обществом друг друга. Ночное небо было усыпано звёздами, а прямо над головой висел бледный полумесяц. Птицы прекратили своё пение, насекомые исчезли туда, куда ночью улетают мелкие раздражающие твари, и хотя среди деревьев раздавались различные звуки, издаваемые всеми обычными ночными тварями, которые совокуплялись и убивали друг друга (часто одновременно, судя по звукам), ничто не выходило из-за линии деревьев, чтобы побеспокоить лагерь. Тридцати футов лежащего дракона было достаточно, чтобы заставить даже самого крупного хищника проявить осторожность. Только назойливые мотыльки порхали вокруг.

Хок и Фишер сидели бок о бок, прислонившись друг к другу. Чаппи лежал у их ног, грызя кость. Дракон лежал, свернувшись полукругом вокруг них, как большая зелёная защитная стена, его массивная голова покоилась на траве. Его большие золотистые глаза были полузакрыты, а из его ноздрей по идеальным прямым поднимался дымок. Фишер прислонилась спиной к его рёбрам, легко приноровившись к его размеренному дыханию.

— Хок, Фишер, — сказал Дракон словно пробуя новые имена. — темнота всё ещё беспокоит вас даже после стольких лет?

— Отчасти, — ответил Хок. Он вглядывался в темноту за светом костра. — Яд, Темнолесья коснувшийся моей души, до сих пор там. Полагаю, он всегда будет там. Но он уже не влияет на мою жизнь, так как раньше.

— От этого не избавиться, — сказала Фишер. — Но ты учишься жить с этим.

— Полагаю, именно поэтому Принц Демонов смог так легко нас найти, — сказал Хок. Его голос был спокойным и расслабленным и, вероятно, ввёл бы в заблуждение любого другого.

— Как ты себя чувствуешь, Дракон? — спросила Фишер. — Ты… полностью восстановился?

— Я снова чувствую себя самим собой, — ответил Дракон. — Готов съесть целую армию демонов, а потом сбросить что-нибудь очень тяжёлое на Принца Демона с огромной высоты. Хотите, чтобы я доставил вас к Лесному Замку?

— Мы появимся там, — ответил Хок. — Помни, дракон, мы должны вернуться как Хок и Фишер, а не как Руперт и Джулия.

— Чаппи всё ещё Чаппи? — спросил дракон.

— К сожалению, да, — ответила Фишер. — Нет смысла давать ему другое имя, он никогда его не запомнит.

— Я слышал это! — сказал Чаппи. — Я — это я, и я горжусь этим! А если кто-то не может с этим смириться, то это его проблемы. Он замолчал и поднял взгляд от своей кости, облизывая засохшую кровь вокруг морды. — Знаешь, с тех пор как вы уехали, в Замке наверняка произошло много изменений. За сто лет многое может произойти.

Дракон басовито хмыкнул, заставив Фишер подпрыгнуть, когда вибрация прошла по его рёбрам. — Только люди могут считать сто лет долгим сроком.

— Всё должно меняться, — сказал Хок. — Иначе это наскучит. Мне будет очень интересно посмотреть, что они сделали со старым местом.

— Тебе никогда не нравился Лесной Замок, — сказала Фишер.

— Нет, — ответил Хок. — Но это всё ещё место, где я вырос, где была моя семья, так что, полагаю, это делает его… домом.

— И ты никогда не любил своего отца, — сказала Фишер.

— Он был Королём, — просто сказал Хок. — У него были обязанности и ответственность. Я всегда это понимал. Даже когда он посылал меня умирать, выполняя задание, которое я не должен был выполнять, я всегда знал, зачем он это делает. И я не могу думать об этом слишком плохо; так я встретил тебя. И дракона.

Хок и Фишер ласково улыбнулись друг другу. — Я ненавидела своего отца, — сказала Фишер. — У него было слишком много дочерей, а я вела себя не так, как он хотел… И ему нужна была жертва, и он отправил меня умирать. Чтобы меня съел дракон. Забавно, как всё обернулось. Спасибо, что не съел меня, дракон.

— Я же говорил тебе, — ответил Дракон. — От людей у меня изжога.

— С сыновьями и отцами всё… по-другому, — сказал Хок. — Отцы определяют твою жизнь, нравится тебе это или нет. Ты либо хочешь быть таким же, как они, либо совсем на них не похож. И вы никогда не освободитесь от их влияния. Даже когда они мертвы. Может быть, особенно когда они мертвы, потому что вы не сможете показать, чего вы достигли в своей жизни, чтобы произвести на них впечатление или назло им.

— Призраки должны оставаться в прошлом, — твёрдо сказала Фишер. — Сосредоточься на настоящем. Нам нужно найти наших детей, прежде чем мы сможем вернуться в Лесной Замок. Я должна быть уверена, что они в безопасности.

— Джек, — сказал Хок. — Начнём с Джека. По крайней мере, мы знаем где он должен быть.

— Правда? — спросил Чаппи. — Вы никогда не говорили мне.

— Всегда казалось важным позволять нашим детям идти своим путём, — сказала Фишер — Пусть они сами строят свою жизнь, вне нашего влияния.

— Последнее, что мы слышали, наш мальчик, Джек, посвятил свою жизнь религии, — сказал Хок. Монах-созерцатель, живущий в уединении в монастыре. В Аббатстве Святого Августина.

— Монах? — удивился Чаппи. — Джек?

— Наш мальчик, — сказала Фишер, нахмурившись. — Ему, должно быть, уже за 70. Трудно представить, что наш сын выглядит старше нас.

— Монах-созерцатель — это почти отшельник, — сказал Хок. — Не этого я бы хотел для своего сына, но, без сомнения, он лучше всех знает свой собственный разум. И он вёл активную жизнь до того, как пришёл к религии.

— Активную жизнь? — сказала Фишер. — Он был Ходоком, гневом Божьим в мире людей, защищал невинных и карал виновных!

— Да? — сказал Чаппи. — Дерьмо…

— Убивал людей, которых нужно было убить, — сказал Хок. — Я не переживаю по этому поводу.

— Должно быть, так и было, — сказала Фишер. — Иначе он не оказался бы в монастыре в конце своей жизни.

— Я бы не стал его беспокоить, — сказал Хок, — но Принц Демонов угрожает нашим внукам. Джек имеет право знать.

— Когда Принц Демонов угрожал Мерси и Натаниэлю, он угрожал всем нам, — сказала Фишер. — Всей семье. Мы все в опасности. Конечно, Джек должен знать.

— Верно, — сказал Хок. — Все в Аббатстве могут быть в опасности! Только потому, что Джек там… Значит, начнём с Аббатства Святого Августина.

— Утром, — сказал Дракон. — Я не летаю в темноте. Вы, трое, спите. Я буду на страже. Я не хочу спать. Думаю, я спал более чем достаточно.

* * *

Ранним утром, когда солнце уже взошло и повсюду горел яркий свет, все они взобрались на дракона и снова отправились в путь, стараясь лететь высоко над Лесной Страной, чтобы никто не разглядел, что это дракон. Земля проносилась под огромными крыльями, и все цвета полей, лесов и пашен сливались в огромное радужное пятно. Хок быстро определил одну из главных рек, и они последовали за её изгибами