под кайфом, он нервничает, не находит себе места и ждет новую дозу. В таком случае нам нужно вывести его из себя: громко стучать, звонить. Он и выпрыгнет за порог раньше, чем успеет подумать.

Парни остановились перед металлической черной дверью с серыми заржавленными цифрами. Костя нажал на звонок, а потом вместе с Артуром отошел в тень.

– Не открывает, – подметил Арт.

– Откроет.

Как и прогнозировал Ромал, после пятого звонка из квартиры послышались ругательства. Костя постучал один раз, второй. Позвонил. Постучал. С той стороны раздавались вопли.

– Валите! – Матвей пнул дверь ногой.

Артур хотел было что-то сказать, но Ромал покачал головой. Его угольные глаза так и блестели азартом, любопытством. Сквозь маску виднелись лишь они, и они пугали. Арт с восхищением и страхом наблюдал за другом.

Костя досчитал до десяти, шагнул вперед и вновь нажал на звонок. Раздался рев разъяренного животного, желтая дверная ручка шевельнулась, и в следующее мгновение дверь отворилась. Матвей выскочил из квартиры с такими дикими глазами, что наверняка перепугал бы незваных гостей, не будь это Костя с Артом. Рыжие грязные волосы стояли дыбом, как после удара током. На бледном лице ярко блестели капли пота. Его зубы стучали, а руки ходили ходуном, словно по подъезду рьяно гоняли ветра, и весь его вид, каждое его движение, выдавали его с потрохами. Долговязый перепуганный парень с вздернутым носом и тонкими руками искал дозу.

– Что за…

Ромал, как всегда, не позволил жертве договорить. Он втолкнул Матвея в квартиру и зашел туда сам вместе с Селиверстовым. Дверь захлопнулась. Матвей врезался спиной в шкаф с вещами и потрясенно застыл на месте. Пот градом катился по его лицу. Ярость и злость улетучились, уступив место настоящей панике.

– Что вам нужно? – просипел мальчишка, в ужасе глядя на гостей: в черной одежде, в масках, они расхаживали перед ним, словно изучая потенциальную добычу.

Они двигались медленно и неспешно. Их силуэты тонули в сумраке и сливались с темными стенами. Матвей уже не понимал, тут ли они на самом деле или это всего лишь галлюцинация. Он затрясся, впился ногтями в ладони и снова завопил:

– Что вам нужно!

– Хотим поговорить, – тихим голосом ответил Костя, и глаза у парня расширились до таких размеров, что Артур испугался, как бы они не выкатились из орбит.

– О чем поговорить? Вы кто такие?

– Друзья.

– Какие, мать вашу, друзья? Я сейчас ментам позвоню.

– Звони.

– Я позвоню!

– Расскажешь им про наркотики? – спросил Артур, шагнув вперед.

Матвей ошарашенно вскинул брови. Он часто задышал и пролепетал:

– Вас тут нет, вас нет, нет.

– Матвей.

– Вас нет!

– Мы прямо перед тобой, – неторопливо помахал рукой Ромал, и Матвею показалось, что морда летучей мыши ухмыльнулась… обнажила пожелтевшие клыки.

Мальчишка внезапно залепил себе пощечину, а потом с рычанием впился ногтями в собственное лицо, оставляя на коже красные следы. Артур дернулся к нему, но он уже выпрямился и заулыбался, как сумасшедший. В его кристально чистых серых глазах сверкали слезы, но плакал он не от смеха. Он плакал от боли, которая расползалась по его венам, словно яд, заставляя корчиться, дрожать, царапать кожу.

– Вас нет, – прохрипел Матвей, покачивая головой, – вас не-е-ет.

Селиверстов как язык проглотил. Ему стало так жутко, что внутри все похолодело, а сердце судорожно сжалось. Он покосился на Ромала, но тот стоял все так же уверенно и прямо, будто бы рыжеволосый парнишка не бился в истерике прямо у них перед носом. Арт втянул глубоко в легкие спертого воздуха, зажмурился и велел себе успокоиться, но в мыслях так и прокручивал единственный вопрос: «Какого черта происходит?»

– Вы принесли их?

– Кого?

– Кого-кого – их! Вы принесли их?

– Нет, – осторожно ответил Ромал, и Матвей сразу сгорбился, зажал ладонями рот, застонал и зажмурился, не обращая внимания на пот, струившийся у него по лбу.

– Вы должны были, – глаза мальчишки устремились на Артура, – вы должны были принести!

Он вдруг сорвался с места, сжав кулаки.

Блондину почудилось, что он даже слышит, как дребезжат у мальчишки зубы. От растерянности он не успел никак отреагировать на происходящее, но рядом очень вовремя оказался Костя. Он ловко схватил Матвея за плечи, протащил по коридору, затолкал в ванную комнату и включил душ. Полилась холодная вода. Матвей отбивался, бросаясь на Ромала, будто ненормальный, но Костя не реагировал – лил ледяной водопад прямо на рыжую шевелюру мальчишки, пока тот не уперся ладонями о бортик ванны и не закричал:

– Хватит, пожалуйста, хватит!

– Что ты говоришь?

– Не надо! – Матвей вертел головой. – Прекрати, мама, пусть он прекратит, хватит!

– Тебя плохо слышно, – жестко отчеканил Костя, – повтори.

– Хватит!

– Еще раз.

– Прошу, хватит, хватит, хватит!

Давясь водой, беспомощный и жалкий, Матвей свалился на пол.

Ромал выключил кран и сделал несколько шагов назад. Стоявший позади него Артур не знал, кто пугает его больше: Ромал или костлявый мальчишка, подтянувший ноги к груди.

– Теперь поговорим? – спросил Костя и присел перед парнем на корточки.

Матвей приподнял подбородок. Глаза у него были красными, словно все сосуды в них полопались, и под ними залегли синюшные круги. Он нервозно дергал руками, его зубы стучали сами собой. Возможно, он не отдавал себе в этом отчета.

– Вы кто? – жалобно прохныкал парень.

– Друзья.

– Я вас не знаю.

– Мы не твои друзья.

– Ч-что вам нужно? У меня их нет. Ничего нет.

– Их? – переспросил Ромал.

– Таблеток… кончились, ни одной не осталось. – Матвей вдруг порывисто вывернул карманы широких штанов и бросил на мокрый кафель пустые пакетики. – Ни одной!

Повисла звенящая тишина. Костя поднял один из пакетиков и нахмурился, заметив нарисованное на нем распятие. Что за идиотская шутка? Нарисовать крест на пакетике с наркотиками – это аллегория? Метафора? Костя передал пакетик Артуру.

– Чего вы ждете? – совсем расклеился Матвей, скользя пятками по полу. – Господи, кто вы? Я не понимаю, вы психи? Вы убьете меня? Убьете?

– Как поживает твоя мама?

– Моя мама?

– Да, – Ромал кивнул.

– Не знаю, на какой черт вам она? Не троньте ее!

– Волнуешься?

– Да пошел ты!

– Волнуешься. Но ты ведь доставляешь ей в последнее время много проблем Матвей.

– Не твое собачье дело!

– Может, нам с ней поговорить? Как считаешь? Она бы нам все рассказала. – Костя задумчиво наклонил голову, а глаза парнишки в ужасе округлились.

– Да ты… – запнулся Матвей и резко подался вперед, – она ни при чем! Я ей ничего не говорил, она не знает, откуда у меня таблетки, не знает!

– А откуда они у тебя?

– На вечеринке купил.

– У кого купил?

– Антон раздавал. Я только попробовал. Один