и все остальные налегли на весла. Вскоре, около 2 часов ночи, насколько я помню, мы наблюдали, как корабль очень быстро пошел ко дну; нос и мостик сразу ушли под воду. Мы решили, что весь корабль затонет через несколько минут; так оно и оказалось. Корабль медленно накренился и встал вертикально, кормой вверх… К нашему изумлению, „Титаник“ оставался в таком вертикальном положении, по моим примерным подсчетам, пять минут». На предыдущей странице я уже цитировал отрывок из книги Бизли, в котором он пишет, что «корма зловеще возвышалась примерно на 150 футов на фоне звездного неба. В таком положении корабль продержался несколько минут — по-моему, целых пять минут, но возможно, и меньше». Его книга подтверждает то, что видел я, погружаясь в воду, — а именно что тогда примерно девять шестнадцатых «Титаника» еще находилось над водой, а когда я наконец вынырнул на поверхность, корабль уже целиком затонул.

В «Нью-Йорк тайме» от 19 апреля 1912 года поместили историю супругов Д.Х. Бишоп, пассажиров первого класса из Деваджека (Мичиган). Их краткий рассказ — один из лучших, которые я читал. Так как они написали воспоминания независимо от Бизли и находились в другом месте (они сидели в другой спасательной шлюпке № 7, которая первой отошла от корабля), их подтверждающие показания помогают установить истину:

«Мы даже не начали понимать всю опасность положения, пока не очутились примерно в миле от „Титаника“. Потом мы увидели, как палубные огни уходят вверх от носа. Очень медленно линия огней поворачивалась; угол наклона все увеличивался. Погружение было таким медленным, что невозможно было представить, что огни на палубе меняют положение. Нам казалось, что наклон увеличивается примерно каждую четверть часа. Вот и вся разница…

Через несколько часов корабль начал тонуть быстрее… Потом корма как будто выпрыгнула из воды и встала вертикально. Нам показалось, что корабль простоял перпендикулярно воде целых четыре минуты. Затем он начал постепенно опускаться. Когда нос окончательно опустился вниз, скорость увеличилась; поэтому корма ушла под воду стремительно».

Гарольд Брайд, которого смыло со шлюпочной палубы, держался за уключину шлюпки Энгельгардта (за несколько секунд до того мы с Клинчем Смитом, как я уже написал, отошли оттуда). Я уже приводил его рассказ о том, как он всплыл на поверхность, понял, что находится под шлюпкой, и затем взобрался на нее. Он утверждает, что никакой воронки не было, и добавляет: «По-моему, я находился примерно в 150 футах, когда „Титаник“ опускался носом вниз и кормовой частью вверх. Затем он медленно выровнялся. Когда вода дошла до штурвала, я не почувствовал ни малейшего водоворота. Должно быть, корабль продолжал погружаться так же медленно, как и раньше». Второй помощник Лайтоллер в разговоре со мной подтвердил слова Брайда и позже, давая показания на следственном подкомитете, сказал: «Последняя шлюпка, плоская складная шлюпка (Энгельгардта), которая отошла от корабля, ранее находилась на крыше офицерских кают. Люди прыгали в нее на палубе и ждали, пока шлюпку унесет волной. Передняя труба упала в воду совсем рядом с плотом (так он называет нашу перевернутую шлюпку). Вероятно, труба убила кого-то в воде. Именно на эту шлюпку я в конце концов и попал. Из воды на нее взобрались человек тридцать».

Семнадцатилетний Джек Тейер также находился на правом борту корабля и прыгнул в воду перед тем, как шлюпку Энгельгардта смыло со шлюпочной палубы «огромной волной». Вот как молодой Тейер описывает события: «Я прыгнул ногами вперед, ушел под воду, а когда всплывал, меня отбросила от корабля какая-то сила. Потом меня потянуло вниз; когда я всплыл, меня снова отбросила и закружила большая волна, которая поднялась в середине скопления мелких обломков. Рука моя коснулась парусинового кранца перевернутой спасательной шлюпки. Я поднял голову и увидел, что наверху, на днище, есть люди. Один из них помог мне взобраться наверх. Вскоре на перевернутой шлюпке оказалось двадцать пять или тридцать человек. Рядом со мной очутился помощник радиста (Брайд); он держался за меня, стоя на коленях в воде».

После бесед с Тейером, Лайтоллером и другими у меня сложилось впечатление, что труба упала в воду между шлюпкой Энгельгардта и кораблем и образовавшаяся волна отогнала шлюпку от правого борта «Титаника».

После того как были написаны предшествующие строки, показания свидетелей на следственном подкомитете сената Соединенных Штатов напечатали в форме брошюры; в ней мне удалось найти другие ценные сведения, особенно в показаниях второго помощника Лайтоллера. Они связаны с периодом приблизительно в последнюю четверть часа на борту «Титаника» и продолжаются вплоть до того времени, когда мы очутились на перевернутой шлюпке. Кроме того, мне удалось добыть и подтвердить другие показания, связанные с тем же периодом времени. Лайтоллер говорит следующее: «За полчаса или за три четверти часа до того, как я покинул корабль, корпус сильно… нет, не сильно… накренился на левый борт. Тогда я услышал приказ, отданный, по-моему, первым помощником: „Все на правый борт, чтобы выровнять корабль“.

Тот приказ я повторил. Покидая корабль, я вообще не видел на палубах женщин и детей. Все шлюпки с левого борта были спущены на воду, кроме одной — последней, которая была принайтована на крыше офицерских кают. У нас не было времени не только спустить ее на воду, но даже полностью раскрыть. Как только все остальные шлюпки отошли, я приказал членам экипажа подниматься наверх, рубить найтовы и бросить шлюпку в воду. Она отплыла от корабля; насколько я понимаю, стоявшие наверху люди, которые снимали шлюпку, начали прыгать в нее, когда она очутилась на палубе, и ее унесло волной. Это была складная шлюпка, та самая перевернутая шлюпка, на которую мы в конце концов забрались. Пока эта спасательная шлюпка отходила от корабля, нас несколько раз сбрасывало. Когда я подплыл к ней, она была перевернута кверху днищем и на ней никого не было. Сразу после того, как нашел перевернутую шлюпку, я поплыл вдоль борта и увидел в воде нескольких человек, которые собирались забраться на нее. Потом упала передняя труба. Она упала совсем рядом со шлюпкой, дюймах в четырех от нее, на всех, кто находился в воде со стороны, ближней к кораблю. В конце концов на шлюпку забрались около тридцати человек: Тейер, Брайд, второй радист, и полковник Грейси. По-моему, все остальные были кочегары, извлеченные из воды».

Сравните слова Лайтоллера с рассказом Дж. Хейгена, с которым мы вступили в переписку. Дж. Хейген — бедный малый; в своих письмах он называет себя одним из тех, «кто зарабатывал на билет, чтобы в первый раз попасть в Америку».