Шрифт:
Закладка:
– Я бы запретила, честное слово. Но я лучше прочих знаю, что запретный плод сладок. Рано или поздно это произойдёт. Я хочу увидеть это своими глазами. И…
– Я не подведу тебя!
– Я знаю. Я в тебя верю! – серьёзно заявила Мария. – Но с одним условием…
– С каким?
– Я знаю, что твой трюк удастся. Но потом ты пойдёшь на операцию. Точка, – сверкнула глазами Мария.
– Крошка, ты же знаешь, что есть риск остаться паралитиком. На всю жизнь.
– Да. Но сейчас ты рискуешь гораздо больше, Лукас. У меня сердце кровью обливается, но я хочу, чтобы ты не чувствовал себя ущемлённым. Я согласна на твой трюк, но и ты должен пойти мне навстречу. Пожалуйста…
Она обхватила мою ладонь и положила себе на живот.
– Лукас, у тебя в скором времени появится двое детишек. А ещё у тебя молодая жена, которой нравится, когда ты носишь её на руках. Я не хочу, чтобы однажды ты упал в припадке от перенапряжения.
Мария поцеловала меня.
– Люблю тебя, Лукас. Я озвучила тебе свои условия. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор…
Моя малышка разжала объятия и отошла, махнув рукой.
– Я в тебя верю!
Я твёрдо был намерен выполнить трюк. Это было нужно.
Поставить точку. Красивую и эффектную точку, чтобы потом моя жена и дети смогли бы гордиться мной.
Так что я не мог отказаться от выступления.
Патрик выступал за несколько минут до меня. Он едва не лишился своей самоуверенной башки, а приземление было грязным и чертовски неуверенным.
Когда я разогнал мотоцикл и взлетел на трамплине, я почувствовал, что лечу. За моими плечами – крылья. Настоящие крылья из любви, надежды и веры в лучшее.
Кувырок вышел чистым, а приземление – безошибочным.
Толпа собравшихся взревела.
Но больше всех радовалась моя ненаглядная жёнушка.
Я чувствовал, что в крови бурлил адреналин. А потом меня накрыло странным чувством удовлетворения от происходящего.
Спокойствие и умиротворение, довольство своей жизнью.
Счастье коснулось меня, и я не хотел его отпускать.
Взглянув в синие глаза любимой, сказал, улыбаясь ей:
– А ты знала, что я тебя никогда не отпущу?
– Потому что ты стал жутким собственником?
– И потому что люблю тебя, крошка. Безумно люблю. Ты моя Альфа и Омега, – положил её ладонь на бурно вздымающуюся грудную клетку. – Ты вот здесь. Навсегда…
Спустя четыре года
– Клаус! – позвала я. – Пора ставить ёлку!
Муж лениво приоткрыл глаза и потянулся всем телом в кровати.
– Не-а… Ещё очень рано!
– Ну, Клаус! Ты обещал, что с утра начнёшь её ставить! Представь, как обрадуются Сандра и Джаред, когда увидят ёлку. Они сразу же начнут мне помогать наряжать дом!
Клаус расхохотался и сгрёб меня в охапку.
– Ты такая наивная, крошка. Дети не бдут наряжать ёлку. Они будут мешать наряжать её!
– Ну и пусть. Главное, чтобы не опрокинули, – улыбнулась я, целуя горячую кожу на мужской груди.
– Тогда мне надо будет приколотить ёлку намертво. А ещё лучше – подвесить под потолком. Только тогда в нашем доме будет порядок!
– Не будь занудой! – попросила я.
Наши двойняшки были жутко активными. Они никогда не сидели без дела и умудрялись создать из ничего бардак, свалку, пылкую ссору и не менее бурное примирение.
Я понежилась в объятиях любимого ещё немного, пока не поняла, что Клаус дышит чересчур глубоко и размеренно.
– Ты уснул?
Муж не ответил. Я выбралась из-под его тяжёлой руки и стащила одеяло с мужчины.
Полюбовалась мощной спиной и упругой задницей.
Клаус любил спать обнажённым и привил эту привычку мне. Было так приятно лежать кожа к коже.
И очень легко соблазнять.
Клаус всегда просыпался раньше меня. Лучшим способом разбудить меня он считал возбуждение…
Я часто просыпалась оттого, что он ласкал моё тело или уже входил твёрдым как камень членом в мою влажную дырочку, готовую принять его до упора.
Этот мужчина умел выбивать из моего тела жутко пошлые и громкие звуки.
Приходилось сдерживаться изо всех сил. Но на это Рождество двойняшки стали уже довольно взрослыми, чтобы мы могли оставить их у моих родителей на несколько дней.
Клаус активно готовился к каникулам. Я нечаянно наткнулась на его мешок с «подарками» для меня.
Это были разные секс-игрушки, при одном взгляде на которые у меня ускорился пульс и участилось дыхание.
Но сегодня я проснулась раньше Клауса.
– Вставай, соня-а-а-а…
Я похлопала по голой заднице ладошкой, а потом прикусила.
– Эй! – возмутился Клаус и немедленно перевернулся на спину. – Иди ко мне, ненасытная мамочка…
– Уверен, что я ненасытная? – коварно улыбнулась я, глядя на член Лукаса приветственно торчит, словно мачта.
– Ты облизываешься на мой член, крошка. Ты хочешь его…
– Хочу! – выдохнула я, но не успела решить, побаловать ли мужа минетом или сразу приступить к скачке.
Пришлось спешно ретироваться с кровати и натягивать халат. Потому что я услышала топот детских ног.
– Клаус. Оденься…
– Уже! Ох уж эти неугомонные дети! – пробормотал Клаус, закатив глаза.
Но я знала, что он души не чает в своих баловнях. Он балует их больше меня.
– Мама! Папа! Мама! Папа!
– Открой дверь, крошка, или наши монстрики вырвут её с петель! – попросил Клаус.
Он встал и потянулся за футболкой. Я не удержалась от смеха.
– В чём дело?
– Ты надел трусы задом наперёд! – шепнула я, но переодеваться было уже поздно.
Я открыла дверь. В комнату вбежали наши малыши. Синеглазые и светловолосые. Они сразу запрыгнули на кровать и заняли место по обеим сторонам от своего отца.
– Пап! Ёлка! – требовательно сказали они.
– Ага, теперь ты не отвертишься! – поддразнила я мужа.
– Ёлка так ёлка! – вздохнул Клаус и встал.
Дети радостно запищали и обхватили его за шею ручонками.
– Будь у меня три руки, я бы подхватил и тебя, Мария! – пообещал Клаус.
– Побереги силы для каникул. У меня на тебя большие планы. И очень грязные, – шепнула на ушко мужу.
– Папа, почему ты неплавильно надел тлусы? – спросила внимательная Сандра.
