Шрифт:
Закладка:
— Ого-го, — сказал я.
— Где ого-го? — дёрнулась Земляна.
— У меня, естественно. Но в данном конкретном случае я имел в виду — сколько нормально произнесённых шипящих за раз! Кажется, схемка-то рабочая.
— Какая ещё «схемка⁈»
Я проигнорировал вопрос, потому что в этот самый момент Захар обернулся и увидел схватку двух якодзун. Он опять выкрикнул что-то неразборчивое, но очень боевое и бросился в атаку.
Заметив это, русалка проворно скользнула Марфе за спину и схватила её за горло сзади.
— С-с-стоять, охотник! Ш-ш-шею ей с-с-сверну! Баш-ш-шку оторву!
Захар оттормозился с прошлифоном и замер, тяжело дыша. Начались переговоры.
— Отпусти её!
— Уйти мне даш-ш-шь⁈
— Уходи!
— С-с-с ней до воды дойду!
— Нет!
— Тогда здес-с-сь придуш-ш-шу!
Переговоры быстро зашли в тупик. Ситуация возникла патовая. Вот теперь, пожалуй, пора вмешаться.
— Не понимаю, куда тебе спешить? — лениво сказал я. — Водяного твоего мы только что убили, вон, и чучело сделали.
Русалка обернулась с выпученными глазами и, видимо, ослабила хватку. Марфа, не будь дура, вырвалась на свободу и понеслась, пригнувшись, в сторону моей усадьбы.
Захар кастанул ещё один Удар, и русалку огрело по затылку. Она едва не упала, но выстояла. Развернувшись, завизжала и прыгнула.
Шикарный вышел прыжок! Метра на три в воздух взвилась и обрушилась на Захара сверху.
Но и тот не подкачал. Схватив меч двумя руками, нанёс рубящий удар. И развалил русалку пополам.
Красивую победу чуть подпортил один некрасивый момент: Захара с ног до головы окатило зелёными потрохами. А потом ещё и молнией шарахнуло. Но это вообще ерунда, я считаю.
Подошёл к Захару.
— Слушай, ну респект! Я как боевичок посмотрел, прям красиво. Тебе бы окунуться только… Ты давай, мы подежурим. Если ещё какая напасть вылезет — впишемся.
— Ага, — оглядев себя, только и сказал Захар. И побрёл к реке.
Однако дойти ему не дали. Вдруг откуда ни возьмись на него налетела Марфа. Невзирая на зелёную кровь бывшей коллеги по опасному ремеслу, обняла Захара и крепко прижалась.
— Ладно, — махнул я рукой. — С этими всё ясно. Пойду, что ли, падаль из мельницы вытащу… Землян, присмотришь, чтобы этих Ромео с Джульеттой никакая Годзилла не сожрала?
— Годзилл у нас нет, — спокойно, как так и надо, отозвалась Земляна. — Они в Японии водятся. Но поняла, присмотрю.
Я проводил Земляну взглядом, потом подобрал упавшую челюсть. Годзиллы, значит… В Японии, значит… Охренеть, весело. И что, кости Годзиллы по той же цене, что и крысиные идут⁈
Не, ну это уже — дичь какая-то, право слово. Надо бы экономическую революцию устроить. Почему до меня никто не додумался? Хотя, может, и додумались… В общем, есть о чём поболтать.
Я зашёл в мельницу, схватил ближайшую русалку за ноги и потащил наружу.
— Владимир!
— Я за него! — выпрямился, обернулся.
Передо мной стояла Марфа. Уже одетая, держащая в руках какую-то мокрую тряпку.
— Чего это у тебя?
— Мешок, за которым плавала. Кости в нём. Сжечь бы надо.
— Ясно. Ну, кидай к этой, — я кивнул на тушу русалки. — Сейчас костёр устроим, одним махом всё и сделаем. Спасибо тебе. Помогла очень сильно.
Марфа как-то грустно усмехнулась.
— Нечасто, наверное, тварей благодарить приходится?
— Вообще не приходится. Не занимаюсь таким.
— А я?
— А ты скажи: «Шла Саша по шоссе и сосала сушку».
— Шла Саша… — Марфа запнулась, побледнела и продолжила нерешительно: — По шоссе… И сосала… Сосала…
— Ну, — поторопил я. — Заканчивай предложение, пока нам восемнадцать плюс не навесили!
— Су-у-ушку! — Марфа смотрела на меня широко раскрытыми глазами. — Сушку! Сосала! Со-са-ла-а-а-а!!!
Она подпрыгнула на месте, выронила мешок и с диким визгом бросилась к реке — туда, где плескался Захар, смывая с себя боевые трофеи. Я на всякий случай проследил за ней взглядом — ну как Земляна от нервности зарубит, обидно получится. Не, ну тоже круто будет, конечно, в духе античной трагедии. Но у нас тут, хочется верить, немного другой вайб.
* * *
Туши мы сложили в одну кучу. Мельника, морщась и матерясь, перенесли туда же. Ну а хренли с ним ещё делать? Собаке — собачья смерть, так я считаю. Жертвы он, видишь ли, приносил. Траншею мне вырыть не даёт. Ишь, блин.
Подожгли, встали рядом, все четверо. Марфа не отпускала руку Захара, а тот сиял, как самовар, весьма довольный жизнью.
— Слышь, Земляна, — толкнул я локтем в бок охотницу. — А вот скажи мне: с какого перепугу нам за кости разного размера одни и те же деньги дают?
— А, — поморщилась Земляна. — Ну… Так условились.
— Так надо бы разусловиться, я считаю. Значит, с одной стороны — крысиные косточки, с другой — какая-нибудь великанья большая берцовая, или, того хуже, бакулюм…
— Да говорили уже об этом! И каждый новый охотник рано или поздно этим вопросом задаётся. Только оно видишь, как… У меня ума маловато объяснить, но уж как сама поняла. Если у нас кости будут брать по весу, то средняя кость будет стоить так же, как сейчас любая. А мелкие — те вовсе копейки стоить будут. Хотя крупные — дорого, понятно. Но крупные ведь нечасто попадаются.
— Ясно, — вздохнул я. — Опять эти проклятые пакетные тарифы…
— Кто в Пекле варится — те, говорят, по весу сдают, у них особые условия. А нам — выгоднее так, как сейчас.
— Вот что я тебе скажу, Земляна. Если тебе предлагают выгодные условия — к гадалке не ходи: тому, кто предлагает, это ещё выгоднее. Подозреваю, что при заключении договора вы где-то лопухнулись.
— Ну, может, и так. Этот договор каждый год по осени пересматривают. Вот ты, раз такой умный, езжай в Петербург, да объясняй
— Не вопрос. К осени — точно доберусь. Посмотрим на их тарифные планы.
У Захара и Марфы между тем диалог шёл совершенно другой, скучный:
— А где ты живёшь?
— У господ Головиных живу, служанкой.
— Служанкой… А сколько платят тебе? Я же больше зарабатываю!
— Совсем не платят, кормят только.
— Так тем более — бросай этих своих господ, давай со мной жить будешь!
Интересно, а когда Захар говорит «со мной» — что
