может, виновато понимание – я люблю Эзру. Плюс уверенность, что он тоже любит меня. Дело не в том, что он произнес это вслух; он доказал свою любовь делом. Я вижу, что я для него что-то значу. Вижу, как он склоняет голову набок, когда смотрит на меня! Смотрит искренним взглядом. Я ценю каждую секунду, когда он заставляет меня смеяться. Каждый момент, когда перехватывает дыхание, хотя я не нахожусь под водой, а, наоборот, витаю в облаках. Мое чувство настолько безмерно, что может вызвать страх – однако не вызывает. Любить Эзру очень легко. Доверять ему – тоже.

Осталось добавить в текст более-менее плавную подводку для встроенной рекламы и несколько пакетов предложений от спонсоров, приуроченных не исключительно ко Дню святого Валентина, а к любому дню года, чтобы люди, которые четырнадцатого февраля заняты или вынуждены работать, тоже запланировали мероприятия. Ричарду, безусловно, понравится идея. Так он сможет пролонгировать коммерческую выгоду от Валентинова дня.

Я исправляю несколько опечаток, сочиняю еще один абзац, который подходит к иллюстрации Эзры, и статья практически готова! Тут в ящик падает новое письмо; я кликаю на него, ничего не подозревая, и не верю своим глазам.

От кого: [email protected]

Кому: [email protected]

Тема: просьба об интервью

Уважаемая Аманда,

я Тристан Роуг из «Санди Сан». Моя недавняя заметка о вашей протестной акции не только взбудоражила наших читателей, но и наверняка задела вас за живое. Поэтому я с удовольствием предоставил бы вам возможность изложить свои взгляды, чтобы опубликовать их в новой статье. Я отнесусь с пониманием, если вы не проявите интереса к моему предложению, однако буду рад, если вы поделитесь со мной причинами, побудившими совершить эту акцию, чтобы донести до общественности в том числе и ваше мнение по поводу скандального происшествия.

Мой номер телефона вы найдете в подписи. Я на связи, звоните в любое время.

Тристан Роуг

Сообразив, от кого поступил запрос, я хватаюсь за край стола, чтобы не упасть. В письме мне предлагают спасение! Наконец кто-то пожелал меня выслушать! Наконец передо мной извинились! Наконец у меня появился шанс выступить с заявлением! И я набираю номер, чтобы договориться уже на сегодня. Я готова.

* * *

– Слишком шумно, я тебя не слышу! – позевывая, говорит Фрейя в трубку. Я прикрываю телефон от ветра, потому что в этот момент торопливо вышагиваю по многолюдной главной улице Берлингтона.

– Я хочу сказать, что иду на интервью с Тристаном Роугом, – повторяю я, и на несколько секунд на линии воцаряется тишина. Подруге требуется время, чтобы вспомнить, откуда ей известно это имя.

– Ты шутишь?..

– Он сказал, что хочет опубликовать мою точку зрения по поводу инцидента в мэрии. Чтобы расставить все по местам.

– Тристан Роуг, тот тип из «Санди Сан»?

– М‐м…

– Это он виноват, что мы два дня не могли попасть в свою квартиру! Потому что тебя преследовали как ведьму, которую нужно непременно отвести на костер!

По сути, так оно и было. Или я реагировала слишком эмоционально? Может, я еще раньше получила бы возможность поправить дело, если бы не пряталась? Пожалуй, в тот день, когда Льюис и Эзра везли меня домой, следовало просто выйти из машины и пообщаться с репортерами.

– Я должна тебе еще кое-что рассказать, – меняю я тему. Времени для «а что было бы, если» у меня нет. К тому же я спешу на встречу с Тристаном Роугом. Если во время интервью возникнет нехорошее предчувствие, просто встану и уйду.

– Эймс, я тебя правда очень плохо слышу.

– Секунду. – Я сворачиваю на боковую улицу; там тоже толпы людей. Да и ветер усиливается. – Ты еще здесь?

Фрейя снова зевает.

– Извини, смена затянулась. В клинику доставили пациента, который отпилил себе ногу. И я присутствовала, когда ее пришивали обратно. Операция длилась больше семи часов!

Я уже догадываюсь, что когда мы в следующий раз сядем за кухонный стол, подруга поведает мне все детали операции. Обязательно упомянет кровь и порванные сухожилия, причем именно в тот момент, когда я буду готовить спагетти с томатным соусом. Однажды Фрейя проходила практику в офтальмологии, и к ним попал мужчина, которому рыболовный крючок воткнулся в глаз; по ее словам, пациент орал на все приемное отделение. Она подробнейшим образом описывала процедуру по спасению его зрения, а я думала о том, что рыбы, которым крючок протыкает полголовы, тоже орали бы, если бы могли. Вот только их никто не привезет в больницу.

– О, ты забрала посылку? – вдруг оживляется Фрейя. После вчерашнего провального свидания я совсем забыла ее обрадовать.

– Да. Кстати, а что внутри? Весит больше, чем твоя племянница.

– Понятия не имею, – хохочет подруга. – Открыть?

– Фрейя, как бы мне ни хотелось узнать, что там, но я уже опаздываю. Тем не менее я должна тебе кое-что сказать, иначе меня разорвет.

– Пока не начала: новость плохая или хорошая?

– Э‐э… честно говоря, сама не пойму.

– У тебя кое-что было с Эзрой Афзалом.

Я киваю, и поскольку Фрейя не может этого видеть, повторяю:

– У меня кое-что было с Эзрой Афзалом. Однако это ничто по сравнению с тем фактом, что он разрисовал для меня целую стену.

– Он сделал что? – выкрикивает Фрейя так громко, что заглушает уличный шум.

– Эзра придумал новый сюжет для мурала, чтобы изобразить его на той же стене, где раньше были песочные часы. Придумал для… меня.

Звучит слишком странно, чтобы быть правдой.

– Но… это значит… это же буквально предложение руки и сердца!

Сперва я пытаюсь сдерживаться, затем разражаюсь хохотом.

– Ты любишь его?

– Я люблю его. И мне все равно, чем все закончится. Я больше не пойду ни на какие свидания. Прошлой недели достаточно.

– Что ж, я бы ска… зала… тоже тебя лю… И что он на… рисовал?

– Фрейя? Я тебя не слышу, ты пропала. Поговорим позже!

Связь оборвалась. Вдогонку подруга посылает мне селфи с поднятым вверх большим пальцем и так и не открытой посылкой. Ниже сообщение: без меня она коробку вскрывать не станет, подождет до утра – через два часа занятия в универе, а вечером снова в больницу, с кем-то поменялась сменами.

И вот еще что, Эймс. Немногим выпадает счастье получить в подарок разрисованную стену;)

* * *

Я предложила кафе неподалеку от «Статуса», потому что захотелось непременно пройти мимо и убедиться, что брезент еще на месте. Эзра решил убрать его не раньше, чем выйдет моя статья; тогда Ричарду не придет в голову закрасить стену. А еще он обещал в случае возникновения проблем довести до сведения Ричарда, что я не имею никакого отношения к акции. Хотя, по-моему, Ричарду сюжет мурала абсолютно по барабану. Его интересует только выгода, и пока люди будут делать селфи на фоне стены, его, вероятно, устроила бы даже подпись «Вышли фото в стиле ню».

Тристан появляется у заказанного столика сразу после