумной станции. Потом Украина с Россией распинались и сюда пришли ваши, американцы. Здесь у меня конкурентов нет — я единственный специалист по клещам, мистер Холл!

— И что потом?

— Птицы долетают до мест гнездования. Там клещи покидают птиц и расселяются на новой территории. Они переходят в следующую стадию развития и начинают искать новые источники крови — людей или животных.

— Чем вы заражали клещей?

Сорочанский дернул плечами: чем прикажут, тем и заражал. Он перечислил с полдюжины опасных болезней.

— А чумой?

— Я не работал с вирусом чумы, мистер. У меня нет соответствующего допуска, к тому же я страшно боюсь этой заразы. Да у нас и не было этой культуры, — сделав паузу, вирусолог коротко глянул на посетителя. — Во всяком случае, не было до вашего появления.

— Не буду с вами спорить, доктор. Теперь вот что: у вас есть доступ в Интернет и пластиковая карта для оплаты услуг онлайн?

Сорочанский махнул рукой, показывая на старенький ноутбук в углу каморки.

— Прекрасно! Подымайтесь и подключайтесь к Интернету, — Берг черкнул пару строк на обложке журнала. — Выходите на сайт zaba.com и делайте заказ на проверку номера социального страхования. Оплата с вашего счета. Информацию по указанному SSN прикажите выслать по адресу моей почты. Вот вам наличка — у меня, к сожалению, нет карты для оплаты.

Ретроспектива-8 (2015 год, Эль-Биаджа — Багдад)

Мубарак Хосни Сайиди, выходец из королевского семейства Саудовской Аравии, к своему тридцатилетию принял решение стать тайным агентом Исламского государства. Он много слышал о спонсорах квази-государства, которые регулярно переводили на счета джихадистов миллиарды долларов. Утверждалось, что эти счета пополняются за счет торговли нефтью, продажи краденых раритетов из подконтрольных ИГ территорий. Ходили упорные слухи о том, что халифат широко развернул торговлю человеческими органами. Все это ничуть не смущало Мубарака — ему был важен стабильный источник высоких доходов.

Прошерстив Интернет, он решил, что в Сирию отправляться не стоит. Последний оплот ИГ на востоке страны, Эль Ракка, рухнул пару лет назад, и новой штаб-квартирой террористов стал город Эль-Маядин в сирийский провинции Дейр-эз-Зор. Добраться туда пришлось бы через плотные заслоны правительственных войск. И Мубарак выбрал для рандеву с верхушкой ИГ деревушку Эль-Биадж на северо-западе Ирака, неподалеку от Мосула. Тот же Интернет подсказал, что искомую деревню можно найти на региональной дороге W-31 — к северо-западу от пересечения с шоссе № 3.

До Багдада он добрался с комфортом на «эрбасе» египетской авиакомпании, купив билет в бизнес-класс. А в Мосул летали старенькие «Дугласы», наверняка помнившие военные рейсы второй мировой.

Винтовые моторы самолета натужно завывали и оставляли в небе полосы черного дыма, а в мутный иллюминатор Мубарак старался не смотреть — чтобы не видеть заплатки на трясущихся крылья. На маршруте «Дуглас» сделал две посадки, и на последней два мрачных скотовода-бедуина, невзирая на протесты летчиков, загнали в салон целую дюжину блеющих овец. Перелет вышел очень запоминающимся!

В Мосуле Мубарак с трудом нашел каршеринговую контору, и отправился в Эль-Биадж на арендованной полноприводной «мазде». До связника-джихадиста в деревне, впрочем, доехать не удалось: на блок-посту машину остановили мрачные бородачи с автоматами. Саудит с достоинством предъявил свой паспорт и рекомендательное письмо от имама суннитской мечети в Каире. Это не произвело на бородачей никакого впечатления, Мубарака «приложили» прикладом по пояснице и велели лезть в багажник пикапа.

Остаток пути Мубарак там и провел — со связанными руками и задыхаясь в вонючем мешке, нахлобученном на голову. Когда машина наконец остановилась, пленника без почтения выволокли из багажника и загнали в пустую комнату дома на окраине деревни. На пороге комнаты с угрожающим видом сел часовой с автоматом — подросток лет четырнадцати. Видимо, мальчишка был очень горд ответственным поручением и щелкал затвором всякий раз, когда Мубарак пытался улечься поудобнее или сменить позу.

К ночи мальчишку сменил глуховатый старик. Он принес пленнику пару ящиков — поменьше и побольше, а также облезлый коврик для молитв. Старик не возражал, когда Мубарак с горем пополам перебрался из вонючего угла на ящики. Однако на вопросы не отвечал и только тряс головой.

Утром пленнику принесли миску слипшихся холодных бобов и бутылку воды. Еда была отвратительная, а в воде весело резвилась стайка инфузорий, и Мубарак с теплотой начал вспоминать свои скучные уроки «братьям-мусульманам» в благополучном Каире.

За единственным окном виднелась сплошная стена соседнего здания. Когда старик задремал, Мубарак открыл скрипучую раму и глянул вниз. «Колодец» между домами был шириной метра два. Можно было бы и попытаться спрыгнуть, до земли не больше шести-семи метров. Однако на дне «колодца» была свалена какая-то ржавая металлическая дрянь, гарантирующая пару переломов