Пару минут спустя Антоныч вернулся домой и протянул мне голову гадюки. Меня аж передернуло. Голова оказалась неожиданно большой, наверно разав два больше обычной. Хотя, возможно, так показалось со страху.

Вскрыв ядовитые железы, я выдавил в мензурку всего две крохотные капельки яда. Остальной яд явно ушел на укус Лидии Асташевой.

Разбавив яд двумя кубиками физраствора из ампулы, я положил ладонь на мензурку.

По ней полыхнуло жаром так, что я еле сдержал стон и не отдернул руку.

Жидкость в мензурке сменила цвет на голубоватый и опалесцировала золотистыми искорками.

Поставив, кипятится найденный многоразовый шприц в маленькую кастрюльку на плиту, я снова подошел к больной.

Лучше ей за это время не стало. Пульс приближался к нитевидному, да и редкое шумное дыхания являлось неблагоприятным прогностическим признаком.

-Виктор, — обратился ко мне егерь. — Ты хочешь, Лиде укол поставить из гадючьего яда?

— Угу, — мотнул я головой.

-Ты, парень, часом не охренел? — прокомментировал мои гримасы Антоныч.

Даже Светлов, до этой минуты, поддерживающий меня в решениях, смотрел в мою сторону с большим сомнением, но промолчал. Видимо, в училище еще ходили слухи о моих подвигах.

-В общем, так, Антон Антонович, — заявил я, пристально глядя на егеря. — Состояние вашей жены ухудшается, лекарств у вас нужных нет. Нашел одну ампулу противозмеиной сыворотки, так её срок годности уже пять лет, как прошел. А тут считай свежий яд, сегодняшний.

Я, естественно, лукавил, между сывороткой и тем, что я сделал, ничего общего не было. Но откуда это знать обычному егерю.

-Так, что решайте, что будем делать, — закончил я свою речь.

— Ладно, коли, — махнул рукой Антоныч с мрачной миной на лице. — Но смотри, если Лида умрет, я тебя лично, вот этими руками приговорю.

Светлов снова промолчал, хотя по его лицу без труда определялось, что он весь в сомнениях.

Я же, слив воду из кастрюли, собрал шприц и набрал в него все содержимое мензурки.

-Григорий Иванович, — обратился к Светлову. — Бутылку доставай.

-Зачем? отозвался тот.

— За неимением спирта кожу протереть и водка сойдет, — сообщил я.

Через пару минут, укол был сделан и три мужика напряженно смотрели, что происходит с женщиной.

Первые несколько минут ничего не менялось. Разве что я, пальпируя пульс, заметил, что его наполнение немного улучшилось.

Прошло еще двадцать минут.

Асташев тяжко вздохнул и ушел на кухню, где Григорий Иванович оставил откупоренную бутылку водки на столе. Набулькал полстакана и выпил залпом. После чего уселся на стул, налил еще полстакана водки и начал гипнотизировать его глазами.

В это время его жена открыла глаза и слабым голосом позвала мужа.

-Антоша, ты где? Принеси водички, пожалуйста, тошнит меня что-то сильно.

Стул с грохотом свалился на пол, когда егерь выскочил из-за стола и схватив ковшик, понесся в коридор, где на поставке стояли запотевшие ведра с родниковой водой.

Я вовремя перехватил его с полным ковшом.

-Антон Антонович, кто же так поит больных? Только обольёшь и никакого толку. Налей воду в заварной чайник, пусть из носика пьет.

Женщина выпила полный заварник воды и, облегченно вздохнув, опустила голову на подушку.

— Лидушка, ты как себя чувствуешь? Болит ли чего? — муж забросал жену вопросами.

А та на глазах приходила в себя. Щеки порозовели, дыхание выровнялось, и она с любопытством начала нас разглядывать.

Узнав Светлова, приветливо улыбнулась.

-Григорий Иванович, здравствуйте, извините, что не встретила, видите, как не повезло, гадюка укусила. Она опустила взгляд на укушенную руку и её глаза изумленно расширились.

Отек и синюшность практически полностью исчезли и только две точки от змеиных зубов, напоминали об укусе.

Антоныч, только сейчас заметивший эти изменения, цветисто выругался и полез ко мне обниматься.

Видимо нервное напряжение его отпустило, и он мгновенно опьянел. Точнее сказать, он уже лыка не вязал.

Допив остаток водки в бутылке, он лег на топчан и мгновенно захрапел.

Светлов беспомощно развел руками.

— Витя, похоже, мы сегодня на рыбалку не попадаем. Придется нам тобой остаться здесь до завтра.

— Вот и хорошо, — вступила в разговор Лидия Семеновна, — оставайтесь, хоть расскажете, что в мире делается. Мы тут с Антоном сидим, как два бирюка. Дизель сломался, электричества нет. Лешка, паразит, спидолу увез в Спасскую Губу.

Я улыбнулся.

— Скоро охотничий сезон начнется, устанете еще от гостей.

Почти пришедшая в себя женщина тоже улыбнулась в ответ.

— Нет, уж, я здесь на это время не остаюсь, пусть Антоныч сам со своими алкашами возится. Разве что в сентябре приеду на бруснику.

— Ну, все, хватит разлеживаться, гости в доме, а я отдыхаю, — с этими словами хозяйка встала с кровати, отстранила Светлова, бросившегося ей на помощь и, направилась в сторону кухни.

Увидев, пустую бутылку на столе, укоризненно покачала головой, но ничего сказала.

Затем обратила внимание на меня.

— Молодой человек, а вас я не знаю.

-Лида, — поспешил с объяснениями Светлов, — это мой хороший знакомый, Виктор Гребнев, фармацевт из Ленинграда. Кстати, это благодаря его умениям, ты так быстро оклемалась.

Женщина задумалась, бросила взгляд на ходики, висевшие на стене.

-Действительно, полдня прошло, а я даже не заметила. Помню, только с улицы прибежала и крикнула Антону, что меня змея в руку укусила, он еще посмеялся, мол, теперь спина болеть не будет, а потом все, как в тумане.

А вы Виктор, чем меня лечили?

— Ну, нашел у вас в коробке кое-какие лекарства. Сделал укол, вам и полегчало.

— Не буду ничего конкретно объяснять, — подумал я. — Муж проснется, все в подробностях расскажет.

— Да, не стоило вам, беспокоиться, все бы и так прошло, — легкомысленно сообщила хозяйка. –Головные боли и те сейчас не беспокоят. И рука совсем не болит.

При этих словах Светлов пристально посмотрел на меня и подмигнул.

Явно намекая на то, чтобы я не трепал языком лишнего.

А я и не собирался. Считает женщина, что поправилась бы без моего вмешательства и хорошо.