Ну и новость номер два: первого февраля Карасик найден мертвым дома. Официальная версия — инфаркт. Неофициальная — зарвался товарищ, вот ему и помогли уйти.

— О то Шапошников и його люди допомоглы, — сказал Мищенко. — Теперь некому грязну работу робыть.

— Или Безопасность Родины, — предположила Дарина и перешла на шепот: — Говорят, они могут заставить сердце остановиться. И мысли умеют читать, к примеру, дознаватели. И внушать всякое.

Слушая ее, Шрек так проникся, что аж рот раскрыл и слюну пустил.

Комендант сидел чуть в стороне, смотрел на нас с хитрыми прищуром и все больше слушал. Наконец не выдержал и махнул рукой:

— Шо ты кажешь! БР одаренными занимается, мелковата для них рыба карась. Но феномен одаренных цикавый, в мою молодость такого не было. А тут вдруг раз — и стало!

В общем, скучать мне не дали. Чокнувшись чашками за восходящую звезду футбола, мы разошлись. Я улегся в кровать и долго смотрел в потолок, пытался угадать, что ждет меня завтра в одиннадцать, в гостинице «Вымпел». Ни до чего не додумался, только сон прогнал. Захотел поизучать футбольные команды СССР, но обнаружилось непрочитанное сообщение в чате «Балласта» — от Димидко! Неужели хорошие новости — и так быстро? Ай да Сан Саныч!

Новость была так себе: «Всем привет. В федерации футбола был послан. С завтрашнего дня начну обход директоров крупных предприятий. Буду убеждать их, сколько привилегий дает собственная футбольная команда».

Я представил, каково ему, и почувствовал себя футбольным мячом, который все пинают. Как долго продлятся его попытки найти заинтересованное лицо? На сколько хватит запала? Нам надо тренироваться — он отлично это понимает. Без тренировок мы потеряем форму.

Микроб ответил, что все суки. Погосян советовал попытать счастья у фарцы — с ними можно быстрее договориться, государственный аппарат медлителен и неповоротлив. Игнат отписался, что в ЦСКА его послали в пешее эротическое путешествие. «Удачи всем нам», — пожелал я и отложил телефон.

Подумав немного, поставил его на семь — побегаю по снежку, нельзя прерывать тренировки. Потом попрошу, вон, Шрека бить по воротам, благо они есть неподалеку, а на снег падать будет мягче. Ну, или Мищенко попрошу, пусть вспомнит молодость! Заодно и песочком посыплет снег. Осталось только купить футбольный мяч.

Проснувшись за две минуты до будильника, я метнулся в душ и рванул на улицу, благо потеплело, и было не минус 15°C, а всего лишь минус 3°C. Дорожки посыпали реагентом, и я бежал, огибая школьников с портфелями, студентов, спешащих на работу взрослых. Дышалось легко и свободно, я не бежал, а летел, все-таки сборы здорово меня прокачали. Жаль будет потерять результат.

От нечего делать я проложил маршрут к гостинице, где назначена встреча, она располагалась недалеко от вокзала в старинном доме с деревянными ставнями.

Оббежал здание трижды, метнулся на вокзал. Час носился по городу, вернулся домой, переоделся, позавтракал. Было 10.00. Пора собираться и выдвигаться. Хотя, наверное, рановато.

Хуже нет, чем ждать и догонять. Оставшиеся полчаса я слонялся по комнате туда-сюда. Потом попытался читать про футбол — информация в голову не шла.

Мне предстоит встреча с самим Шуйским! Можно сказать, с действующим магом, который может поделиться со мной своим могуществом, если захочет.

Ровно в пол-одиннадцатого я вышел из комнаты. Перекинулся парой слов с Мищенко и отправился на встречу. Чего от меня надо Шуйскому? Неужели все-таки хочет, чтобы я представлял область на турнирах?

Когда я оказался в холле гостиницы, было без семи. Подошел к черноволосой девушке-азиатке на ресепшене, сказал, к кому мне и куда.

— Вас ожидают, — улыбнулась она. — Тридцать третий номер на третьем этаже, в правом крыле. Если желаете, можете воспользоваться лифтом.

Я зашагал по мраморным плитам к хромированному футуристическому лифту, где по черному стеклу двери текла бегущая строка. Роскошно здесь, в стиле римского особняка: белый мрамор, мраморные же плиты, мраморная стойка ресепшена. И девушка симпатичная.

На третьем этаже, стоя на зеленой ковровой дорожке, я поймал себя на том, что у меня мандраж, как перед экзаменом, к которому я не готов.

«Успокойся! Что тебе какой-то Шуйский? Ты умер и с того света вернулся, с богиней разговаривал! Хвост пистолетом! Грудь колесом!»

Я постучал. Мне сразу же открыл Витаутович, жестом пригласил в двухкомнатный номер, где за деревянным лакированным столом сидел Шуйский — не тот, что был на беспредельных боях, а сам Аристарх Григорьевич, Первый секретарь Михайловского обкома КПСС.

— Здравствуйте! — Мгновенно преодолев ступор, я скинул ботинки, пересек комнату и потянулся для рукопожатия. — Очень рад знакомству со столь легендарной личностью.

Шуйский с готовностью сжал мою ладонь.

— Бросьте, Александр. Присаживайтесь, пожалуйста.

Витаутович бесцеремонно уселся на трон-стул рядом со мной, закинув ногу за ногу. Только сейчас я обратил внимание на стол, где был не коньяк, не виски и даже не вино — березовый сок и початая коробка шоколадных конфет.

— Извините, что не получилось встретиться с вами вчера, ожидание так утомительно! Потому не буду начинать издалека. У меня к вам деловое предложение.

Подобравшись, я успокоил частящее сердце и заставил себя не отвести взгляд.

— Я смотрел турнир в честь дня рождения Павла Сергеевича… — продолжил Шуйский.

Так и есть. Будет предлагать заниматься боями без правил, выступать за область.

— Лев Витаутович посвятил меня в некоторые, так сказать, детали. И несмотря на то, что вы пережили, у вас второе призовое место! Это не просто достойный — это фантастический результат!

Я ощутил, будто невидимая рука гладит меня по голове, и волосы зашевелились. Бесплотные пальцы проникли под череп, коснулись мозга… Сосредоточившись, я вытолкнул чужака из своего разума, уверенный, что это Шуйский пытается мне навязать свое мнение.

Он сделал вид, что ничего не случилось, лишь дергающийся уголок глаза выдал, что ему мое сопротивление как минимум неприятно.

— Уверен, что под руководством Льва Витаутовича вы достигнете небывалых высот и станете легендой…

Шуйский улыбнулся и переглянулся с Тирликасом, который молча сидел, подперев голову рукой. Теперь они точно знают, что я одаренный. Каким будет следующий ход?

— Вы ведь хотите стать легендой? — продолжил Шуйский.

Сейчас мой ход, и тут важно все обдумать. Но как, когда все мысли разбежались?

— Конечно хочу, но не легендой смешанных единоборств, к тому же в нашей стране достаточно блестящих спортсменов.

Одаренные снова переглянулись. Они что, мыслями обмениваются? Считать их желания не получилось, я услышал лишь уже знакомый белый шум.