от глаз бинокля, Саша мысленно уже рисовал схему мусорного полигона, запоминал ориентиры. Место, куда машина свалит свой груз, запомнить надо очень четко. Так, сухое дерево с двумя стволами в форме латинской буквы «V». Сколько метров от него? Так не определить, даже пытаться не стоит. Это место на одной линии между сухим деревом и… и четвертой опорой ограждения от угла. Примерно треть расстояния между ориентирами.

Машина свалила груду мусора и сразу тронулась с места, на ходу опуская кузов. «Хлам какой-то», — подумал Соболев, рассматривая в бинокль кучу. Ветром стало разносить какие-то бумаги, а еще что-то черное, лохмотья какие-то. Битая штукатурка, старые мешки из-под сахара. Белые и зеленые, такие продаются в магазинах строительных материалов. Ворота были уже открыты, и машина без остановки покинула полигон. Все, теперь надо срочно увидеться с Измайловой. Пусть принимает решение на осмотр этой кучи. Нет, официально нельзя, потому что преступники обо всем догадаются, нужно со своим руководством говорить, негласно посмотреть, что в этой куче может представлять интерес. Будет «вещдок», будет идея, куда рыть на молочном комбинате дальше.

Собачий лай стал слышнее. Соболев повел биноклем и выругался. Три псины неслись с лаем со стороны ворот прямо в его сторону. Унюхали, что ли? Напрямик, через поле, прыгая через канавы. С дерева оперативник буквально скатился, обдирая и без того ободранные руки и колени. Он успел отбежать в глубь леса метров на пятьдесят, когда собаки его настигли. Обычные дворняги, но какие злые! Один — здоровый кобель, черно-серый, с тяжелой головой, два других — помельче, и хвосты колечками. Такими хвостами хорошо весело вилять и колбаску выпрашивать, а не…

— Пшли! — заорал Сашка, делая вид, что поднимает с земли камень и замахивается.

Вожака это нисколько не остановило. Блеснули желтые клыки, и тут же раздался треск ткани. Соболев до похолодания в спине ощутил, как зубы собаки скользнули по его голени, а потом вцепились в штанину. «Только бы не упасть», — с испугом подумал он и ударил пса второй ногой. И тут же в его вторую штанину вцепился другой пес и сразу выпустил ее, унося в зубах клок джинсовой ткани. Саша схватил приличного размера сухой сук и с размаху огрел вожака этой «банды» по хребту. Пес заскулил, отпрянул в сторону. Удар пришелся по голове, но как-то вскользь. Лязгнули в воздухе зубы, но было поздно. Второй удар снова угодил псу в бок. Собаки шарахнулись в разные стороны, поджав хвосты. Саша почувствовал азарт и злорадство. Ага! Кто тут настоящий хищник? Вы, псы, против человека? Он взревел, как медведь, и бросился со своей дубиной на лохматую троицу. Еще одна собака взвизгнула, и, наконец, они бросились наутек.

Соболев посмотрел на свои ноги и горестно вздохнул. Твою ж мать! С правой штанины выдран клок размером с две ладони, левая располосована до самого колена. Ну и видок! Куда с такими ногами? А еще сторож сообразит, что собаки понеслись на кого-то лаять. На зверя или на человека? Расскажет своему криминальному начальству, когда оно спросит, не было ли чего подозрительного. А сотрудник уголовного розыска в эту же ночь явится в изодранных в клочья штанах!

Глава 3

Если человек всю жизнь проработал в полиции, дослужился до звания подполковника, обзавелся солидными и надежными связями, помогающими решать проблемы крупного подмосковного предприятия, то взять этого человека на испуг, а уж тем более попытаться воздействовать на него в своих целях на «его территории» бессмысленно. Поэтому допрашивать начальника службы безопасности агрохолдинга «Эко-лайн Демидово» решили в здании МВД на Житной.

Курносова, который ехал на служебной машине с водителем, остановили на посту ГИБДД на въезде в Москву. К машине подошли трое вооруженных омоновцев и попросили его выйти. Курносов поартачился, пытаясь показать свое пенсионное удостоверение МВД. Но когда это не произвело на омоновцев никакого впечатления, из машины он все же вышел, причем с явным настроем устроить массу неприятностей этим нерадивым служакам. Связей Курносова хватило бы на то, чтобы помотать ребятам нервы, если бы омоновцы действовали по своей инициативе.

— Майор полиции Михеев, — представился один из них и, не дав Курносову возможности вставить в диалог свое недовольство, сразу продолжил: — Владимир Алексеевич, я прошу вас проехать в Главное управление уголовного розыска. С вами хотят побеседовать. Прошу подчиниться. Мы отвезем вас туда, а затем вас доставят домой. Вы готовы проехать с нами?

Последний вопрос был задан с достаточной степенью многозначительности. Курносов это уловил, но по привычке решил показать свою спесь.

— А если я не желаю никуда ехать? — с вызовом заявил он. — А если у меня нет времени на ваши игры? Почему мне не прислали повестку, как и положено по закону? Я должен как-то планировать свои дела! Вы думаете, что я оставлю эту вашу выходку без последствий?

— Владимир Алексеевич, — перебил Курносова майор. — Вы столько лет проработали в полиции, вам ли не знать, что есть такая формулировка, как «задержание по подозрению в совершении преступления». И она позволяет задержать вас даже с применением силы и ограничить вашу свободу на срок до трех суток. А еще вас может арестовать следователь, когда узнает, какова была ваша реакция на нашу просьбу. Он может расценить это как попытку помешать следствию, скрыть возможные улики или вообще скрыться.

— Вы с ума сошли? — набычился Курносов. — Какие подозрения? Какие основания?

— Вы все поняли, Владимир Алексеевич, — холодно констатировал майор. — И вы прекрасно понимаете, что я только выполняю приказ, и мне необязательно знать об обоснованности его. Я должен выполнить приказ. Так вы едете?

В кабинет Гурова Курносов вошел с высоко поднятой головой. На его лице красноречиво были написаны недовольство и крайняя степень раздражения. Но когда задержанный увидел двух полковников в форме, то в его глазах сразу появилась настороженность. Не вставая из-за стола, Гуров представился сам и представил Крячко, а потом предложил задержанному сесть.

— Гражданин Курносов, — заговорил он. — Вас доставили для дачи показаний. Ваша дальнейшая судьба зависит, в том числе, и от того, как вы поведете себя сейчас и в дальнейшем. Пока в ваш адрес не выдвигается никаких обвинений и подозрений. Но мне доложили о вашей реакции на просьбу проехать в Управление. Это наводит на определенные размышления. Как вы, бывший сотрудник МВД, подполковник полиции, и не понимаете таких простых вещей?

— Я все понимаю, — буркнул Курносов. — Я не понимаю, зачем нужен был этот спектакль на дороге? Вы недавно были у нас в агрохолдинге, можно было поговорить и там.

— Вы