— Ты и не будешь прятаться, — доверительно сообщил Учай, придвигаясь к собеседнику. — Ты будешь нападать!

— Нападать? На Аратту?! — Киран расхохотался от неожиданности. — О да — мы, несомненно, захватим столицу сразу, как сойдет снег! Учай, ты, верно, полагаешь, что Аратта — это нечто вроде твоей Ладьвы, только малость побольше? Даже если ты соберешь вдесятеро больше людей…

— Я не собираюсь нападать на столицу, — ответил Учай. — Я что, похож на самоубийцу? Я много думал, ясноликий, как употребить твое домашнее войско к нашей общей пользе, и вот что пришло мне на ум…

— Прошу, поделись нашим замыслом относительно моего войска, — не удержавшись, съязвил Киран.

— А вот послушай, — как ни в чем не бывало продолжал Учай. — Ты привел около сотни неплохих бойцов. И насколько мне известно, прихватил изрядную часть казны…

— Казна? Скажешь тоже! — напрягся вельможа. — Я несчастный изгнанник…

— Этой казны, — не обращая внимания на его слова, продолжал Учай, — хватит, чтобы к весне набрать в твое войско всех, кому по нраву вольная жизнь. А такого отчаянного народу — твоими стараниями — сейчас шатается по окраинам Аратты предостаточно. Принимай всех. Пусть знают — у тебя можно все! Грабить, жечь, убивать…

— Гм. Предлагаешь мне стать разбойником?

— Сперва ты будешь платить им, — продолжал Учай. — А потом они сами начнут брать добычу. Наверняка ты лучше меня знаешь, какие земли Арьялы самые богатые и беззащитные…

— Ну и чего мы добьемся тем, что зальем кровью окраины Аратты?

— Как чего? Ты будешь сеять ужас и разрушения — а расплачиваться за них придется Аюру. Именно его — нового государя — станут укорять, что он не способен навести в стране порядок! Когда повсюду будут тлеть разоренные деревни и города, когда волки обожрутся человечиной, тут-то людишки и вспомнят прежнее царствование. Тут-то и скажут: при Ардване такого не было…

— Занятно придумал, не то слово!

— Благодарю. И заметь, Джериш мне ничего такого не рассказывал. Вместе мы уничтожим врагов и достигнем подлинного величия!

Учай обнял ария за плечи:

— И кстати — совсем забыл про Станимира!

— Станимир? Начальник вендской стражи? Изменник и убийца?

— А также военный вождь лютвягов и законный наследник земель дривов. Да, он самый. Станимир будет нашим союзником в войне против Аюра.

Киран на миг замер, не веря ушам.

— Он сам это предложил?!

— Нет. Это предложил я.

«Но почему ты не спросил меня?» — чуть не выпалил Киран, но прикусил язык. Ответ тут не требовался.

— И ты тоже подумай, ясноликий. — Учай отпустил плечи Кирана, давая понять, что разговор окончен. — Что ты предложишь Станимиру от имени Солнечного Престола?

* * *

Когда Учай вернулся в свою избу — вернее сказать, избу старосты, лучшую в Ладьве, — там его ждал не только накрытый старостихой обед, но и побратим Хельми. Младший из детей Грома сидел на лавке, баюкая в руках гусли. При виде старшака он вскочил на ноги:

— Братец, меня прислал вещий Зарни…

— Садись поешь со мной, — махнул ему рукой Учай, стаскивая кожух.

— Премудрый Зарни сказал, дело не терпит отлагательства…

— Ох уж этот Зарни, — проворчал Учай, садясь за стол. — Ему, конечно, лучше знать, что там терпит, а что не терпит. Не много ли он на себя берет? Ладно, тогда я буду есть, а ты рассказывай. Или, может, споешь, словно скоморох бродячий?

— Я так и собирался, — с улыбкой ответил Хельми. — Обедай, братец, а я начну…

Юный певец положил пальцы на струны, прикрыл глаза. Насмешку он будто не заметил. А может, и в самом деле не заметил, подумалось Учаю. Хельми всегда был малость блаженным. Пошлешь на разведку, а он возвращается и давай расписывать, какие на торгу на горшках красивые узоры. Ну а с тех пор как гусляр Зарни забрал мальчишку к себе в ученики, похвалив его девчоночий голосок, Хельми вовсе стал для старшего брата бесполезен. Из пяти побратимов, что прошли вместе с Учаем путь от изгнанников с Вержи до братьев бога, в живых осталось всего трое. А может, и двое. Кежа погиб в битве за Мравец. Ошкай пал в поединке с чудовищем из-за Кромки — по крайней мере, так рассказывали уцелевшие защитники острога. А вот куда пропал Марас, Учаю и самому очень хотелось бы знать…

— Поведай, с чем тебя послал Зарни! — приказал Учай, отпивая горячей медовухи.

— Учитель велел мне переложить для тебя на язык ингри песню, которую сейчас поют повсюду в землях дривов. Песня совсем новая…

— Песня? Я ждал новостей о посольстве Мараса.

— Там есть и про наше посольство. И про Станимира, и про царевну, и про оборотней…

— Каких еще оборотней?

— Дозволь, спою?

— Ладно, пой!

Пальцы Хельми забегали по струнам, исполняя длинный красивый наигрыш с тревожными нотками. Так учил его Зарни — прежде всего надо подготовить слушателей, настроить на нужный лад.

— Было дело в земле лютвяжской,

В славном граде Станимировом…

Хрустальный голосок Хельми звенел под потемневшими стропилами, струны подпевали. Учай рассеянно слушал, отхлебывая медовуху. Вскоре, однако, он забыл и про нее, и про густую похлебку с мясом, хотя пришел с поля очень голодным. Когда Хельми перестал играть, поднял веки и замолчал, Учай сидел прямо, стиснув кулаки, впившись в певца взглядом.

— Вот так новости, — прошептал он. — Это все?

— Нет еще, — переводя дух, ответил Хельми. — Дальше — плач Станимира по погибшим собратьям и песнь о том, как он ходил мстить. Но поскольку он вернулся ни с чем, там не будет красивого окончания… Кстати, учитель Зарни велел тебе передать: князю лютвягов эта песня не понравилась. Настолько, что он запретил ее исполнять в землях лютвягов. Кого поймают, тому пальцы рубят, язык режут…

— Ну да, ну да, — пробормотал Учай. — Лучший способ добиться, чтобы песню пели в каждой веси, — запретить ее.

— Премудрый Зарни так и сказал, — кивнул Хельми.

— Иди сюда, отобедай.

Хельми, не заставляя себя упрашивать, положил гусли на лавку и накинулся на еду. Учай сидел напротив, стуча пальцами по столешнице. Любопытно, кто из врагов Станимира приказал сложить песнь? Кому выгоднее, чтобы вести о неудаче владыки лютвягов разнеслись по всем вендским землям так далеко и так быстро?

Так вот что все это время творилось у Станимира… Кое-что Учай и так знал от своих лазутчиков в столице лютвягов — например, о подмене царевны. Но похищение Аюны накхами было новостью.

«Но все же почему так задержалось