Наставникам униформа не полагалась, поэтому на мне было простое чёрное пальто с опушкой из лисьего меха и лайковые перчатки. Полусапожки на каблуках я бы с удовольствием променяла на тёплые валенки, но, увы, леди на валенки не имела права. Приходилось переступать с ноги на ногу в ожидании чуда, а точнее, поезда.

Может, задержится? Может, опоздает? Не то чтобы мне нравилось мёрзнуть, но вдруг тогда и Эндера дождёмся? И вообще, кому нужны эти дурацкие соревнования? Дань традициям, которые здесь почему-то так рьяно соблюдают.

К сожалению, долго мёрзность не пришлось. Северный экспресс прибыл по расписанию, и гимназизсты, загалдев ещё громче, стали загружаться в вагоны первого класса.

– Эдвина, пойдём. – Я взяла девочку за руку, чтобы в толчее не потерялась. В другой руке крепко держала ридикюль, в который по настоянию Эндера положила одно чудо-зелье и одну чудо-повязку. Первое должно было придать сил в случае слабости, вторая вмиг залечить царапину или неглубокую рану. И пусть мейст Гастфер заверил, что никакие опасности на руинах гимназистам не грозят, но с нами тем не менее ехало два лекаря. А значит, и походная аптечка тоже не помешает.

– Леди, – мужчина в тёмно-синей униформе проводника подал мне руку, помогая подняться в вагон, а следом позаботился и об Эдвине.

– Я так замёрзла, – пожаловалась «племянница», стаскивая варежки. Руки под ними были красными от мороза, как и её нос, и щёки. – Не отказалась бы от горячего шоколада.

– Кто ж от него в такую погоду откажется, – улыбнулась я и обернулась к проводнику, чтобы узнать, в котором из вагонов находится ресторан.

Машинально скользнула по толпе взглядом, напряжённо замерла, заметив среди подступивших к поезду людей знакомое лицо. Лицо, которое я видела на фотографии, обнаруженной в квартире Кристы. Лицо мужчины с фотокарточки, сделанной несколько лет назад в доме Фарморов. Тот же хмурый прищур, неряшливая небритость на скулах, тонкие, кривые губы. Незнакомец, которого мы так и не нашли и о котором, кажется, успели забыть. Неужели это правда он?

И почему здесь?!

– Слушаю, леди…

Стоило на мгновение отвлечься на проводника, как незнакомец скрылся. Сколько я ни скользила по перрону взглядом, сколько его ни искала, больше не находила.

Может, показалось? Здесь так сумрачно, так туманно, а я уставшая и вся на нервах. Могло ли воображение сыграть со мной злую шутку или уже можно начинать беспокоиться?

– Леди…

От меня всё ещё ждали хоть какой-то реакции.

– Раннвей, – Эдвина дёрнула меня за меховую манжету, и я наконец отмерла.

– Ресторан? – с трудом перевела взгляд на работника поезда.

– Третий вагон, – вежливо улыбнулся мужчина и жестом указал на дверь в соседний вагон. – Прошу…

Прежде чем за ней скрыться, я снова обернулась, но как и до этого: незнакомца с фотографии на перроне больше не было.

* * *

– Раннвей, сюда! Я нам место заняла!

Шанетт была первой, кого мы увидели, войдя в вагнон-ресторан, по обеим сторонам которого белели маленькие круглые столики.

– Что-то мне уже не хочется шоколада, – пробормотала Эдвина, глядя на сияющую беззаботной улыбкой Флеминг. Рядом сидела Росмари и с понурым видом глазела на чашку чая. Лейф, как и другие сопровождающие, остался в отеле, и я ему сейчас откровенно завидовала.

Не потому что боялась испытаний – скорее, меня страшило время с этим голубоглазым энергетическим вампиром. Было что-то такое в Шанетт… Назойливое, приторное, липкое. Один лишь звук её голоса вызывал хроническую усталость и желание куда-нибудь спрятаться.

Увы, прятаться здесь было негде. Все столики, как назло, оказались заняты. Пустовало ещё два места рядом с мрачной Данной, но подсаживаться к Левенштерн я бы не стала даже в сильнейшем опьянении.

– Раннвей? – Заметив, что мешкаю, Шанетт вопросительно изогнула брови.

Вариант сбежать я отмела сразу – это выглядело бы, по меньшей мере, странно. Пришлось остаться. Тяжело вздохнув, направилась к нежной блондинке, «предвкушая» два часа пыток. Хотя, может, быстренько подзаправимся шоколадом и благополучно откланяемся? Вот только нет гарантии, что Флеминг не увяжется за нами.

– Эндер ведь тоже с нами собирался, – не успели мы сесть за столик, как рот драконицы пришёл в движение. – Как думаешь, сколько он пробудет у его величества? Аудиенции у него долгие…

Увы, с этим было сложно не согласиться.

– Без понятия, – ответила я рассеянно, снова мыслями возвращаясь к мужчине на перроне.

Сейчас уже не была уверена, что это был незнакомец с фото. Вполне могло показаться. Ведь могло же? Или я зря себя успокаиваю и тревожиться действительно стоит?

– У Росмари только начали проявляться зачатки дара реставратора. Как и у меня в её возрасте, как и у моей сестры. Жаль, мы обе оказались посредственными оживляющими. Но может, эта малышка нас удивит и порадует? Что скажешь, милая?

В ответ на болтовню тёти Росмари неуверенно улыбнулась. В отличие от своей родственницы, девочка была замкнутой, почти не разговаривала. В основном только отвечала на вопросы, и то, если нельзя было ограничиться кивком или ещё каким-нибудь жестом.

– Попробуйте это ореховое печенье. Убийственно для фигуры, но также убийственно вкусно, – перескочила Шанетт с одной темы на другую.

Получив свой горячий напиток, Эдвина потянулась к тарелочке со сладостями. Я отказалась. Шоколад и без того был сладким и неплохо справлялся с убийством фигуры. Жаль, насладиться им в компании Флеминг и тревожных мыслей толком не получилось. Быстро допив ароматный напиток, я решила попробовать сбежать.

– Здесь душно. Пожалуй, вернёмся в наш вагон. Эдвина, пойдём.

«Племянница» послушно поднялась. Я опасалась, что Флеминг подскочит следом, но она лишь с улыбкой кивнула:

– А мы ещё здесь немного посидим. Вон леди Ирвин. Сто лет с ней не виделась! Милли, дорога-а-а-йя! – Наметив новую жертву, в тот самый момент переступившую порог ресторана, Шанетт приветливо помахала ей рукой, а мы с Эдвиной поспешили воспользоваться удачным стечением обстоятельств и сбежали.

Оказавшись в тамбуре, даже выдохнули облегчённо, причём вдвоём. За окном меланхолично проносились заснеженные горные склоны, и холодный воздух, просачивающийся внутрь, приятно освежал, холодил разрумянившиеся от горячего напитка щёки.

– И как ты с ней раньше дружила, тётя? – Эдвина смешно поморщилась. – Рядом с этой леди становится дурно. Вот, даже голова закружилась от её голоса.

Я уже хотела улыбнуться и заметить, что она преувеличивает, но девочка неожиданно покачнулась. Схватившись за поручень, прикрыла глаза, слабо произнесла:

– Что-то мне и правда нехорошо…

– Эдвина? – Я подхватила её под руку, чувствуя, как внутри снежным комом концурется беспокойство. Нарастает, быстро переходя в панику, в страх. В осознание, что что-то пошло не так.

– Давай вернёмся в ресторан.