понимал, как именно это делать. Вне всякого сомнения, это она неосознанно посылала ему образы разрушенной наводнением местности.

– Меня не волнует, как ты это сделаешь, – пытаясь скрыть волнение, сказал Рэндалл. – Ты должен вернуть мне Аврору.

Калеб покачал головой.

– Не только ты, умник, додумался мне угрожать. Один мой неверный шаг, и Артур убьет наших с Присциллой детей. – Увидев замешательство на лице Рэндалла, он хмыкнул: – А ты думал, что Артур доверяет мне только из любви? Как бы не так. Для него не существует родственных уз. Лишь власть и контроль.

Рэндалл поднялся из-за стола и снова подошел к окну. На мгновение им овладело жгучее желание отодвинуть штору и посмотреть, стоят ли еще те пожилые супруги в комнате дома напротив, но он быстро подавил порыв. Ворох мыслей крутился в его голове. Он даже слышал отдаленный грохот, как будто в сознании пролетел ураган. Но спустя пару мгновений Рэндалл понял, что звук доносится с улицы. Мимо таверны проехала повозка, о чем свидетельствовало ржание коня и цокот копыт.

Тут к нему пришла безумная мысль.

Рэндалл обернулся к Калебу.

– Если я не приму условия Артура, он отправит Аврору на Север через порт Западного королевства, верно?

Калеб сосредоточенно кивнул.

– Где лучше всего будет устроить западню?

– Такие радикальные меры?

– Скажи спасибо, что я не отправляю армию в эту треклятую деревню.

Калеб дернул губами в подобии улыбки, а потом нахмурился, будто над чем-то размышлял.

– Южная окраина Сентроуского леса. Там можно затаиться и устроить засаду.

Рэндалл медленно кивнул, переваривая слова Калеба.

– Мне нужны точная дата и время, когда Аврору будут перевозить через лес. Если обманешь или предашь, получишь Майю по частям.

Рэндалл подошел к Калебу и протянул ладонь. Стиснув челюсти, Калеб смотрел на его руку так, будто та была отравлена, но потом все-таки пожал.

– Я скажу время и дату. И количество человек, которые будут сопровождать княжну. Но большего я тебе не обещал. Верни мне Майю.

– Верну, когда Аврора окажется в Вайтхолле.

Калеб нехотя кивнул.

– Имей в виду, Рэндалл. Если с ней что-то случится, я убью и Аврору, и тебя.

В глазах Калеба мерцали тоска и безумие. Сейчас он как никогда прежде был похож на Рэндалла. Такой же обреченный взгляд он видел в отражении зеркала.

– Взаимно, брат, – коротко ответил Рэндалл и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.

Глава 21

Земли Блэкстоуна встретили Калеба противным мелким дождем. Он устал от длительных разъездов, а это было для него непривычно.

После того как Артур получил титул кронпринца и объявил его будущим десницей, Калеб снова переехал в столицу и с тех пор редко покидал ее границы. Он никогда не хотел быть десницей. Не хотел и сейчас.

В семнадцать Калеб мечтал сбежать с Майей на Малый Материк, зарабатывать себе на хлеб, как обычные крестьяне, и жить свободно. Но его мечты быстро обратились в пепел. Он совершил непростительную ошибку, когда заявил отцу, что хочет жениться на Майе, что ему не нужна знатная девушка из влиятельного рода. Тогда отец доходчиво объяснил ему, что бывает с теми, кто слишком много мечтает. Объяснил, что будет с его возлюбленной, если Калеб не возьмется за ум и не женится на Присцилле.

Поэтому Калебу пришлось быстро повзрослеть. Убить в себе наивного парнишку, верящего в святость семейных уз, в честность и справедливость короны, в превосходство добра над злом. Когда-то они все были наивными мальчишками. Артур, Арон, Калеб, Тристан, Уилл и Рэндалл. И каждый из них пережил этап, который сломал их. Извратил.

Артур очерствел, когда его, больного и слабого, все презирали, считая ошибкой природы, «неудачной попыткой» Алана. Избавившись от недуга вопреки неутешительным прогнозам, он твердо решил, что сила, жестокость и власть – это все, что имеет значение.

Арон всю свою жизнь готовился занять трон, но когда Артур исцелился и отстоял данное от рождения право на престол, то его просто сбросили со счетов. Он даже не удостоился должности будущего десницы. Этакий плевок в лицо от старшего брата.

Тристана по жизни сравнивали со старшими братьями, и, по мнению отца, он во всем от них отставал. В какой-то момент он устал доказывать, что чего-то стоит, и решил завоевать репутацию самого недостойного из них. С чем до сих пор справлялся на ура. Хотя Калеб был уверен, что Тристан не так прост, как кажется. За маской повесы прячется хитрый и опасный человек. Уж он-то братьев знал как облупленных.

Даже Уилл сломался под гнетом обстоятельств. На протяжении всей своей жизни он купался во всеобщей любви. Золотой мальчик с добрейшей улыбкой и последний претендент на трон. Он не гнался за властью, отец никогда не давил на него и потакал всем его прихотям. То ли сам отец с годами размяк, то ли просто не видел смысла растить очередного потенциального короля. У него и так их было четверо. Отец даже позволил ему жениться на той, чью семью отчаянно ненавидел. Но после смерти супруги Уилл погас, как свеча от сильного порыва ветра.

Дольше всех продержался Рэндалл. К нему судьба была особенно неблагосклонна, но этот мальчишка сохранил в себе свет добра вопреки всей той тьме, что всегда окружала его. Но у каждого человека есть предел. Если бы Калеб сохранил в себе умение сострадать, ему было бы жаль младшего брата. То, что пережил он, мало кто смог бы вынести. Единственное светлое, что осталось в Рэндалле, – это его любовь к семье. Ради нее он готов пойти даже на самые мерзкие преступления.

И именно в этом они с Калебом были схожи.

Вот только проблема Рэндалла состояла в том, что он упустил из плана одну важную деталь. Как бы сильно Калеб ни любил Майю, Присцилла была его семьей. Преданная жена, влюбленная в него до потери памяти, была ему дорога. И он не мог подставить под удар ее, спасая любимую. А значит, он должен спасти обеих. Двух важных для него женщин. От двух разных братьев.

Когда-то Тристан прозвал Калеба Лисом, и долгие годы он оправдывал это прозвище. Оправдает и сейчас.

* * *

В покоях, где поселился Артур, пока гостил в Блэкстоуне, было душно. В камине весело потрескивало пламя, а в воздухе витал приторный аромат благовоний вперемешку с табачным дымом. Артур сидел за столом и читал послание, принесенное гонцом. В руке у него дымилась трубка, про которую он, казалось, забыл.

Калеб расположился на диване напротив письменного стола и неторопливо