Оглядевшись, я увидел, что нахожусь в небольшой палате лазарета. Солнечный свет, проникающий через узкое окно, окрашивал комнату в теплые тона. Рядом с кроватью стояла большая деревянная бочка, наполненная чистой водой. Я с трудом поднялся и подошел к ней, чувствуя, как каждый шаг отдается болью во всем теле.

Погрузив руки в прохладную воду, я умыл лицо, чувствуя, как свежесть прогоняет остатки сонливости. Капли стекали по моей коже, и я вдруг ощутил странное покалывание в местах, где были раны. Посмотрев на свое тело, я с удивлением обнаружил, что многие порезы уже затянулись, оставив после себя лишь тонкие розовые линии. А ведь точно, я же почти перестал обращать на это внимание!

Родословная Гидры Семи Водопадов. Эта сила не переставала удивлять меня своей эффективностью. Кроме того, я вспомнил о пилюлях, которые принял перед тем, как потерять сознание. Их целебное действие, усиленное моей родословной, творило настоящие чудеса. Однако вопрос о том, как я получил ее, все еще оставался нерешенным.

Несмотря на то, что боль все еще присутствовала, я чувствовал, как силы постепенно возвращаются ко мне. Глубоко вздохнув, я решил, что пора покинуть палату. Мне нужно было найти Маркуса, убедиться, что с ним все в порядке после жестокого избиения Торфином. А то я что-то часто оказываюсь в той или иной части лазарета — хорошо хоть целители слишком заняты, чтобы следить за каждым «пострадавшим» и поэтому никто меня не останавливает.

Выйдя в коридор, я двинулся вдоль ряда дверей, заглядывая в каждую в поисках своего друга. Наконец, в одной из дальних палат я увидел знакомую фигуру, лежащую на кровати. Маркус был почти полностью закутан в бинты, его грудь медленно поднималась и опускалась в ритме глубокого сна.

Рядом с кроватью стоял пожилой лекарь, его руки светились мягким зеленоватым светом, когда он проводил ими над телом Маркуса. Заметив меня, он поднял взгляд и покачал головой.

— Молодой господин, вам лучше не беспокоить пациента. Он в глубоком целительном сне, и любое вмешательство может нарушить процесс восстановления.

— Я понимаю, старший. Скажите, его жизнь вне опасности?

— Да, молодой господин, — лекарь улыбнулся, и морщины вокруг его глаз стали глубже. — Ваш друг — сильный практик. Его раны были тяжелыми, но мы смогли стабилизировать его состояние. Теперь ему нужно только время и покой.

Я почувствовал, как волна облегчения накрыла меня. Подойдя ближе к кровати Маркуса, я тихо произнес:

— Я отомстил за тебя, друг. Торфин больше никому не причинит вреда на этом турнире.

Маркус, конечно, не мог меня услышать, но мне показалось, что его лицо стало спокойнее. Бросив последний взгляд на своего друга, я покинул палату, чувствуя, как груз ответственности немного спал с моих плеч.

Выйдя из зоны лазарета, я столкнулся с Фином. Мой верный товарищ стоял, прислонившись к стене, внимательно вглядываясь в коридор, его круглое лицо было бледным от волнения. Увидев меня, он резко выпрямился, его глаза расширились.

— Д-джин? — пробормотал он, делая шаг назад. — Это… это, правда, ты?

Я не мог сдержать улыбку, глядя на его реакцию.

— А кто же еще, Фин? Неужели ты ждал увидеть кого-то другого?

Фин нервно сглотнул, его взгляд бегал по моему лицу, словно пытаясь найти какой-то подвох:

— Но… но как? Ты должен лежать в палате, истекая кровью, а не стоять здесь, как ни в чем не бывало! Может… может быть, ты призрак? — ошарашенно прошептал парень. — О НЕТ! Джин! Ты погиб, оставив своего друга в одиночестве!

Его последние слова заставили меня рассмеяться, несмотря на еще ощутимую боль в ребрах.

— Фин, друг мой, неужели ты думаешь, что призрак стал бы тратить свое драгоценное загробное время на разговоры с тобой? У меня были бы дела поважнее, например, преследовать Торфина и пугать его до смерти.

Мои слова, кажется, немного успокоили Фина. Он нервно хихикнул, но все еще выглядел недоверчиво.

— Но как ты так быстро восстановился? Я видел твой бой, Джин. Это было… ужасающе.

Я пожал плечами, стараясь не показывать, как это простое движение отозвалось болью во всем теле.

— Скажем так, у меня есть свои секреты. Кроме того, пилюли творят чудеса. А уж ты знаешь что мои — явно того стоят.

— Ах, вот оно что! — Фин наконец расслабился, и на его лице появилась привычная улыбка. — Кстати!

Внезапно его лицо стало серьезным, и он начал копаться в своем пространственном кольце. Через мгновение он извлек оттуда несколько предметов, которые заставили мои глаза расшириться от удивления.

Первым был небольшой тигель, сделанный из какого-то полупрозрачного материала, напоминающего нефрит. Его поверхность была покрыта тончайшими узорами, которые, казалось, двигались, когда на них падал свет. Я сразу узнал в нем легендарный Тигель Лазурного Потока, о котором читал в древних фолиантах. Это был редчайший артефакт, способный усиливать эффект алхимических процессов, связанных с водной Ци.

Предмет был одноразовым, так как отдавал всю заключенную в себе энергию в пилюлю. Это намного упрощало создание таблетки легендарного ранга, но несло огромные затраты. Кроме того, такой тигель увеличивал шанс на успех. Ингредиенты легендарных пилюль редкие и очень труднодоступные, так что не хотелось бы потерять их из-за одной-единственной ошибки.

Улыбка невольно появилась на моем лице. Я понимал, что просьба непростая, но в вопросах торговли Фин был, словно демон в преисподней — на своем месте. Так что он справился отлично.

Рядом с тигелем лежало несколько других предметов: изящный серебряный пестик с рукоятью в форме дракона, набор кристаллических пробирок, светящихся мягким голубым светом, и маленькая шкатулка, украшенная жемчугом и кораллами.

— Вот, — сказал Фин, протягивая мне эти сокровища. — Тигель Лазурного Потока, как ты и просил. Чертовски дорогая штука, скажу я тебе. Но твои победы с лихвой покрыли его стоимость. Да еще и осталось немало, ведь я выжимал максимум из предоставленной возможности.

Я бережно принял артефакты, чувствуя, как от них исходит мощная духовная энергия.

— Фин, ты