Любимые ученики

Лена Золотарева. Когда кому-либо в первый раз упоминаю Лену Жукову-Золотареву, приходится комментировать неконтролируемую улыбку на лице:

– Это моя первая, любимая защитившаяся аспирантка.

Иначе как «девочка» я ее не называю:

– Ко мне приезжает из Москвы девочка…

Правда, в этом году ей будет 65, но и когда встречаю ее лично, я вижу ее девочкой, которую впервые встретила на распределении физфака МГУ в 1964-м.

Она вышла на работу в мой день рожденья, как, по совпадению, через шесть лет получилось и у Лены Крохиной, тоже выпускницы физфака. Мне было тридцать пять, Лене Жуковой двадцать три. Разумеется, была для меня девочка, потому что я всегда воспринимала себя значительно старше, чем была на самом деле.

Лена прекрасно знала всё про сканирующие микроскопы и ничего про стали, но ее способность учиться и понимать позволила ей уже через год взяться за решение вполне самостоятельной металловедческой задачи. Эта задача была и для меня среди наиболее важных, поэтому мы много времени проводили вместе, вместе ездили в командировки в Липецк и тогдашний Жданов. Вместе открывали новые явления, опубликовали вместе немало статей.

Одним только фактом, что она была моей первой аспиранткой, мое отношение к Лене не объяснить. Она потрясающий по доброте человек, подставляющий плечо раньше, чем кто-то решается просить о помощи. У Ефимовых родился ребенок – Лена приняла на себя поездки на заводы для изготовления и опробования опытных партий, связанных с Сашиными разработками. Олег Якубовский делал диссертацию, работая в то время в другом институте, – Лена задерживалась после работы, чтобы вместе смотреть его образцы в сканирующем микроскопе. Подобные примеры можно продолжать до бесконечности, особенно если я включу сюда же перечень всех ситуаций, где Ленина помощь лично мне была почти решающим фактором – как сверка литературных ссылок в издаваемой книге или помощь с фотографиями в моей докторской диссертации.

Замечательная Ленина особенность – способность мгновенно схватывать и запоминать увиденное даже мельком. Я шутила, что она прошла бы все шпионские тесты, если надо рассмотреть заставленную комнату в течение 30 секунд, а потом описывать, что где расположено. Не раз я разыскивала ее в других городах по телефону из Москвы, чтобы она напомнила мне, куда я убрала ту или иную папку. Получала моментальный ответ:

– Вы ее переложили из книжного шкафа в нижний левый ящик стола.

Мы идем по улице в новом для нас незнакомом городе, идем с вещами и не крутим головой. Говорю:

– Надо бы зайти в гастроном.

– Так мы его прошли, он был в переулке налево.

У нее всегда полно забот, потому что не переставая печется обо всех родных и близких. Мы с Юрой среди близких, и это очень греет.

Саша Борцов. Саша Борцов пришел в лабораторию, окончив МИФИ и был, пожалуй, одним из самых сильных моих аспирантов. И диссертацию сделал глубокую и очень значимую, опубликовав несколько фундаментальных статей, на которые я и сейчас неоднократно ссылаюсь.

Характер у Саши нелегкий. Внутренне он всегда готов к обороне, поэтому первая реакция отрицательная:

– Саша, а почему бы нам не попробовать…

– Нет, это не возможно… (Сто причин.)

Через час:

– Я подумал, это можно сделать, но может уйти месяц.

За обедом того же дня:

– Я придумал, как можно сделать за неделю.

При всем сопротивлении внешним посылам Саша делал многое впереди всяких пожеланий, отличался пониманием необходимости взглянуть на факты с разных сторон, придумывал различные дополнительные эксперименты, делая полученные выводы убедительными и строго доказанными.

В общении с другими Саша довольно колюч, любит не только поспорить, но и опровергнуть. И в то же время предан и снисходителен к друзьям, как уже в течение многих лет видно по его отношениям с Игорем Франтовым.

Сашины возражения иногда выводили меня из терпения, но время ставит все на свои места. Я поднялась в своих оценках людей выше мелких деталей их характеров. Сейчас в частой переписке с Сашей не раз получала и получаю от него красивые послания со словами не только глубокого уважения, но и любви.

Когда я читаю, что мои ученики гордятся мною, или получаю признания важности моей роли в их жизни, я счастлива, что прожила этот большой кусок жизни не зря.

Семья Ефимовых. Таня пришла в лабораторию сразу после Института стали и начинала работать на просвечивающем электронном микроскопе. Когда пришло время думать о диссертации, стало понятным, что этого недостаточно для серьезного прикладного исследования. К тому же после разрыва с Гуляевым микроскоп остался у него, зато у нас со временем образовались два сканирующих микроскопа и свое испытательное оборудование, что вместе позволяло выполнять законченные исследования связи структуры и различных свойств.

Татьяна оказалось очень сильным металлографом, и ей удалось получить весьма четкие результаты по ранее не исследованному влиянию бейнита и нового феррита в наших двухфазных сталях. Однако в это время у ее мамы случился инсульт, и Таня месяцами выводила и вывела ее из почти полного паралича. Время шло, Таня вернулась к работе, опубликованных работ было достаточно, и я не стала требовать, чтобы эти разделы были оформлены в статьи и опубликованы.

После защиты на Тане повисло внедрение на Череповецком заводе, и эти данные остались описанными только в ее диссертации. О том, что они не потеряли актуальности, мы убедились несколько лет назад, опубликовав часть из них в «Металлурге», который выходит и на английском языке, и в течение короткого времени увидев ссылку на эту статью в работе Тони ДеАрдо.

Саша Ефимов вскоре после открытия лаборатории Гуляева пришел к нам на дипломную практику. Он сначала поступил в медицинский институт, ушел оттуда, начал работать и параллельно учился в вечернем металлургическом институте. Как-то стало сразу очевидным, что между Сашей и Таней пробежала искра, и вскоре они поженились, а затем Саша перешел в ЦНИИчермет в нашу лабораторию.

У Саши как сотрудника и затем аспиранта было две замечательных и одна отрицательная черта.

Во-первых, я ни до, ни после не встречала человека, в руках которого начинало работать любое оборудование, даже если Саша брался за его наладку без всякой инструкции, не всегда догадываясь о его назначении. Именно его усилиями до сих пор работали все установки, приобретенные в 80-х.

Во-вторых (не сглазить бы!) Саша потрясающе удачлив в эксперименте. Если нужно путем разных обработок получить сильно различающиеся структуры с заданными особенностями, Саша получает это с первого раза.