ждал сигнала от Остроноса, который укрылся совсем рядом, в ветвях вечнозеленого дуба. Кое-какую нечисть Бэнкей научился разгадывать и сам, но тут знакомые ощущение не возникали.

И он дождался сигнала — обычного сигнала тэнгу, который много что мог рассказать знающему человеку.

— Кр-ра-а! — пронеслось над равниной. — Кр-ра-а!

Никто не обратил внимания на ворона, торчащего где-то высоко на сосне, и только монах расслышал в непомерно громком карканье «справа!».

Он немедленно прервал заклинание.

— Поступим иначе, — твердо сказал Бэнкей. — Я понял, что оборотень находится у девицы за пазухой справа. Пусть его достанут и опустят у моих ног. Я сам отнесу его в монастырь. Это безобидный оборотень, он бы вам вреда не принес. Мы прочитаем над ним заклинания и отпустим его.

— Доставай, Норико, оборотня, раз уж ты такая смелая, — велел Юкинари.

Девушка опустилась на корточки и выпустила на снег небольшую молодую кошку счастливой трехцветной масти. После чего, повинуясь жесту Юкинари, сразу же отошла в сторону.

На ее круглом личике с челкой до самых бровей сразу же отразилось огромное облегчение.

Бэнкей склонился над кошкой, подхватил ее пятерней под брюхо и спрятал у себя на груди. Теплое, пушистое, заспанное существо прижалось к нему, ткнулось нежным носиком под мышку. Бэнкей, сам того не желая, улыбнулся.

— Возвращаюсь в монастырь, — сказал он. — За меня не бойтесь, мне оборотень вреда не причинит. Ступайте, да хранит вас святой Будда и оберегает Дзидзо-сама. Увидите на дороге его статую — помолитесь.

— Покровителю путников всегда молимся, — отвечал Юкинари. Хорошо, что помог нам, благочестивый наставник. Как только смогу, привезу ценное пожертвование в твой монастырь. Ты ведь из здешней горной обители?

— Можно сказать и так, — уклонился от точного ответа Бэнкей. Пойду я. Пока еще доберусь до обители… Под гору-то легче катиться, чем карабкаться в гору.

И он, повернувшись, зашагал вверх по тропинке, уверенно ставя крепкие ноги в конские следы.

— Иди сюда, Норико, — Кэнске показал ей на коня. — Довезу тебя с госпожой кошкой до носилок. Как только увижу старого господина — все ему расскажу.

И он вопросительно посмотрел на Юкинари.

Минамото Юкинари и сам понимал — вот эта невысокая круглолицая девушка, дочка повара, только что своим упрямством спасла все надежды его семьи на почет и благополучие. Но ему, будущему придворному, не подобало пускаться в изъяснения благодарности перед дочкой повара.

— Усади ее в носилки, Кэнске, и присмотри, чтобы она как следует укутала госпожу кошку, — велел он. — Потом, как приедем в Хэйан, напомнишь мне — дам тебе денег, чтобы ты купил ей подходящее платье. Она его заслужила.

Не дожидаясь, пока Кэнске посадит на коня Норико, не выпустив при этом на волю госпожу кошку, он поскакал к повозке, чтобы порадовать Фудзивара Нарихира. Свалившийся прямым путем с неба монах взял да и унес с собой оборотня. Все разрешилось как нельзя лучше.

* * *

— А я-то удивлялся! — воскликнул Бэнкей. — Почему, думаю, от нечисти обычное тепло исходит и никакой дрожи я внутри не чую?

— Не сердись, — сказал тэнгу. — Если бы оборотень представлял для молодых господ и девушки настоящую опасность, я бы так не поступил. Но ты им правильно сказал — это совершенно безобидный оборотень.

— Выходит, я по твоей милости отнес бы в монастырь обычную кошку, и вся братия дружно бы читала над ней заклинания? А оборотень преспокойно ехал бы себе в Хэйан? — возмутился Бэнкей.

Тэнгу просто-напросто подшутил над своим приятелем-монахом. Возможно, из склонности к баловству, которая крайне осложняет жизнь всем, кто водится с тэнгу. А может, он говорил правду, утверждая, что оборотень в кошачьей шубке по сути своей добр и безвреден.

Бэнкей заподозрил неладное, когда поднимался в гору. Правда, ему не доводилось таскать за пазухой кошек, но он возился со щенятами, и ощущение было то же самое — звериного тепла, и не более того.

— Правильно говорил отец-настоятель, — проворчал он. — Человек и тэнгу из разного тесте слеплены, и тэнгу человека всегда вокруг пальца обведет. Я-то тебе поверил!

Очевидно, для Остроноса вся эта история была обычным развлечением. И он очень удивился, когда Бэнкей без лишних слов зашагал прочь — вниз по тропинке.

— Постой! — воскликнул тэнгу. — Постой, монах! Что ты собрался делать?

— Вернуть им кошку, а себе взять оборотня! — отвечал Бэнкей, не оборачиваясь.

— Да постой же ты! — тэнгу вспорхнул, перелетел через голову монаха и шлепнулся перед ним на тропу. — Зачем тебе этот оборотень? Оставь его в покое!

— Ты знаешь, кто это? — строго спросил монах.

— Положим, знаю.

— Так кто же?

— Всего-навсего женщина. Ты же не станешь прикасаться к женщине?

— Будь она неладна!

— Между прочим, и кошка — самочка.

Остронос весело скалил мелкие острые зубы.

— Я по воздуху летать не умею, — мрачно сказал Бэнкей, — так что будь добр и пропусти.

— Конечно, я пропущу тебя, Бэнкей, хотя уж больно ты грозен. Мы, тэнгу, таких свирепых не любим. Но дай-ка ты мне лучше эту кошку…

— Зачем тебе она?

Тэнгу пожал плечами.

— Мне-то она ни к чему. Я хочу отнести ее в монастырь к отцу-настоятелю.

Бэнкей помолчал, соображая. Остронос знал про оборотня что-то важное, а что — не хотел признаваться.

— Ты не хочешь, чтобы я догнал молодых господ и обменял кошку на оборотня? — прямо спросил монах.

— Это ни к чему. Сдается мне, что от этого оборотня им будет больше пользы, чем от обычной кошки, пусть даже трехцветной.

Бэнкей задумался.

— Не хочешь ли ты сказать, что отец-настоятель, говоря об опасности, имел в виду вовсе не кошку?

— Трудно сказать, монах. Он почуял дыхание иного мира, вот что… Но от оборотня не исходит зла. Стало быть, зло их ждет впереди, — на редкость серьезно для тэнгу сказал Остронос. — Поэтому давай сюда кошку. Ты вот сердишься на меня, а я знаю, что, обманув тебя, сделал доброе дело. Ступай следом за молодыми господами. А я понесу кошку в монастырь. Когда-нибудь отец-настоятель подарит ее знатному паломнику или паломнице, и ответный дар пойдет на пользу монастырю. Видишь, как все хорошо складывается?

— Кто поручится, что ты и сейчас меня не обманываешь? — спросил Бэнкей, хотя и сам видел — поручиться некому.

— Да никто, — усмехнулся тэнгу. — Но ты поразмысли — что случится, если я сейчас над тобой подшутил, в носилках — обычная кошка, а это существо — оборотень? Случится лишь то, что ты несколько дней будешь идти следом за молодыми господами, проявляя всяческую бдительность, а потом исхитришься и выкрадешь у них ни в чем не повинную зверюшку! И будешь читать над ней все