Шрифт:
Закладка:
— Тебя и срочно. Вылетишь по моей билетной брони прямо сейчас.
— Нет, но я же должен принять ванну, выпить чашечку кохфе, выкурить сигару, — томно протянул Одуванчик.
— Одуванчик, я тебя когда-нибудь придушу — пообещал Стальной.
— Ой, ты все обещаешь и обещаешь. Толку с тебя! Ну ладно. Я так понял, что у тебя там большой шмон? И, наверняка, связан с этой девчонкой?
— Откуда ты знаешь? — растерялся Стальной.
— Святой Версаче, помоги мне! И как я, такой умный, с вами, дебилами, общаюсь? — вздохнул Одуванчик. — Да у тебя на морде лица большими буквами было написано: "Ща помру, если ее не тра…"
— Одуванчик! — прорычал Стальной. — Лучше сам заткнись!
— Ладно-ладно, молчу. Жди меня. Я приду и тебе обойму, если я не погибну в бою!
— Ёптафер уже по дороге в аэропорт, — Сергей вышел из соседней комнаты. — Никита, есть план или будем импровизировать?
— Никаких импровизаций, — Стальной открыл ноутбук. — План готов только наполовину. Нужно придумать самое главное. У меня здесь записи с видеокамер наружного наблюдения за последние несколько часов. Давай посмотрим. Может, чего в голову придет?
— Давайте, — согласился Сергей. — Только я сначала за кофеем схожу в бар. А то пока в рум-сервис ночью дозвонишься, так заснуть успеешь.
— Иди-иди, — пробормотал Стальной, внимательно просматривая записи.
Он обратил внимание, что Аль-Ваффа несколько раз прикоснулся к щеке и поморщился.
— Зуб у тебя болит? Это хорошо, — улыбнулся Стальной.
Стальной
— Нет, ну какой сволочизм! Вот вам не стыдно, нет? — Одуванчик возмущенно расхаживал по обшарпанному номеру отеля на краю Рима. — Сами в люксах живут, а меня поселили в какой-то клоповник! Это же преступление против красоты! Это, в конце концов, оскорбляет мое эстетическое восприятие. Ёптафер, голос!
— Да ладно тебе, — прогудел Ёптафер. — Зато мы в этом клоповнике не привлекаем внимание.
— Я везде привлекаю! — отрезал Одуванчик, подошёл к большому, засиженному мухами зеркалу на стене и поправил челку. — Потому что я красивый, умный и…
В дверь номера постучали и Стальной, метнувшись к Одуванчику, зажал ему рот. Сергей подошел к двери, стал сбоку, вытащил из-под куртки пистолет и спросил:
— Кто?
— Немецкий сюрприз. Электроник я. Открывайте! — послышался из-за двери мужской голос.
— Ах, — промычал Одуванчик из-под ладони Стального, которая зажимала ему рот, — неужели там то, что я думаю? Крепкий немецкий сантехник с голубыми глазами и кубиками на прессе? Не отпускай меня, Стальной! Я не хочу просыпаться.
Сергей распахнул дверь. Стальной отпустил Одуванчика, но тот продолжал стоять, хлопая глазами и открыв рот.
— Святой Диор и иже с ним Дольче и Габана! — прошептал он. — Это как вообще такое может быть? — он подошел к незнакомцу и двумя руками взял его за лицо, поворачивая к свету. — Нет, он реально настоящий?
— У Одувана челюсть со стуком упала на пол, — хохотнул Ёптафер.
— Ник, а нельзя вернуть того профи, который в прошлый раз за два часа работы не произнес ни слова? — обратился Электроник к Стальному.
— Да я бы и сам хотел бы. Но он уже давно на пенсии. Клубнику сажает в Подмосковье. Он ведь и тогда уже был в летах, если ты помнишь, — объяснил Стальной.
— Жаль, — вздохнул Электроник, осторожно снял руки Одуванчика с лица и подошел к Стальному: —Ну привет! Как в старые добрые, а? Снова вместе?
Стальной улыбнулся и обнял его за плечи.
— Как в старые, да. А добрые ли? Ну посмотрим, как пойдет! Спасибо, что приехал! Я тебе костюм привез. Смотри: не загваздай. Это "Бриони".
— А чего не "Армани"? — в голосе Электроника послышалось разочарование.
— Ты что с Хацапетовки? — вмешался Одуванчик. — Сегодня в "Армани" ходят только в колхозе имени Ленина. А все уважающие себя бизнесмены в "Бриони".
Электроник беспомощно взглянул на Стального. Тот в ответ только развел руками и закатил глаза.
Стальной спрятал арендованный на несколько часов байк за мусорными баками в узком переулке и приготовился ждать. На соседней улице из роскошной трехэтажной виллы доносилась музыка. Там, на многолюдном приеме, улыбался и пожимал руки Аль-Ваффа. Стальной не видел его, но точно знал, что он чувствует: возбуждение. Аню должны были привезти к нему в конце приема, на котором собрались дипломаты, политики и бизнесмены. Когда будут решены все важные вопросы, Аль-Ваффе подадут сладкое и Аню. Она сейчас ждет в отеле, когда за ней придут телохранители волка. Ждет и волнуется. Наверняка, меряет шагами номер отеля. Или неподвижно сидит на кровати, в сотый раз повторяя легенду.
В кармане кожаной куртки пискнул телефон. Стальной поспешно ответил.
— Они приближаются, — сухо отчитался Сергей — Приготовьтесь, Никита, — Понял тебя, — Стальной сбросил звонок, положил телефон в карман куртки и нащупал тканевый мешочек в кармане джинсов. Всё готово. Все друзья на своих позициях. Лишь бы ничего не сорвалось!
В переулок въехал зеленый фургон, украшенный аляповатыми наклейками с изображением восточных сладостей и золотой надписью: "Кондитерская "Щедрый Ливан". В кабине сидели двое смуглых черноволосых мужчин с характерной арабской внешностью. Водитель сбросил скорость и машина медленно прокатилась мимо баков, которые в два ряда — слева и справа — стояли в переулке. Стальной пригнулся и тихо шепнул в гарнитуру на ухе:
— Пошёл!
В ту же минуту в переулок с другой стороны ворвался Сергей на бело-красном мотороллере. Сзади к мотороллеру были привязаны коробки с пиццей. Водитель закричал и начал лихорадочно давить на клаксон. Сергей мчался прямо на фургон, но в последний миг бросил мотороллер влево и врезался в баки с мусором напротив Стального. Мотороллер отлетел в сторону и закатился под колеса фургона. Сергей упал навзничь, схватившись руками за шлем. Фургон резко затормозил.
— Аль хэмар-хэмар! — закричал водитель. — Вот осел-ослина! Ты как, цел? — обратился он к напарнику, которого швырнуло сначала вперед, а потом назад, на сиденье.
— Да чтоб его дочь такой целой замуж выходила! — в ярости прошептал напарник. — Аху шармута! Брат уличной девки! Меня спас ремень безопасности и ручка над дверью, за которую я ухватился. Иначе размазало бы по лобовому стеклу. Ихро бейтак! Чтоб его дом сгорел! — завопил напарник, отстегнул ремень и выскочил из машины.
Водитель бросился за ним. Сергей с трудом сел, снял шлем и схватился руками за голову.
— Больно, ой, как больно! — замычал он, раскачиваясь из стороны в сторону — Моя голова!
— Я тебе ее сейчас откручу, осел! Какого черта ты вперся в переулок, если с той стороны знак, что въезд запрещён? — заорал водитель.
— У меня срочный заказ, — на ломаном итальянском залепетал Сергей. — Я боялся потерять работу, — захныкал он. — Мне очень
