доброго мужчины на земле. Мне было стыдно за свой поступок, за то, что я стала причиной страданий Гильермо — но в тоже время я не могла не признать, что, несмотря на прекрасное отношение к этому мужчине, я не почувствовала ничего. Даже малейшей искорки от того пожара, который разжигал в моём теле Валуа даже когда я этого не хотела.

Ужасно.

И если моей дочери суждено стать истинной парой Володи, что ж… Мой материнский долг сделать всё, чтобы девочка жила в мире с собой и со своей парой.

И тогда я поняла Баевых.

Глава 18

Тая

— Время, — посмотрев на часы, скомандовал Альфа Баев. — Совет начнётся через несколько минут.

— Так рано? — нахмурилась Настя.

Альфа кивнул.

— Да, они сдвинули время. Альфы всё — равно уже собрались в зале.

Я в это время ещё судорожно переваривала полученную информацию.

Этьен… дочка… одичалость… Баевы. Выбора нет: вряд ли после скандала с Гильермо, патриархальное общество оборотней — Совет их Вожаков — примет мою сторону. Не примет. А значит, мне надо было решиться на последний из всех возможных поступков.

— Что, если бы всё можно было переиграть? — спросила я, затаив дыхание. Слишком многое зависело сейчас от ответа Насти и Кирилла. — Вы бы мне рассказали?

Настя и Альфа одновременно покачали головами.

— Нет, — честно признались оба супруга.

— Эта мысль отравляла бы тебе жизнь, — вздохнула Настя.

— И влияла бы на развитие плода, — добавил Кирилл. — А у нас и так каждый день перед глазами ребенок с поломанной психикой.

— Которого Альфы когда — то даже не хотели оставлять в живых, — пожаловалась зачем — то мне Настя. — Понимаешь, Тай!!! У них здесь другой мир — и мы должны думать прежде всего о детях и их счастье.

Н-да… думать о детях.

Баевы не делали ничего ради меня — но делали всё ради моей дочери. Пары их сына. Жестко? Жестоко? Может быть. Зато я могу им довериться.

— У меня возник план.

— Ещё один! — закатил глаза Баев, за что Настя тут же пнула его локтём в бок.

— Какой план, Тай? — спросила Настя.

— Кесарево сечение.

Настя вскинула голову.

— Ты хочешь…

— Я не хочу, чтобы моя девочка росла в вертепе Валуа. Я не знаю, что будет со мной: клетка, тюрьма в башне или что — то ещё — но моя дочка должна быть счастлива! За нас обеих…

Настя покосилась на мужа.

— Кирилл, как ты считаешь, если мы так поступим, то…

— Не знаю. — Ответил Альфа, даже не дослушав жену. — Насть, я впервые не знаю, что нам делать. Этьен кажется поехавшим — но не так, чтобы осуществить свои угрозы насчёт клетки. Тая всё — таки самка; его беременная истинная пара.

— Ты считаешь, что это пустые угрозы?

— Слушай, он провинившихся самок из клеток никогда не жаловал. Ему интересно, чтобы девица принимала активное участие в его играх.

Поймав мой взгляд, Настя сконфуженно протянула.

— Кирилл, пожалуйста… не столь откровенно.

Кинув на меня короткий взгляд, Баев тяжело вздохнул.

— О, женщины… вам правду или приятные слова?

Подтянув жену поближе к себе, он добавил.

— Ещё месяц назад я бы сказал, что он на грани — даже, возможно, перешёл за грань, только внешне оставаясь нормальным. Тот Этьен был реально опасен. Иногда у Альф такое случается: оставаясь вроде бы нормальными, они уже по сути одичалые… Но сейчас… я уже не так уверен. Он зол, но в состоянии остановиться даже почуяв запах чужого мужика на своей женщине. Он помиловал Гильермо — выходит, брат всё ещё здраво рассуждает и может контролировать своего волка. Это, конечно, не означает, что Тая приживётся в его стае: Этьен живёт по законам оборотней — со всеми вытекающими. К тому же я точно не знаю, насколько сильно он изменился.

— Ты и в самом деле так думаешь? — задрала голову вверх Настя. — Или просто пытаешься не пугать нас раньше времени?

— Разве у нас есть выбор? — вздохнул Кирилл. — Совет — это суд последний инстанции. Его решения не обсуждаются.

Взглянув на меня, Альфа произнес.

— Тая, это не значит, что я не буду бороться за тебя до конца — Этьен виноват уже только в том, что посмел допустить твой страх. Нашим детям суждено стать истинными, и я приложу все усилия, чтобы жена моего сына выросла сильной гордой девушкой — настоящей Луной. А не запуганной оборотницей, опасающейся каждого шага.

«… как её мама», — грустно подумала я.

— Ты и правда насколько …гм…доброжелателен к Этьену? — нахмурилась Настя.

— Смотря что ты под этим подразумеваешь, — покачал головой Альфа Баев.

— Кесарево…, - заикнулась Настя. — Ты понимаешь, что предлагает нам Тая?

Альфа смерил меня с ног до головы.

— Ребенок на этом сроке уже жизнеспособен, — кивнул Альфа. — Но стоит ли идти на излишний риск?

— Кирилл Владимирович, — тихо спросила я. — Бьют ли оборотни своих женщин?

— Что? — не понял моего вопроса Альфа. — Что ты имеешь в виду?

— Ну там кнутом или розгами … так, в фильмах про крепостных показывали, когда вся спина исполосована.

— Нет, — нахмурился Баев. — Разумеется, нет.

— А как вы их наказываете? Внутри стаи, я имею в виду.

— Если преступление не тяжкое, то вина самке как правило прощается… Ну, иногда беты назначают какие — то работы.

— А иссечь спину до мяса — это наказание за какое преступление?

Кирилл Баев вздрогнул и перевёл взгляд на Настю.

— Её бил явно палач, — тихо призналась подружка. — И девчонке, у которой проблема с регенерацией, даже не оказали никакой медицинской помощи.

— Предполагаемая вина? — сверкнул расплавленным золотом взгляд Альфы Баева.

— Кирилл, эта забитая девушка — служанка, — покачала головой Настя. — Она не могла совершить ничего серьёзного.

— Ты уверена?

— Уверена. — Кивнула Настя.

Супруги, глядя в глаза друг другу, будто мысленно вели между собой напряжённый разговор.

Я же использовала это время, чтобы погладить свой живот, надеясь, что моя девочке даже в голову не придет бояться чего — нибудь подобного. Если она будет расти в стае Кирилла Баева…

— Хорошо. — Сдался Кирилл. — Но только чтобы всё было сделано так, чтобы комар носу не подточил. Я не хочу давать Этьену ещё один повод для ненависти.

— Фернандо подготовит стимулятор. Если Совет вынесет решение не в нашу пользу, мы сможем сразу же ввести медикамент. Тая, если лекарству понадобится больше времени для того, чтобы подействовало, ты можешь сказать, что плохо себя чувствуешь и попросишь Этьена остаться в замке Рамзи на ещё одну ночь.

Я кивнула, принимая хотя бы такой план.

Вряд ли упоённый