просто невозможно. И на этот раз замять скандал не удастся. Хочешь лишить меня наследства, выгнать с должности? Давай, я сопротивляться не стану. Большой мальчик, найду работу у наших конкурентов. Думаю, они захотят получить меня к себе. А Фегрюсон молодец, этого у него не отнимешь. Столько лет упорной работы, труда, и всё для того, чтобы приблизиться к Шарлотте, чтобы вынудить взять его в фирму.

Чем больше он говорил, тем сильнее менялось лицо отца. Черты заострялись, деформировались, удлинялись клыки, грозя порвать кожу на губах, а радужка глаз светлела, из чёрной превратившись в золотистую.

– Ты должен всё исправить! – через силу произнёс пожилой мужчина. – Немедленно.

– Не должен, – вырываясь из его захвата, произнёс оборотень. – Я свой выбор сделал, отец, и тебе стоит его принять.

– Ты всё затеял из-за этой рыжей шлюхи?

Как, оказывается, легко вернуть силы и уничтожить контроль старшего, превратив его в пыль.

Последние оковы спали, стоило услышать оскорбления в сторону ведьмы.

– Я не буду просить тебя извиниться и даже сделаю вид, что не слышал. Только потому, что ты мой отец и я слишком тебя уважаю. Но скажу всего один раз, только один: никогда не смей так говорить о ней.

– Она же ведьма, сын. Ведьма! – вновь попытался достучаться до него старый оборотень. – Очнись, таких много вокруг. Хочешь спать – спи. Но жизнь зачем себе ломать?

– Таких больше нет, – уверенно ответил Маркус.

– Ты так в этом уверен? Знаешь девчонку всего пару дней, а уже решил… что решил-то? Что влюбился? В ведьму?

Он не стал лгать и четно признался:

– Не знаю, любовь ли это, но Оливия мне нужна. Сколько это продлится – день, месяц, год, всю жизнь, – не хочу знать. Буду жить сегодняшним днём.

– Сегодняшним? – переспросил Аркор-старший. – О чём ты, сын? Разве этому я тебя учил?

– Нет. Но я верю своим инстинктам, и они кричат о том, что она та самая. Даже без метки, Оливия та, что мне нужна.

– Она околдовала тебя, – прошептал отец. – Свела с ума.

– Не надо, отец, ты делаешь только хуже, – покачал головой мужчина и отступил. – Надеюсь, когда-нибудь вы с матерью сможете принять мой выбор.

– А я надеюсь, что ты скоро одумаешься.

Маркус вышел в зал и быстро осмотрелся, пытаясь найти Оливию. Она стояла у окна во время его речи, но сейчас там никого не было. Да и не ощущал оборотень её в комнате. Неужели ушла?

Мужчина быстро пошёл к выходу, игнорируя шепотки, обращения и попытки его остановить или задержать. Хотя кое-кому это удалось.

– Маркус, что здесь происходит? – встав на пути друга, быстро спросил Кайл.

– Ты же сам всё слышал.

– Тот бред, что ты нёс? Слышал, а теперь хочу узнать у тебя правду. Где Шарлотта?

– В храме с Фергюсоном.

– Ты позволил какому-то человеку забрать её?!

– Она сама ушла, по собственной воле. От меня ничего не зависело.

– Шарлотта твоя невеста! – с нажимом произнес Кайл.

– Уже нет. И это стоит принять, – покачал головой Маркус и, развернувшись, пошёл прочь.

В холле он внезапно застыл, услышав, как администратор на ресепшен громко шепталась с одним из служащих.

– Говорят, чуть живая. Маг делает, что может, но сам понимаешь. Теперь вот скорую ждем. Лишь бы успела.

– Да, такой скандал нам не нужен. Репутацию испортит.

И вроде ничего особенного, а сердце в груди вдруг сжалось. Повернувшись, мужчина пристально взглянул на девушку.

– Какую скорую?

Администратор ойкнула, и глазки забегали.

– Да это... так…

– Я задал вопрос: кому вызвали скорую?

– Женщине стало плохо, – нехотя отозвалась она. – Домик номер пять.

Оливия…

Оливия

– Что здесь происходит?!

Отчим ворвался в спальню как раз в тот момент, когда нашими общими усилиями (моими и молодого мага из отеля, который, несмотря на юный возраст и трясущиеся руки, оказался весьма толковым лекарем) удалось более-менее стабилизировать состояние мамы. Она не пришла в себя, и пульс всё еще был нитевидным, но по крайней мере он был, и кожа из синюшной стала белой.

– Я хочу знать, что здесь происходит? Что вы делаете у постели моей жены? Кто вообще позволил здесь появляться?! – орал оборотень и тут же нашёл виновного. – Это ты!!!

Палец был направлен в мою сторону, как и взгляд безумных хищных глаз.

– Опять ты! Пошла вон!

– Иди сам! – крикнула я, продолжая держать за руку и осторожно вливать в неё силу, буквально по капельке.

Больше было просто нельзя. Мама была человеком, и любое резкое вмешательство могло только ухудшить состояние. Это как запустить слона в посудную лавку, пытаясь за раз вынести всё. Несколько неправильных и неточных движений – и всё будет уничтожено.

– Осторожнее, – тихо попросил маг, который сидел с другой стороны.

От него не укрылось моё состояние.

– Ты! – взревел отчим, сжимая кулаки.

Клянусь, прыгни он на меня сейчас, я бы без раздумья спалила ему всю рожу. И угрызений совести по этому поводу точно не испытывала бы.

Но возникший за его спиной Маркус моментально скрутил мужчину, заблокировав и не давая тому возможности даже шелохнуться.

– Пусти, – прохрипел Форстор, давясь слюной и вытаращив глаза от натуги. – Пусти…

– Успокойся, – резко приказал молодой оборотень, и силу зверя я отследила даже своим ведьминым чутьём.

Форстор обмяк, скривился и разом вспотел.

До чего же жалкое зрелище.

– Да я… только… что они здесь делают?

Маркус поднял на меня взгляд и быстро спросил:

– Что случилось?

– Мама, – ответила я, стараясь проглотить ком, вставший у горла. Вот только держалась, готова была бороться со всеми, а стоило ему появиться – и слёзы сами собой накатили. – Она пыталась покончить с собой, таблеток наглоталась. Если бы я не зашла… а ведь я не собиралась, то…

Договорить не получилось. Ком разросся до гигантских размеров и совсем перекрыл голосовые связки. Шмыгнув носом, я замолчала. Собственно, больше можно было ничего не говорить, и так всё понятно.

Маркус отпустил Форстора, и тот, застонав, отполз в сторону, потирая плечо.

– Как она? – спросил Аркор, шагнув ко мне.

– Уже лучше.

– Удерживаем, – коротко бросил маг и вдруг широко улыбнулся. – Дотянем до скорой, а там вытащат.