Я покосилась на брошку и подобралась, оживившись. Каким бы ни было задание, я в деле!

– Практика начнется через минуту и закончится после Темного Бала. Задание будет сложное, но я верю – вы справитесь. Итак, снимаем браслеты и кладем их в эту шкатулку.

Народ изумленно загомонил.

– Что такое? Повторить? Я вроде как еще директор. Давайте-давайте, шевелитесь! Всех без исключения касается. Кто будет выпендриваться, поедет домой, к мамке, дипломы вам выдавать рано.

Нехотя, явно не веря в серьезность происходящего, адепты подтягивались к преподавательскому столу и бросали крупицы в шкатулку. Прожить без магии до Темного Бала? Несколько недель?!

– Что вас смущает, адептка Рейн? – поинтересовался Кейман, когда я застыла над шкатулкой, не решаясь положить браслет со светлыми бусинами к куче других.

Не говорить же, что расставаться с магией, пусть и недоступной, невыносимо и страшно.

– Как мы будем жить? Наш мир ведь не приспособлен к отсутствию магии.

– В этом и суть. Вы должны понять, как жить в этом мире, если вдруг магия иссякнет. И придумать, что с этим сделать. Но это уже вторая часть программы. Давайте-давайте, адептка Рейн, вы задерживаете однокурсников и мешаете адепту ван дер Гриму пройти к моему столу. Пропустите сына директора! У него конечности в очередь не влезают!

Вздохнув, я опустила браслет в шкатулку и отошла. Но тут же замерла, услышав тихий, но полный ярости голос Дарка:

– Что ты творишь?!

– Играю в твою игру, – невозмутимо ответил Кейман. – Мир без магии – отличный сюжет. Не думаешь?

О чем это они?

Я застыла на месте и навострила уши. На мое несчастье, почти весь народ уже сдал браслеты, и Кейман уши засек и пресек:

– Адептка Рейн, у вас какой-то вопрос? Или вы без магии не способны вспомнить, за какой партой сидите? Вон адептка Тейл вам машет. Давайте-давайте, не задерживайтесь, у нас не так много времени до перерыва.

С сожалением я побрела на место, попутно рассматривая растерявшихся адептов. Без магии многие чувствовали себя уязвимыми, особенно прежде всесильные приятели Дарка. Я не удержалась и хихикнула, проходя мимо Мориса. Добро пожаловать в мой мир.

– Все сдали браслеты? – Магистр ван дер Грим внимательно осмотрел класс. – Хорошо. Озвучиваю задание. Вплоть до Темного Бала вы, мои дорогие адепты, будете играть в мир без магии. Категорически запрещено использовать крупицы! Не волнуйтесь, ваш быт не пострадает: в столовой все еще волшебным образом появляется еда, в прачечной проходит стирка и все такое. На практических занятиях крупицы будут выдавать магистры. Спешу стереть с некоторых лиц самодовольные ухмылки: о ваших запасах крупиц в комнатах я в курсе, в данный момент магистры решают эту проблему.

По аудитории пронесся возмущенный ропот. Народ переглядывался и шептался, в воздухе отчетливо появилось эхо всеобщего страха.

– Это незаконно! – наконец крикнул Морис. – Мы купили крупицы за свои деньги!

– О, не беспокойтесь, у ван дер Гримов хватит средств, чтобы вернуть вам стоимость крупиц по текущему курсу. К тому же я ведь не сказал, что не верну вам их. Закончится эксперимент – получите свою магию обратно. А пока запоминаем, записываем или смиряемся – диктую задание!

На всякий случай я решила записать, а вот Одри не спешила доставать конспекты. Она вообще, кажется, пришла без сумки и теперь почему-то с легкой заинтересованной улыбкой наблюдала за шокированным окружением.

– Первая часть задания: выжить без магии и написать на эту тему эссе. Проанализировать значимость магии в повседневной жизни, выявить слабые места, проблемы и все такое. А вторая часть задания: придумать, что с этим делать. Можно использовать любые методики: магическую – для экспериментов школа готова предоставить лабораторию, можете изучать крупицы и думать, как из грязи и палок сделать такие же; социальную – у всех все забрать и поделить; политическую – убедить всех, что магии нет, потому что так надо; военную – отобрать у кого-нибудь что-нибудь нужное…

– А религиозную можно? – спросил кто-то.

– Помолиться Кросту? Можно. Но молитвы буду оценивать особенно придирчиво, литература не терпит бездарностей. Стихи не советую. Еще вопросы? После бала сдаем два эссе. Первое: «Что происходит?» Второе: «Как исправить?» Кто не сдаст, того ждет божественная кара. А теперь перерыв, и продолжим после. Более подробно поговорим о том, как соседи решили проблему отсутствия магии.

Мы все подскочили от грохота: Даркхолд поднялся, не дав отцу договорить, и направился к выходу, сшибая крыльями немногочисленные вещи, лежащие на партах. Ему долго смотрели вслед.

– Интересно, что это между ними произошло? – задумчиво протянула я.

– Весьма, – согласилась Одри. – Идем, я хочу что-нибудь съесть и успеть вернуться, чтобы послушать. Оказывается, Кейман много знает.

– В смысле? Он разве не вел у тебя никаких занятий?

– Нет, это первый год.

В толпе адептов мы побрели к столовой, где в порядке исключения, еще до обеда, сделали чай, кофе и печенье, чтобы ни у кого не закипели мозги. Или чтобы заесть сладким потерю магии. Как бы то ни было, мы с охотой расположились за столиками, живо обсуждая семинар. В основном, конечно, директора ругали. Казалось, только за нашим столиком царил оптимизм: Одри безмятежно поглощала печенье, а я не слишком-то много потеряла после запрета магии.

– Если честно, кроме пар Кеймана, ничего интересного в расписании нет.

Давно хотелось поделиться с кем-то тревогой, но Ингрид отмахивалась от моих слов.

– Магистр Браунвинг и остальные просто дают нам параграфы из учебника, иногда какие-то простейшие практические занятия. Я понимаю, что на первом курсе, а тем более в первом учебном блоке никто не позволит адептам играть с сильной магией, но… я не знаю, чего я ждала от школы, но не этого.

– Все почему-то думают, что дорогое образование – непременно качественное. А правда в том, что оно просто дорогое. И все. А иногда и не образование толком. Ты попадаешься на удочку вранья, возможно, хватаешься за последнюю соломинку, но в итоге все равно летишь вниз. Очень популярный сценарий.

– Но другого для меня не предусмотрено.

– Тогда какой смысл сожалеть о том, что недоступно? Вот черничный чай – он здесь и радует. У нас никогда такого не было. А сейчас есть.

Одри – оптимистка, и это странно, учитывая ее колючки. Она вообще совсем не такая, какой я ее себе представляла. Я видела изгоев, а иногда даже бывала в их шкуре. Одри не была похожа на того, кого травят и унижают. Скорее на того, кто сам не горит желанием делиться внутренним миром с окружающими.

Тетя Адалин как-то сказала, что я как собачка, готовая радоваться всем, кто потреплет за ухом. Тогда я сильно обиделась и вплоть до отъезда в школу старалась ни с кем не общаться. А сейчас начало доходить. Риана Браунвинг, Ингрид, Даркхолд – в каждом я видела нового если не друга, то хотя бы союзника. И каждый уложил меня на лопатки.