02 февраля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Излучение действительно перенаправляется,» — Гедимин задумчиво смотрел на показания датчиков, сведённые в огромную таблицу. На потолок лаборатории он старался не глядеть — подгонка координат для огромного шара под маленький продолговатый реактор стоила трёх пробоин в слое гранита, и все три пришлось аккуратно заделать. Четвёртая попытка была успешной — луч ударил точно в подставленную пластину. Это было красиво — ослепительный зелёный свет и сверкающий, как золото, ипрон; может, из-за этого Гедимин и повторял опыты несколько дней подряд.

«Да, в самом деле. Суммарное излучение… вот оно всё — в этом луче. Фон падает до сотых долей кьюгена…» — сармат аккуратно сложил распечатку и спрятал под броню. «Без каких-либо приспособлений, без влияния на реактор… Хотел бы я знать, как это объясняет наука.»

…На проходной охранник, завидев его, схватился за передатчик. Гедимин, досадливо сузив глаза, приостановился у дозиметрической рамки, но остальные сарматы нетерпеливо замахали ему — «проходи!» «Опять Гварза выскочит навстречу,» — думал ремонтник, пересекая узкий двор, расчерченный линиями разметки. Он старался идти помедленнее — натыкаться на Гварзу на пороге машинного зала ему не понравилось, там такие встречи сильно сбивали с мысли; на подходе к энергоблоку или в вестибюле очередной бессмысленный спор вытерпеть было проще. «Чего ему сегодня-то надо? Мы же договорились — через неделю приду за стержнем…»

Знакомый голос он услышал, едва приоткрылись массивные ворота главного корпуса — знакомый, только не тот, что он ожидал услышать.

— Кен! Ну вы же с Вигартом — правители! — укоризненно говорил кому-то Кенен Маккензи. — И Айзека у вас в совете нет. С чего бы не задействовать админресурс? Тут дел-то на один день. Поставить сармата на выходе из шахты, собрать подписи с одной смены, повторить через восемь часов… Админресурс, Кен! Почему бы им не воспользоваться⁈

Гедимин ошалело мигнул. Из этого потока странной информации он выловил только то, что Айзек в совете — и этого хватило мозгу для мгновенного перегрева. «Как его туда занесло?» — думал сармат, бесшумно заходя в здание и оглядываясь в поисках источника звука. «Понятно, куда он пропал… А что на станции забыл Маккензи? У него вроде своя есть…»

— Хватит, — сердито ответил Кенен Гварза. — Я знаю, что такое админресурс, и зачем он нужен. Определённо не для подписания дурацких петиций. У вас в совете Айзек? Вот иди и донимай его.

Маккензи громко фыркнул.

— Дурацкие петиции?.. Гварза, я ещё до войны говорил — мы ничего не сделаем, пока не заставим с собой считаться! Сарматская диаспора тащит на себе всю промышленность севера — и не выдвигает ни одного выборщика. Нас как будто нет, понимаешь? Я который год уже пытаюсь это сдвинуть…

«Понятно. Опять выборы у „макак“,» — подумал Гедимин. В памяти всплыли смутные отрывки — Маккензи со смартом в руках, смеющиеся сарматы… «Кажется, выборы после войны стали реже. Или я просто на них не натыкаюсь?»

Он двинулся к очередному турникету, надеясь проскочить незамеченным, пока Гварза и Маккензи заняты друг другом. Не прошло и секунды, как раздался призывный свист, а затем и оклик, — приезжий командир заметил Гедимина первым.

— Джед! Ну, Кен, что я говорил? — Маккензи торжествующе ухмыльнулся. — «Если не в шесть, то не позже семи — и уж точно до восьми утра!» Джед ни за что не допустит, чтобы его стержень валялся в твоём альнките дольше положенного. Ну, и чего вы теперь ждёте? Мне некогда маячить полчаса на турникете!

Гварза угрюмо сощурился, но всё же шевельнул пальцами, беззвучно приказывая охране пропустить сарматов. Маккензи, проскочив мимо турникетов, хлопнул Гедимина по плечу и радостно осклабился.

— Значит, работа движется? Расшифровка древних технологий уже близка?

— Заткнись, — буркнул Гварза, оттолкнув его с дороги. — Не знаю, как тебя терпят в «Налвэне». Но, пожалуй, понимаю, почему твои сарматы такие двинутые. Значит, за стержнем?

Гедимин кивнул.

— В этот раз должно сработать? — взгляд Гварзы стал неприятно пронзительным. Гедимин пожал плечами.

— Возможно.

Гварза тяжело вздохнул. Маккензи с ухмылкой похлопал его по плечу и кивнул Гедимину.

— Это всё, что он обычно может предложить. «Возможно» и «может быть». И «попробуем». Отдай ему уже его стержень! Пусть идёт в лабораторию и там пробует. Вернётся — всё расскажет.

Гварза болезненно поморщился.

— Этот сармат создал атомный флот?.. Ладно. Иди в машзал. Открытый коридор увидишь сам.

…Если крепко прижать пальцы к тугоплавкому покрытию, можно было заметить очень слабую вибрацию — накопительные сборки вращались быстро, принимая и распределяя сфокусированные лучи реактора. Гедимин обходил их осторожно, стараясь не попасть в плотный поток — достаточно было и того, что он подходил предельно близко к активной зоне.

Малоприметный серый стержень лежал там же, где его оставили. Гедимин осторожно опустился на пол рядом с ним, протянул к нему «щупы» сканера и облегчённо вздохнул. Неделя непрерывного облучения добавила несколько десятков атомов ирренция в верхнем слое металла; побочный гелий сразу же вышел, и вещество не вздулось и не растрескалось. «Так я и думал. Выгорание выглядит именно так. Иначе всё было бы проще.» Гедимин аккуратно подобрал стержень и обмотал защитным полем, прикрывая своим телом от рассеянного излучения. «Интересно было бы включить пульсатор прямо тут. Ничего, дойдёт и до этого.»

Маккензи обогнал его — когда сармат выбрался из технических коридоров, он уже стоял у турникета и радостно ухмылялся.

— Мы тебя видели, — сообщил он, кивнув куда-то вверх. — Как ты крался к альнкиту. Ну что, опыт прошёл удачно?

— Это ещё не опыт, — отозвался Гедимин, думая, куда делся Гварза. — Это подготовка. Слишком много возни. Вы обещали мне полный доступ. Безо всяких там Гварз и отчётов перед ними.

За плечом раздалось возмущённое фырканье. Маккензи бросил быстрый взгляд на подошедшего командира и развёл руками.

— Я не могу приказать ему, Джед. Я здесь вообще не раздаю приказов. Кен всего лишь любознателен… вне всякой меры!

Гедимин поморщился.

— Я ставил опыты… у себя,