— Разумеется, — Анна взглянула на часы. — Девочки закончат через пять минут. Вас это устроит?

— Конечно, — сказала Бет.

— Ну, вот и хорошо, — Анна повернулась к своей группе и остановилась перед мешком с песком, высотой в человеческий рост. Он свисал с потолочных стропил. — Это был превосходный удар, Петра. Ты чувствуешь разницу, когда вкладываешь в удар силу корпуса?

Тринадцатилетняя девочка кивнула, на ее лице было выражение решимости. Холщовый мешок с песком был выше, шире и гораздо более угрожающим, чем эта худощавая девчушка, но по вмятине все еще было видно, куда пришелся удар. Прекрасно.

Анна перешла к следующей девочке, которая отрабатывала движение «блок-удар» в паре с подругой.

Джине было семнадцать. Хорошенькая, ростом пять футов десять дюймов[14] и сложена как амазонка. Она хмурилась, глядя на Анну.

— Что не так, Джина?

— Не имеет значение, что я делаю, парень просто превратит меня в лепешку. Это абсолютно бессмысленная трата времени.

Хм.

— Если ты так думаешь, ты точно проиграешь. — Возможно, сотрудникам приюта стоило показать им больше фильмов с участием женщин, в том числе с женщинами-бойцами. В реальном бою моральный дух был не менее важен, чем умение драться.

Грубый смех Нолана привлек внимание девочек. Он и Бет подошли достаточно близко, чтобы услышать слова Джины. Двое новеньких попятились от него, но остальные продолжали заниматься. Они уже видели этого крупного подрядчика, когда он ремонтировал здание приюта.

Раздраженная тем, что ее прерывают, Анна уперла руки в боки.

— Тебя что-то рассмешило, Нолан?

— Эти девочки когда-нибудь видели, как ты дерешься?

Анна нахмурилась. Вообще-то, нет. Она показывала технику ударов, но настоящий бой? Нет. И она уловила мысль Нолана. Девочкам нужна абсолютная вера в то, что женщина сможет эффективно драться и защитить себя.

— Думаешь, это поможет, если мы с Анной проведем спарринг? — спросила Бет.

Нолан улыбнулся своей сабе.

— Солнышко, ты многого добилась, но она тебя уделает, — взгляд его черных глаз остановился на Анне. — Дерись со мной.

По комнате пронеслись изумленные возгласы и протестующий шепот, согревшие сердце Анны. Ее ученики заботились о ней.

Хотя было довольно обидно, что они считали, будто она проиграет.

— Принято. Удары наносим вполсилы, — отдав Джине свои часы, Анна подошла к лежащим на полу толстым матам и встала в боевую стойку.

Нолан снял пояс и обручальное кольцо, ботинки и носки. С бесстрастным лицом он немедленно атаковал ее. Ударил прямо в лицо, метя немного в сторону, проверяя ее готовность. Она отбила удар и тут же ударила его в солнечное сплетение — с достаточной силой, чтобы это было ощутимо для него.

Она ушла от его ответного удара, врезала ему под ребра и, не прекращая движение, использовала этот оборот, чтобы сделать подсечку.

Нолан вскочил на ноги и на этот раз грубо атаковал ее, нанося один удар за другим, которые она блокировала, продвигаясь вперед. Одна из девочек ахнула.

Пробив его защиту, она толкнула его назад, чтобы заставить открыться, и аккуратно прижала колено к его яйцам.

Он замер и издал смешок.

— Госпожа, — пробормотал он так, что слышно было лишь ей.

Она улыбнулась и повысила голос:

— Что случится, если мое колено даст тебе по яйцам?

Он подыграл ей и застонал, прижимая руки к паху. Анна схватила его за густые волосы и дернула его голову вниз, демонстрируя, как легко можно врезать ему коленом по лицу.

Повернувшись к классу, она обратилась к девочкам:

— Если есть возможность — просто убегайте. Но если вы вынуждены драться и смогли сбить мужчину с ног, умнее будет вырубить его, дав себе время сбежать. Смотрели кино, где женщина сбивает плохого парня с ног, но он успевает схватить ее прежде, чем она доберется до двери?

Все подняли руки.

— Вот именно. Поэтому нанесите еще один удар, чтобы он оставался на месте, — почувствовав движение Нолана, Анна успела вовремя повернуться, чтобы заблокировать его удар слева, а затем использовала связку «блок-удар», которой она только что их научила. Она ударила его кулаком в живот достаточно сильно, чтобы он заворчал.

Анна ускользнула от его следующего замаха, ударила в ответ и осторожно сымитировала удар по горлу.

К ее удивлению, он нарочито, так не похоже на Нолана, упал, схватившись руками за горло.

Далее она изобразила удар по колену.

— Колени — отличная мишень. Теперь я знаю, что он не сможет подняться в ближайшее время.

Две девушки захлопали, а остальные хранили молчание. Анна внимательно посмотрела на них. Немного бледны. Большинство смотрит очень внимательно, усваивая урок.

Улыбаясь, Нолан поднялся на локте.

— Ты показывала им, как сильно ты умеешь бить?

И опять нет.

Через секунду она осознала, что беспокоилась о том, что малышки и так видели слишком много насилия. Но он был прав. Им нужно знать, что женщина может не только получить удар, но и нанести его.

Анна наклонилась, протянула Нолану руку и рывком подняла его на ноги. Подойдя к мешку с песком, она нанесла несколько легких ударов, примериваясь к расстоянию. Затем провела серию ударов посильнее, прежде чем перейти к связке ударов ногой и с разворота, которые выбили бы мужское колено, прежде чем сломать ему шею. Она завершила демонстрацию мощнейшим бэк-киком, который мог бы обернуть кишки несчастного ублюдка вокруг его сломанного позвоночника.

Когда она обернулась, девчонки засвистели и закричали.

Что ж. Очень хорошо. Она встретилась взглядом с Джиной.

Со слезами на глазах девочка решительно кивнула Анне. Она все поняла.

— Хорошо. Занятие окончено.

Анна вышла с Бет и Ноланом во внутренний дворик, окруженный зданиями, в которых находились общежития, столовая, прачечная, классные комнаты и конференц-залы, а в центре располагалась большая зона с газоном и детской площадкой, где были расставлены столы для пикника.

Бет и Нолан выбрали столик в самом углу.

— Что случилось? — Анна села напротив них.

— Речь о Гретель, — Бет откинула волосы назад и прижалась к Нолану. — Муж нашел ее вчера.

Черт. Черт. В ней вспыхнул гнев с такой скоростью, что Анна почувствовала, как теряет над собой контроль. После многих лет жестокого обращения Гретель ушла от мужа. Сразу после того, как он испортил праздничный торт, который дочь испекла ей на пятидесятилетие.

У Гретель в Тампе жили дети и внуки. Поэтому она упрямо отказывалась переезжать, надеясь, что объявленный судом запрет на приближение удержит ее мужа на расстоянии. Она пробыла в приюте месяц, и дети очень тосковали, когда добросердечная бабушка переехала на новое место.

Усилием воли Анна подавила гнев.

— Она в порядке?

— Будет в порядке, — ответил Нолан. — Ублюдок