— До меня дошли весточки, что ты хочешь через малый цикл на следующем Тинге организовать фионтар, выставив колониста, которого пленил Харк, против любого моего Восходящего. Это тот, кто будет биться с воином, которого я выставлю? — Огдес указал своим топором на меня.

— Он самый.

Ох, как легко во мне вспыхнула злость — ведь Харк не пленил меня тогда и фионтар был справедлив. Юпитер победил, и точка.

— Я Василий, колонист фригольда Прайд. Тогда с Харком у нас произошло недоразумение, но я не был его пленником. Ни секунды, — вытащив копьё, я поставил его рядом с собой, следом гвоздь Харка. — Я хочу отдать вам его Стигмат, надеюсь, Наблюдатель зачтёт вам положенное вознаграждение, — и протянул гвоздь Огдесу.

— Мне не нужны подачки, — подойдя ко мне варвар, выбил из моей руки Стигмат.

— Тогда другого не остаётся, как начать войну. Жаль.

Занеся над собой топор для удара, вождь Народа степей скривился в злобной гримасе. Я стоял ровно, так как был уверен, что без объявления фионтара, эта гора мышц мне ничего не сделает. Когда громко прозвучал голос Каина, то варвар медленно опустил своё оружие.

— Огдес! Может, всё решим здесь и сейчас? — повторно загромыхал голос Рикса. Только ты и я. А⁈ Ты хочешь услышать это? Хочешь⁈ Так услышь. Я вызываю тебя, Огдес, на фионтар! При свидетелях и перед взором Наблюдателя. Или ты испугался меня? У меня одно условие. В случае моей победы будет заключён пакт о ненападении со стороны Народа Степей. Я даю клятву!

В зале тут же повисла тишина. Вождь, опустив топор, повернулся к народам Единства, затем бросил взгляд на сферу, которая светилась багровым цветом.

— Ну, что же… Думаю, получится неплохая битва. Я согласен, Каин! Тоже даю клятву! Да пускай всё решит фионтар! Заявляю перед взором Наблюдателя, если я проиграю, то Народ Степей забудет о мести! Ну, а если мой топор насытится кровью Каина, то земляне станут нашими рабами.

Оба Восходящие с Серебряным рангом — надеюсь, наш Рикс не подведёт землян, ставка слишком высока. Сам не знаю, почему, взял за руку Лану, которая тихо подошла ко мне, но мне стало спокойнее. Огдес, тем временем, подошёл к своим и о чём-то стал кумекать с ними, а Каин к нам.

— Лана, давай соединим Скрижали. Может, у тебя есть что-то эффектное? — Каин слегка поднял левый уголок губ.

Что за человек наш Рикс? Во фригольде никогда не видел его улыбающимся, всегда выдержка, серьёзное выражение лица, а здесь полный пофигизм. Можно сказать, сейчас его жизнь висит на волоске, да и свобода всех колонистов в его руках, а у него хорошее настроение, словно ничего особого не происходит. Такое чувство, что он давно так не веселился, как в данный момент. Теперь в моём личном рейтинге прибавился ещё один Восходящий.

— Слушайте меня внимательно оба. Если со мной случится плохое, то знайте — идите до конца. Лана, Василий должен стать Восходящим. Ну, и Юпитеру передайте привет от меня. Он всё поймёт. Скажу по секрету, таков был наш с ним план. Мы просчитали все риски.

— Каин! Скоро ты⁈

— Иду уже, Огдес! Не торопись! Времени у нас предостаточно! Всё поняли?

— Да, Рикс, — одновременно ответили в один голос.

— Ну, тогда я пошёл. К тому же Звёздная Клятва уже принята.

Тем временем в нескольких десятках метров от колонны подсветилась багровым цветом импровизированная арена. Все присутствующие выстроились вокруг неё, мы с Ланой тоже подошли. Через минуту прозвучал гонг.

Глава 22

Каин вновь перевоплотился в светящегося воина с мечом и с парящей вокруг него огненной сферой, как тогда, когда на нас напали варвары, устроив нам засаду, а Огдеса в эту минуту словно осыпало с головы до ног мелкими камнями, после чего его тело покрылось серой коркой, на которой отчётливо проглядывали огненные прожилины, а на лезвии топора появились багровые Руны, из которых источалась кровь. Первым в атаку пошёл варвар, выпустив в нашего Рикса оглушительный крик. Вместе с потоком воздуха из его рта полетели каменные шипы. Огненная сфера мгновенно трансформировалась перед Каином в щит в виде стены. На этом Огдес не остановился. Сделав круговое движение по оси, он метнул свой топор, который в миг разрушил защиту и вернулся обратно ему в руку. Наш Восходящий решил действовать незамедлительно: подпрыгнув в воздух, он махом меча создал ломаную молнию, которая туго оплела могучее тело Огдеса, сковав руки. Казалось, всё — великий вождь Народа степей повержен, осталось нанести последний удар и Каин уже в прыжке хотел это сделать, да не тут-то было. Стиснув зубы, варвар разорвал сдерживающие его оковы. Молния тут же с искрами исчезла в воздухе, освободив тем самым могучего воина. Огдес не стал ждать, когда Каин закончит удар, контратаковал, замахнувшись своим топором снизу, острое лезвие прошлось прямо по груди Рикса, оставив кровавый след. Каин среагировал молниеносно — как говорится, пошёл ва-банк: в этот момент лезвие его меча налилось зелёным оттенком, и прокрутившись вихрем на коленях, он подрезал своему противнику левую голень, от чего Огдес аж неистово взвыл и отмашкой попытался ответить топором, но тщетно. Разойдясь в разные стороны, оба смотрели друг на друга испепеляющими взглядами. Все вокруг замерли в ожидании. Я коротко глянул на Ланну, та смотрела заворожённым взглядом на арену. Пауза между Каином и Огдесом закончилась новой атакой. Схлестнувшись на середине арены, они неудержимо стали работать оружием. В какой-то момент Каин изловчился совершить удар снизу своим мечом прямо по брюху варвару. Вдобавок сверху сработала ещё огненная сфера. Огдес в последний момент покрылся ледяной коркой, так что огонь не причинил ему особого урона, а вот зелёное лезвие, похоже, достало плоть. Открыв рот, вождь Народа Степей схватился свободной рукой за живот. Наш Рикс отступил на несколько шагов. Перегруппировавшись, выставил вперёд свой меч, а после пальцами издевательски поманил здоровяка. В этот момент Огдес убрал руку с того места, куда Каин попал, и на моих глазах источавшая кровь рана затянулась, но остался след в виде шрама. Видимо, варвар использовал Руну Исцеления. Неудивительно, похоже, у этого неотёсанного степняка ещё много сюрпризов подготовлено. Злобный оскал усмешки расколол лицо Огдеса, как бы говоря противнику: рано радуешься, мои