разлагалось. Гораздо хуже этого были покрывавшие кожу шрамы. Довольно свежие, хотя и уже зажившие, они покрывали все лицо, точно кто-то очень долго резал его ножом, не пропуская ни сантиметра кожи. Они ветвились, бугрились, искажали черты, ползли на шею, уши, череп.

Выругавшись, я нехотя вытащил лайковые перчатки и принялся снимать с убитой тряпье, открывая все новые участки изуродованного тела женщины. Там, где не было шрамов, матово блестели бронепластины, вживленные прямо в тело и прикрывающие все важные органы. На груди железо все еще хранило отметины от моей картечи. Вдоль рук и ног шел усиливающий тело, наполовину в него вживленный, металлический внешний скелет.

То, что лежало перед нами, не было машиной. Но и человеком оно точно уже не являлось.

Я внимательно осмотрел череп убитой. На нем находилась похожая на шлем решетчатая конструкция, наживо привинченная к черепу. Из затылка толстыми синими косами выходили пучки идущих к внешнему скелету проводов.

Висок был в крови от ударов моего револьвера. Макушка тоже чернела от крови. Шлем в этом месте был поврежден, и под ним виднелась глубокая рана, покрытая давно запекшейся кровью.

– Нанесена тупым предметом с острым краем, – отметил я. – Бюст Цезаря, без сомнения. После удара Трубецкого она и начала сбоить.

– Обыскать здесь все, – отдал приказ агентам Парослав Симеонович.

Я отправился выполнять приказ. Ариадна вскоре последовала за мной, но от меня не укрылся тот ужас, с которым она смотрела на лежащую в комнате машину.

Вскоре в этом же подвале была найдена куча угля и прогоревших досок. Под ними был полусожженный костюм, напоминающий солдатский мундир, легкий бронежилет, маска, респиратор, сапоги, перчатки. Вся одежда камуфляжно-серого цвета, максимально незаметного в городском дыму. Вещи были разодраны, точно погибшая еще могла что-то осознавать и избавлялась от них с ненавистью.

Я внимательно посмотрел на шефа.

– Ее узлы и агрегаты не похожи на то, что производят в Инженерной коллегии. Нужно ехать к Морокову. Исследовать труп.

– Не доверяю я твоему Морокову. Похожи узлы, не похожи, откуда мы знаем, что они там разрабатывают.

– Чтобы убить Трубецкого, они могли послать нормальные машины. У них же боевые Аресы. Там одна штука весь особняк Трубецкого развалить могла.

– Могли. А что было бы, если б такого Ареса из строя вывели и он там остался? Это же прямое доказательство вины Инженерной коллегии было.

– Согласен. Но с другой стороны – без специалистов Серафима Мирославовича мы не сможем разобраться в этой машине. Исследовать ее смогут лишь они.

Парослав Симеонович покачал головой, но было видно, что в глубине души он со мной согласен. Тщательно изучив труп и запечатлев его на ручные обскуры, мы отправились в отделение, откуда связались с графом.

Мороков, внимательно выслушав нас, выслал за машиной своих людей и пообещал, что доктор Вальтер Стим немедленно займется ее исследованием. Вскоре труп уже увозили в лабораторию Инженерной коллегии. Мы же с Ариадной расположились в кабинете.

– Ну что, какие же догадки у тебя теперь? – обернулся я к напарнице. – Или опять будешь молчать?

– В данный момент я не имею в голове всей картины. У нас много подозреваемых.

– В том числе и Мороков.

– Я не могу исключать этого факта. – Ариадна кивнула и кинула на меня очень странный взгляд. – Извините, позвольте мне немного подумать.

Она отвернулась. Повисла тишина. Я услышал, как ритм работы механизмов в ее голове изменился, стал сбивчивым. Я не стал ей мешать и погрузился в бумаги, а когда отвлекся от них, то вновь увидел на себе тот же странный взгляд.

Она так ничего и не сказала, хотя было видно, как сильно она хочет заговорить.

Я вздохнул.

– Ариадна, ты же мне доверяешь? Тогда почему молчишь? Смелее. Говори.

Она опустила глаза и тихо произнесла:

– Виктор, я могу обратиться к вам с просьбой?

Это было что-то новое.

– Естественно, – ответил я.

– Достаньте книгу с кодами ко мне.

Я открыл ящик стола и вытащил обожженную огнем книжицу. Затем протянул ее Ариадне.

Та покачала головой:

– Нет. Откройте ее сами. Я хочу, чтобы вы отдали мне приказы.

– Зачем?

– Если Инженерная коллегия причастна к этому, то помешать расследованию им проще всего через меня. Я ведь исполню любой их приказ. Я не смогу его нарушить. Это очевидно. Если не для вас, то для меня. Поэтому мне нужно посмотреть, какие существуют способы для обхода их указаний.

Я внимательно посмотрел на напарницу. Я знал, как она относится к тому, что люди могут управлять ею с помощью кодов, а потому понимал, как тяжело далась ей просьба.

– Это очень опасно. Твои блоки памяти отсматривают. Если Инженерная коллегия поймет, что ты можешь нарушать приказы, твою голову переберут. Они не потерпят такого. Ты сама это знаешь.

– Это, скорее, поиск уязвимости в моих алгоритмах. Так что я думаю, если Инженерная коллегия и узнает, позже они это просто исправят. Итак, приказывайте.

– Что именно?

– Что угодно.

Я зашелестел страницами, ища нужную комбинацию слов.

– Итак. Ариадна‑19. Предистинацио. Гемма. Двести. Сто. Табуляция. Режим выполнения всех моих приказов – активировать.

Я задумался, решая, что же приказать. В голове мелькнула пара шальных мыслей о том, что я могу сделать, но я сдержался. Просьба Ариадны была слишком серьезной.

Обдумав все, я подошел к шкафу, где стояли накупленные мной для Ариадны книги, и снял с полки первый попавшийся томик. Посмотрел, что у меня в руках, – в этот раз это были ужасы. Пухлый томик формата «три в одном». Классический набор ужасов, писанных графом Тиграном Грузновым, в последние годы сильно ушедшим в мистику. «Зараженное семейство», «Воскрешение», «Я знаю, что убило Анну Каренину». Я перелистнул страницы. Кстати, надо будет все-таки прочитать Каренину. Книга попадалась мне в руки не раз, но меня постоянно отвлекали, и мне так и не удалось узнать, что же ее в конце концов прикончило.

Дав томик Ариадне, я прикинул план действий:

– Когда я скажу «Начинай», ты станешь переписывать книгу. Первую треть – «Зараженное семейство». От руки. Скорость написания текста – умеренно быстрая, не меняющаяся. Как закончится, начинай заново, с первой страницы. Одинаковые повторяющиеся действия позволят тебе лучше разобраться в работе твоих команд. Написав лист, аккуратно клади его в камин.

– Но это же сделает мой труд бесполезным.

– Именно. – Я кивнул, а затем все же не выдержал: – Да вот еще что. В конце каждого абзаца добавляй следующие слова: «Я, Ариадна Стим, всецело признаю, что всеми успехами в деле проведенных расследований я целиком и полностью обязана грамотному руководству Виктора Остроумова, который является для меня объектом восторгов и подражания».

– Виктор! Это не остроумно! – Глаза Ариадны полыхнули огнем.

– А по-моему, очень даже. Вот сейчас и узнаем, есть ли у тебя другое мнение. Я верю в тебя. Начинай.

Ариадна, взявшись за автоперо и бросая на меня испепеляющие взгляды, против воли принялась писать.

Я не пожелал оставлять ее одну. Заварив кофе, я сел за разбор накопившихся бумаг, время от времени поглядывая на Ариадну.

Ариадна старалась. Я это видел. Ее руки совершали механические движения, но в глазах ее я видел совсем другое. Она силилась сопротивляться приказу.

Да, ей сразу удалось добиться успеха с уничтожением листов, их она отправляла в камин нарочито медленно и разными способами, но ведь это было связано с тем, что здесь у нее не