остального, она отказалась бы с большим удовольствием… Разве могла представить она тогда, когда поддержала падающего мага, что меняет собственную судьбу? Нет, конечно! Она убежала бы, наверное, бросив и, наверняка, ещё и пнув под рёбра, этого мага.

А тогда… Поддержала и поволокла, надрываясь. В его комнату. Помогла дойти до кровати. Он сел. Говорил и смотрелся нормальным. Это сейчас она знала, "какая" у него выдержка и "как" он держит лицо. Знала бы тогда!.. Смотри выше: убежала бы…

А так она уверена была, что он в себе, просто очень измотан. Ещё бы! Суметь победить Чёрную Тень. Это был просто подвиг. И, конечно, это восхищало Нел.

А ещё… её очень беспокоил один крайне конкретный вопрос… Собственно потому она и бродила вокруг покоев Наместника. Пыталась что-то вынюхать… И теперь мялась не желая уходить.

Маг попросил пить. Она уцепилась за возможность остаться. Ей нужен ответ. Нужен! Поэтому она принесла воду. Потом нагрузила на сервировочеый столик разных закусок и напитков и прикатила поближе к кровати. Тянула время.

Потому и согласилась присесть "отдохнуть" рядом с магом… И, наконец, задала свой вопрос:

— Девушка, временная любовница Командующего, как она? Жива?

Она, эта странная незнакомка, выгнала её из своей спальни в самом начале, когда думала, что на замок вот-вот нападут. Нел чуть не прослезилась прямо там. Сама едва живая, а заботится о ней! Она не хотела уходить, но не могла выйти из роли и не подчиниться…

Потому и бродила вокруг. Теперь с замиранием сердца ждала ответа. Затаила дыхание… И, наверное, совершенно потеряла соображение потому, что впервые подняла голову и посмотрела прямо в лицо захватчика. В глаза.

Он тоже… Смотрел… И стащил вдруг с неё чепец. Провёл рукой по очень коротким волосам. А от глаз так и не оторвался…

— Девушка! — попыталась вернуть его к предмету разговора Нел. — Что с ней?

— С какой? — как-то заторможенно спросил маг.

Нел чувствовала, что пора убираться. Эти двое, Чёрный Палач и лекарь не насиловали прислугу. Солдаты из гарнизона тоже вели себя достойно, но в городе бывало всякое… Нужно убираться, пока этот конкретный захватчик не вспомнил, что он имеет здесь, в покорённом городе, ровно те права, что назначит себе сам. А значит, любые.

И она поторопилась. Чётко, раздельно спросила:

— Временная любовница Наместника. По контракту. Она жива?

Дошло. Вздохнул, кажется, облегчённо:

— Жива и выкарабкается.

И вдруг разоткровенничался:

— У неё ведь было магическое отравление несколько дней назад. Свеча.

И смотрит. Нел кивнула. Знает. Видела. Она же ухаживала за ней. И облегчала потихоньку, как могла… Лекарь кивнул и продолжил:

— Так что этот перерасход ей помог даже. Излишек магии ушёл. А истощение лечить намного проще. Только и проблема осталась, что все эти вот колебания. И усталость от них… Но она сильная. Магические каналы удивительно легко подстраиваются к чему угодно. Просто удивительно… И странно…

Нел совсем не улыбалось, чтобы маг задумывался о странностях своей пациентки, и она отвлекла его:

— Могу я пойти к ней? Помочь?

Он вдруг странно дёрнулся и ухватился за шею. Потёр её, покрутил головой, словно проверяя:

— Не ходи. Они там вместе пока. Он никого к ней не подпустит сейчас, ненормальный… Чуть башку мне не открутил, когда я эликсиры в неё вливал… Выродок!..

В данном случае, "выродок" было и не оскорблением даже. А констатацией факта и термином. Так и звали редко рождавшихся, аномально сильных магов. Раньше их убивали, сразу после рождения. Почему оставили этого конкретного? Потому, что он был сыном короля, пусть и незаконным?

Нел кивнула тогда, что да, она понимает. Лекарь следил за её реакцией, вот и приходилось реагировать… Сказала:

— Я пойду в покои. В женские покои… И подожду. Помогу леди, когда она вернётся.

Лекарь беспечно ухмыльнулся, став просто невероятным красавчиком:

— Смысла не вижу. Он пока не проспится и не встанет с постели, её от себя не отпустит. Так что отдыхай… А если хочешь… то можешь поухаживать за мной.

С этим последним словом, Нел рванулась, как заяц из пасти волка. А он, как тот самый волк сомкнул челюсти поплотнее, чтобы уже не разжать…

Только в их случае это были не челюсти, а руки. И сомкнул он их хоть и плотно, но нежно и совсем не больно. Зашептал искусительно и ласково:

— Не бойся. Я только поцелую тебя… И не сделаю ничего, чего ты сама не захочешь…

Он действительно не сделал ничего, чего бы она не пожелала бы всем… Нет, не сердцем, конечно… Но, телом, так точно… Он зацеловал её до той степени потери соображения, что она сама потянула его к себе… И то он не торопился. Раздел её и продолжил целовать. Безо всякого смущения и понимания куда и как вообще можно целовать.

Смеялся над её смущением и теми "правилами", что она пыталась озвучить. Как пьяный смеялся. Она тоже была пьяной и ненормальной потому, что потянулась к нему снова. Ещё ближе. И тоже гладила его, когда он сбросил рубашку.

А когда она не выдержала и прижалась губами где-то в районе его груди, пока он лихорадочно пытался освободить руки из рукавов, он, наверное, и потерял последнее самообладание. Или его и не было, а он просто тянул и наблюдал за тем, к чему готова она?..

Тогда он мгновенно подмял её под себя, не теряя ни секунды и не сдерживаясь больше… А потом застыл и потрясённо выдохнул:

— Девственница?..

Так растерянно, что Нел хихикнула, уткнувшись ему в грудь:

— Ты, лекарь! Лучший! И не понял?..

Он обнял её всю, исцеляя рану и обезболивая. Забормотал ей в макушку покаянно:

— Прости! Я никогда не имел дела с девами… И тут подумал, что раз коротко острижена…

Замялся, а Нел снова хихикнула:

— Знак позора?

Он прижался ещё плотнее и совсем глухо зашептал:

— Да… Прости! Я никогда не стал бы… Но почему тогда… Острижена?..

Нужно было снова отвлечь его. И