то, что у нас было, было извращенным, токсичным, даже если это и приносило мне минуты радости. Мое сердце может хотеть его, но я та, кто в конце концов выбирает то, что будет лучше именно для меня. Но мысль отпустить его, чертовски разрушает.

— О, Монти. — Она обхватила меня руками и крепко обняла.

Я обняла ее в ответ, испытывая облегчение от того, что она не злится. В каком-то смысле она поняла меня. Даже если она никогда не сможет принять это. И, возможно, у нас еще есть надежда преодолеть эту пустоту между нами, если только она сможет принять эту искренность моей души.

— Мы разберемся с этим, — сказала она, и я улыбнулась ее словам. Папа часто говорил нам это, когда мы чувствовали себя подавленными. Мы разберемся с этим, девочки. Чего бы это ни стоило.

Кто-то прочистил горло, и мы отступили друг от друга, обнаружив Джулиуса, стоящего в дверях, одетого только в джинсы.

— Церемония изгнания вот-вот начнется. — Он помахал нам телефоном. — Но если вы хотите сначала завершить сеанс примирения боем подушками… Я подожду.

— Как насчет того, чтобы вы с Магнаром устроили бой подушками, а мы вместо этого посмотрим? — Я бросила ему в ответ.

— Это пиздец, — он отказался от этой идеи, и я приподняла бровь, пока понимание не заполнило его взгляд. — Оооо, я облажался.

— Ага, — сказала Келли.

— Принято к сведению. Шутки об инцесте не обсуждаются. — Его легкий тон заставил меня улыбнуться, и я почувствовала, как тяжесть немного спала с плеч. По крайней мере, двое из трех истребителей были готовы закрыть глаза на мою привязанность к одному из их врагов. Но я не думала, что третий будет таким снисходительным.

— Вместо боев подушками, как насчет того, чтобы я устроила кулачный бой с большим уродливым истребителем? — Предложила Келли с мрачной улыбкой.

— Уродливым? Ладно, я схожу за Магнаром, — сказал Джулиус, поворачивая обратно к лестнице, и мы поспешили за ним вниз, обмениваясь удивленными взглядами.

Вскоре мы вернулись в музей и приблизились к огню, где Магнар раскладывал для нас макароны по тарелкам. Он снова был одет, а его влажные волосы рассыпались по широким плечам.

Он передал миску Келли и Джулиусу, затем протянул одну мне. Я ухватилась за ее край, но он не отпустил.

Его темный взгляд прожег меня до костей. — Небольшой совет, Монтана. Ты будешь гораздо меньше расстроена, когда я убью Эрика Бельведера, если попытаешься забыть его сейчас. Позволь своему сердцу разбиться вдребезги, чтобы его можно было склеить заново, а когда его голова упадет с плеч, ты сможешь отпраздновать его кончину.

Я сердито посмотрела на него, когда жар разлился по моей коже, и я выпустила миску.

— Оставь себе. Я все равно не голодна. — Я повернулась к нему спиной, опускаясь рядом с Джулиусом.

Сожаление наполнило меня, когда мой желудок недовольно заурчал, но я была слишком упряма, чтобы есть сейчас.

Келли посмотрела на Магнара, как бы говоря: Что ты себе позволяешь? и Магнар быстро подошел ко мне, поставив миску у моих ног. Но я не потянулась за ней.

Магнар вздохнул, и я почувствовала, что он снова обменялся взглядом с Келли. Он присел на корточки рядом со мной, неловко похлопав меня по руке. — Лучше всего двигаться дальше.

Я уставилась на него, такая злая, что он все еще настаивал на своем. — Ты бы убил Келли, если бы ее обратили? Ты бы перестал хотеть ее только потому, что она была вампиром?

Рот Магнара приоткрылся, и он взглянул на Келли, которая покраснела от моих слов. — Этого никогда не случится.

— Но, если бы это произошло, — настаивала я, и его челюсть дернулась от дискомфорта при этом вопросе. — Ты бы причинил ей боль?

— Конечно, он бы так и сделал, — вмешалась Келли. — Потому что, если бы я была одной из них, я бы все равно сказала ему прекратить мое бессмысленное существование.

Я стиснула зубы, но внезапно Магнар перестал выглядеть таким уверенным. Он откашлялся и с мрачным выражением лица пересел рядом с ней.

— Начинается, — сказал Джулиус, казалось, радуясь возможности прервать напряженный разговор. Он сел между нами, держа телефон так, чтобы мы могли видеть трансляцию.

У меня перехватило горло, когда я узнала тот самый двор, в котором меня представили в мой первый день в Нью-Йорке. Камера была направлена вниз, на наклонную площадку для зрителей, которая была заполнена вампирами. На другой стороне двора находился подиум, на котором бок о бок стояли два трона. На них сидели Эрик и Фабиан в царственных черных костюмах, обращенные лицом к толпе.

Внезапно из динамика прогремел голос Эрика. — Леди и джентльмены Новой Империи, мы собрались сегодня вместе по двум причинам. Первая — оплакать потерю стольких людей после событий, произошедших на нашей свадьбе. Вторая — отправить послание жителям нашего города. Особенно тем, кто восстал против нас. Тем, кто стоят на стороне предательницы Валентины Торбрук, убившей жену нашего брата Майлза. Он слишком расстроен, чтобы сегодня присутствовать на этой церемонии, но он передает свою любовь всем вам и надеется, что вы сможете дать ему время, необходимое для оплакивания его невесты. Принцесса Кларисса в настоящее время делает все, что в ее силах, чтобы выследить кусачих. Чтобы снова сделать наши дома безопасными.

Раздались аплодисменты, и люди начали выкрикивать имя Эрика. Несмотря на то, что Магнар не сидел рядом со мной, я почти чувствовала, как он ощетинился, но я была слишком поглощена напоминанием о потере Пейдж, чтобы обращать на это внимание. Она не заслужила такой участи. Она была хорошим человеком, и Валентина ответит за ее смерть.

Когда толпа успокоилась, Эрик продолжил: — Сегодня я представляю вам человека, который был моим собственным обращенным. Человека, который, как я думал, был верен мне и нашей империи. Но он предал вас всех, когда жестоко убил отца моей жены своими зубами, и теперь я отрекаюсь от него как от своего.

В толпе раздался общий вздох, и мое сердце замерло от его слов.

Эрик взмахнул рукой, и двери во внутренний двор распахнулись. Вульфа сопровождали два здоровенных охранника, которые выволокли его