Хоть жители Оксфорда XVI века еще не обладали достаточными медицинскими познаниями, чтобы ее описать, на них обрушилась эпидемия сыпного тифа – острого бактериального инфекционного заболевания, которое чаще всего переносят вши, но также и другие членистоногие, такие как блохи и клещи разных видов, в том числе краснотелки. Существуют разные виды сыпного тифа – крысиный сыпной тиф (переносчик – блохи), тропический тиф джунглей или цуцугамуши (переносчик – клещи-краснотелки) и эпидемический сыпной тиф (переносчик – вши). Именно эпидемический сыпной тиф, смертность от которого составляет от 10 до 40 %, стал бичом для человечества на много столетий. Это заболевание повергало ниц целые армии и не раз очевидным образом меняло ход нашей истории.

Платяные вши благоденствуют в тесноте и антисанитарии. Особенно им нравятся многочисленные слои теплой, темной одежды, поэтому эти паразиты хорошо знакомы жителям холодных регионов, например северной Европы. А вот коренные народы Америки, живущие в жарких краях, где нет необходимости сильно утепляться, напротив, практически ничего не знали об этих насекомых. Веками платяные вши были для европейцев неотъемлемой частью жизни – столь же неизбежной, как закат солнца. Но среди грязи и скверны Средневековья, когда люди жили в тесноте и даже мылись довольно редко, тиф встречался повсеместно.

Раскрашенный снимок человеческой платяной вши (лат. Pediculus humanus corporis), полученный с помощью растрового электронного микроскопа.

Проголодавшись, поселившаяся в одежде платяная вошь выползает на кожу хозяина в поисках пищи. А пищей ей служит человеческая кровь. Укусив больного сыпным тифом, вошь тоже становится заразной. Насекомое вскоре умирает от инфекции, но для людей это пиррова победа. Ведь если умирающее членистоногое окажется на теле другого человека и испражнится, ее зараженные фекалии запросто могут попасть в царапину или рану – например, что весьма иронично, в место укуса той самой вши. Это, в свою очередь, позволит бактериям попасть в организм нового хозяина. Еще один не менее тошнотворный способ заразиться сыпным тифом – вдохнуть высохшие экскременты вшей, оставшиеся на одежде или постельном белье. В этом случае инфекция попадает в организм человека через слизистую оболочку носа или рта.

В прошлом умирало вплоть до двух из пяти заразившихся сыпным тифом. Вдобавок к упомянутым выше симптомам больные испытывают общее недомогание. Находясь во власти инфекции, они часто сжимаются в комок, впадая в своего рода равнодушное оцепенение. Если пациенту повезет выжить, бактерии остаются в его организме навсегда. В периоды сильного стресса или ослабления иммунной системы может проявиться более мягкая форма сыпного тифа, известная как болезнь Брилля – Цинссера. Более того, переболевший тифом может стать источником новой эпидемии – очередным нулевым пациентом. Возможность рецидива в достаточной мере объясняет, почему эпидемии сыпного тифа то и дело волнами накатывали на человечество на протяжении всей истории.

Хотя оксфордская вспышка 1577 года оказалась особенно смертоносной, эпидемии «тюремной лихорадки» случались не то чтобы повсеместно, но достаточно часто, чтобы во время судебных слушаний предпринимались профилактические меры. Из-за ошибочного предположения, что это заболевание передается по воздуху и причиной ему служит «дурной» тюремный воздух, появились оригинальные способы решения проблемы: например, на потолок зала заседаний вешали всевозможные травы, а присутствующим раздавали сладко пахнущие благовония. Некоторые с энтузиазмом вдыхали освежающие ароматы чеснока и уксуса.

Что касается «черной ассизы», наложенное Дженксом «проклятье» наверняка стало результатом возникшей в тюрьме вспышки тифа, в результате которой заразились заключенные и охранники, целыми днями мотавшееся из тюрьмы в зал суда, где одно за другим проводились слушания. На чудом оставшегося в живых Дженкса попросту свалили вину.

Потеряв уши у позорного столба, он поскорее покинул Оксфорд и уехал во Францию – католическую страну, больше отвечавшую его религиозным и политическим убеждениям. После этого Дженкс, которого вряд ли можно считать нулевым пациентом оксфордской вспышки тифа 1577 года, прожил еще тридцать лет. Пяти сотням местных жителей, которые стали жертвами его «проклятья», повезло меньше.

Сыпной тиф, одно из нескольких инфекционных заболеваний, переносчиками которых являются паразиты, бушевал в армиях, трущобах и тюрьмах задолго до того, как в 1546 году, всего за несколько десятилетий до слушания Дженкса, его впервые описал флорентийский поэт и врач Джироламо Фракасторо. Эффективные способы профилактики этой болезни появились лишь в середине XX столетия. Фракасторо описал сыпной тиф в своем труде об инфекционных заболеваниях под названием «О контагии, контагиозных болезнях и лечении» (лат. De contagione et contagiosis morbis), став свидетелем итальянских эпидемий 1505 и 1528 годов. Ему удалось выявить отличия между признаками сыпного тифа и других опасных недугов, которые часто возникают в условиях тесноты и антисанитарии (вспомните дизентерию, цингу и брюшной тиф): сыпной тиф отличается внезапным проявлением симптомов и характерной сыпью на груди.

Афинская чума

На втором году Пелопоннесской войны (430 г. до н. э.) в городе-государстве Афины разразилась загадочная эпидемия. Болезнь, прозванная «афинской чумой», вихрем пронеслась по городу и в конечном счете отправила на тот свет от семидесяти пяти до ста тысяч человек. Потеряв целых 25 % населения, включая полководца Перикла, город (как и его военные силы) так и не оправился и в итоге проиграл войну со Спартой и ее союзниками. Кроме того, чума значительно изменила афинское общество, спровоцировав масштабное перераспределение богатств, ведь многие зажиточные горожане погибли во время эпидемии. Религиозные верования и верховенство закона были сломлены. К концу эпидемии Афины утратили статус одного из основных игроков политической жизни Древней Греции.

Историки давно бьются над вопросом о том, что стало причиной той эпидемии. На протяжении многих лет она считалась вспышкой бубонной чумы, но в последнее время исследователи-медики стали выдвигать другие предположения.

«Лучшее объяснение – вспышка эпидемического сыпного тифа», – отметил в пресс-релизе 1999 года доктор Дэвид Дьюрак, приглашенный преподаватель медицины при Дьюкском университете. «Это заболевание особенно лютует во времена войн и лишений, смертность от него составляет около 20 %, оно убивает свою жертву примерно за неделю, а иногда вызывает шокирующие осложнения: гангрену кончиков пальцев рук и ног. Все это – симптомы афинской чумы».

Если это и впрямь был сыпной тиф, значит, поражение афинян в Пелопонесской войне можно добавить к списку исторических событий, во время которых это жуткое заболевание давало о себе знать и