согласно условию, Афанди вскарабкался на дерево и принялся за черешню столь усердно, что бай завопил:

— Эй, ты там, поломаешь дерево! Слезай и собирай черешню с нижних веток.

— Не беспокойтесь, господин бай, вот съем, что наверху, а потом примусь и за то, что внизу.

узбек. 7, 9

436. Котел умер

Однажды Хузе Насрэддину был нужен котел. Вот он пошел к соседу и выпросил котел. Через некоторое время он отнес обратно не один котел, а два: второй был маленький. Сосед спросил его, почему он принес два котла.

— Второй — сын вашего котла: он родился у нас! — ответил Хузя.

Сосед удивился, но взял оба котла.

Прошло недели две. Хузя опять пришел за котлом. Сосед с радостью дал ему большой котел. Он думал, что Хузя опять принесет два котла. Но случилось не так. Хузя котел не несет. Сосед пошел за котлом сам, а Хузя говорит ему:

— Твой котел помер!

Сосед удивился и сказал:

— Котел не может умереть!

Хузя Насрэддин, засмеявшись, ответил:

— А как же ты поверил, что твой котел родил?

Так вместо маленького котла добыл себе Хузя большой котел[311].

татар. 27, 2

437. Крепкий нюхательный табак

Насреддин дал соседу, который ехал в город, посудину и попросил привезти оливкового масла. Сосед налил в посудину воды, а сверху плеснул немного масла и отдал Насреддину. Насреддин решил пожарить баклажаны, вылил на сковороду масло и видит, что это чистая вода и ничего более. Он понял, что сосед надул его, и решил как следует его проучить. Насреддин вспомнил, что сосед — любитель крепкого нюхательного табака, и набил две табакерки: одну — хорошим нюхательным табаком, другую — перцем и стал у ворот поджидать соседа. Когда тот показался, Насреддин вытащил табакерку с табаком, сделал понюшку, закатил глаза и воскликнул:

— Ну и табачок! Просто опьяняет.

Он сделал еще одну понюшку и глубоко вздохнул. Сосед услышал о нюхательном табаке — и у него слюнки потекли. Он подошел к Насреддину и попросил:

— Дай и мне немного понюхать!

Насреддин тотчас протянул ему вторую табакерку, и сосед, увидев даровой табак, захватил огромную щепотку, глубоко вздохнул — и перец пронзил его до самого мозга. Он зашатался, ему стало плохо, а придя в себя, он сказал:

— Да покарает тебя Аллах! Что это за табак?

— Он приготовлен на том масле, которое ты привез мне из города[312].

перс. 8, 103

438. Кто выиграл?

Приятели Насреддина собрались как-то и заспорили. Насреддин вмешался в беседу и побился с друзьями об заклад, что если он зимней ночью без огня и джуббы* пробудет на городском мейдане* до самого утра, то друзья устроят ему роскошный пир. Если же ему станет невмоготу и он попросит огня, то сам должен угостить друзей на славу. После того как они побились об заклад, один из приятелей говорит Насреддину:

— Не думаю, что останешься жив после такой ночи, лучше пиши завещание.

Насреддин выслушал его спокойно, после заката отправился на мейдан, а утром покинул мейдан и пошел к приятелям. Друзья были поражены и спросили:

— А как ты провел там ночь?

— Было темно и холодно, — отвечал Насреддин. — И более ничего не было. Лишь далеко-далеко горел светильник.

Приятелям нужен был лишь повод, и все воскликнули в один голос:

— Ну, вот ты и проиграл! Ты грелся от этого светильника. Придется тебе угощать нас.

Насреддин увидел, что ему не отвязаться от назойливых друзей, уступил их настояниям и пригласил на пирушку. Все собрались в доме Насреддина, прождали несколько часов, а угощения все нет.

— Когда же поспеют кушанья? — спрашивают его, а Насреддин встал и говорит:

— Пойду взгляну. Если угощение готово, принесу.

Его не было целых два часа, и приятели все это время ждали. Наконец гостям стало невмоготу от голода, они пошли искать Насреддина и после долгих поисков нашли его под деревом. На высокую ветку он подвесил огромный котел, а внизу под котлом горела маленькая свечка. Друзья спрашивают Насреддина.

— Молла, что ты так долго возишься?

— Я засыпал в этот котел рис, — ответил он. — Вот жду, когда он сварится, чтобы угостить вас.

— На этой свечке даже не согреешь такой большой котел, — говорят ему. А он в ответ:

— Если человек может обогреться от дальнего светильника, то почему же на свечке нельзя сварить рис в котле?

Гостям нечего было возразить, и они несолоно хлебавши разбрелись по своим домам, а потом устроили для Насреддина великолепный пир[313].

перс. 8, 92

439. О том, как Насреддин взялся выпить Черное море

Однажды один богатый бей объявил, что уплатит тысячу червонцев тому, кто выпьет всю воду из Черного моря.

Насреддин тотчас же взялся сделать это.

В объявленный день толпы народа собрались смотреть на представление.

— Ну, начинай, — сказал бей.

— Невежда! — засмеялся Насреддин. — Отведи сначала все реки, впадающие в море. Я же взялся выпить море, но не реки.

Присутствующие сочли требование оджи законным и предложили бею его выполнить. Бей ничего поделать не мог, пришлось ему раскошелиться.

кр.-татар. 4, 12

440. Каменные сапоги

Афанди работал сапожником. Пришел к нему вельможа и требует:

— Сшей мне каменные сапоги, такие, чтобы я одним пинком смог убить любого слугу.

— Ладно, — отвечает Афанди, — сошью, только принесите мне песку побольше.

— Зачем тебе песок?

— Как зачем? На подкладку к голенищу.

— Ну и глупец ты! Какая же подкладка из песка?

— Если, по-вашему, из камня можно сделать верх, то почему же нельзя сделать подкладку из песка? — спросил его, в свою очередь, Афанди.

уйгур. 14, 44

441. Красильня Моллы

Молла открыл красильню. Однажды некий человек принес ему материю и сказал:

— Молла, покрась это.

— Пожалуйста, — ответил Молла, — а в какой цвет?

— В такой цвет, какого на свете нет.

— Какой же это цвет, какого на свете нет?

— Ну, чтоб он не был ни красным, ни черным, ни синим, ни зеленым, ни желтым, ни белым.

Молла понял, что заказчик высмеивает его.

— Очень хорошо. Покрашу так, как ты хочешь.

— Когда же мне прийти? — спросил заказчик, решив, что его шутка удалась.

— Приди в такой день, чтобы это был не понедельник, не вторник, не среда, не четверг, не пятница, не суббота и не воскресенье.

азерб. 6, 152

442. Ходжа Настрадин лжет на своей земле

Ходжа пришел на чужую землю и стал там обманывать людей. Его схватили и сказали:

— Убирайся с нашей земли, не лги на ней больше.

Ходжа вернулся в Анатолию, набрал там земли, а потом пришел назад, стал вынимать землю из переметных сум, рассыпать ее перед собой и ступать по ней. Ему