и пяти секунд, как Хейз открывает дверь.

Ее зрачки расширяются, и она оглядывается на меня.

– Иди сюда, мой мальчик, – говорю я.

Он закрывает за собой дверь и подходит к краю кровати. Его глаза не отрываются от моих, несмотря на то что трусики моей девочки лежат рядом с ней, а соски торчат сквозь тонкое платье, так как корсет, который служил ей лифчиком, разрезан и валяется где-то на полу.

Я притягиваю ее к себе и сажаю на колени.

– Она хочет узнать, какой ты на вкус. Правда, богатая девочка?

– Да, – говорит она, но в ее тоне нет воздушной, мягкой хрипотцы.

Мой член прижимается к ее заднице, но она не возбуждена. Она что, проверяет меня?

Хейзи ухмыляется, его внимание наконец переключается на нее. Он наклоняет голову, проводя пальцем по подбородку.

– Можно мне засунуть свой язык ей в рот?

– Если она тебе позволит.

Он кивает, опускается на колени и устраивается рядом; ее ноги все еще лежат на мне.

Облизывая губы, паршивец шепчет:

– Иди к папочке, красотка.

Она наклоняется вперед.

Хейз подается ближе.

Их губы на расстоянии вдоха.

Я пинаю его в грудь, обнимаю Роклин за талию и утыкаюсь лицом ей в шею.

Оба громко смеются, и я рычу, прижимаясь к ней:

– Да, вот так, богатая девочка. Только посмей попросить меня еще раз о чем-нибудь подобном.

Она толкает меня и забирается сверху, от ее довольной ухмылки у меня внутри что-то подпрыгивает.

– Теперь тебе понятно про ревность?

Она сияет.

– Такая моя.

Роклин замирает, но только на секунду, прежде чем, откинув волосы в сторону, поцеловать меня коротким поцелуем.

– Такая твоя.

Мои губы расплываются в улыбке, и она открывает рот, чтобы заговорить, но прежде чем успевает что-то сказать, мы слышим крики.

Вскакиваем как раз в тот момент, когда в комнату врываются ее друзья.

– Копы у входа! – кричит Дельта, вроде так ее зовут. – Мой дедушка убьет меня. В буквальном смысле, если не обойдется без скандала.

– Да, пора убираться отсюда, ты права, – кричит Бронкс. – Так что поднимай свою проститутскую задницу!

Роклин уже стоит у окна, а Бронкс орет в коридор:

– Сюда!

Один за другим хваленые Грейсоны в панике выпрыгивают из окна.

Я смотрю на Хейзи, и мы оба смеемся.

– Все свалили. Остались только мы, дружище.

Блондинистый Дамиано бросает свирепый взгляд через плечо, прежде чем пролезть в окно. Его глаза останавливаются на трусиках, которые я поднимаю и засовываю себе в карман.

Мы двое тоже выпрыгиваем в окно.

Девочки бегут по траве к боковой калитке, хихикая и перешептываясь. Мой друг все продумал: нашел для вечеринки дом, где есть запасной путь к отступлению. Мы бедные, но не тупые.

Они забираются в свою машину, но Роклин подходит ко мне.

– Иди, – шепчу я. – Я приду к тебе.

– Когда?

– Скоро, – сдерживаю ухмылку. – Удачи с допросом третьей степени, и не забудь упомянуть все грязные подробности.

Посмеиваясь, шлепаю ее по заднице, и она садится в машину к чуваку, который ее трахал.

Возвращается к жизни, где ее хочет другой, это же очевидно.

Возвращается в мир, где мне не позволено быть с ней, потому что она – это она, а я – это я, и мы не подходим друг другу.

Но… Тонкие ниточки тянутся между нами, пытаясь удержать то, что завязалось.

Не знаю, как долго я смотрю вслед машине, но после того, как на мой затылок падает луч фонарика и чей-то голос кричит: «Стоять на месте», я начинаю бежать, и Хейз следует за мной по пятам.

Мы перепрыгиваем через два забора, открываем замок на сарае и ныряем внутрь. Прячемся, опускаясь рядом с мешком навоза.

Я морщу нос. Лежу в грязи, окруженный мешками с дерьмом.

Если это не знак, тогда я не знаю, что это.

Хейзи, должно быть, читает мои мысли, потому что его рука сжимает мое плечо, заставляя меня посмотреть ему в глаза.

Мы даем друг другу молчаливое обещание.

Мы выберемся из грязи.

Мы уничтожим все это дерьмо.

Мы выйдем на первое место.

Возможно, мы не в силах сделать что-то со своим прошлым, но будущее в наших руках.

Боже, помоги ублюдку, который встанет у нас на пути…

Глава семнадцатая

Роклин

– НЕ ПОНИМАЮ, О ЧЕМ ТЫ ВООБЩЕ ДУМАЕШЬ. – Дамиано следует за мной по коридору, вновь начиная тот же разговор, что был у нас два дня назад.

– Тебе и не нужно понимать.

– Это касается всех нас.

– Говори тише, или Сай тебя услышит.

Он оглядывается по сторонам и замечает моего телохранителя в нескольких метрах от себя.

– Я просто говорю, что в этом замешана не только ты. Ты должна это понимать.

– Это не предложение руки и сердца, Дамиано.

– Надеюсь, что нет! Твой отец бы…

Все, с меня хватит.

Я резко оборачиваюсь, и он тут же замолкает.

– Я знаю, что сделал бы мой отец. Я знаю, мне повезло, что меня не убили. Я знаю, что подвергаю девочек риску, и я знаю, что тебе это не нравится, но вот кое-что, что ты должен знать, – подхожу к нему ближе. – Я собираюсь сделать это снова, и если ты сомневаешься… Ты все еще нужен мне здесь. Мы – то, что будет дальше с нашим миром. Однажды я займу место своего отца, ты – своего, и мы будем нужны друг другу, так что перестань вести себя как обиженный ребенок. Ты трахнул Джесс Морган три дня тому назад. Ты ведешь Мию Колдер на торжественный прием, а летом ты собираешься отправиться в путешествие за границу, чтобы встретиться с неким мужчиной по поводу его дочери и возможности ее места рядом с тобой.

Взгляд Дамиано острый, ноздри раздуваются, но по мере того, как мои слова доходят до него, он расслабляет плечи и выдыхает, проводя руками по лицу.

– Я переживаю за тебя, неужели не ясно?

– Да, я знаю.

– Тебя готовили к твоей роли всю жизнь, и ты всегда придерживалась ее.

Мой гнев нарастает.

– Я в курсе, что мой отец запустил свои крючки в меня так глубоко, что не сорваться, спасибо.

– Я не хочу, чтобы тебе было больно, вот и все.

– Бастиан не сделает мне больно.

– Ты не знаешь…

– Он не причинит мне вреда.

– Может, не специально, – смягчается он. – Но это опасно, и ты это знаешь. Подумай о своем отце, вспомни о своей сестре. Фикиле могут прийти в любой момент.

– А что там с женихом моей сестры?

Дам пожимает плечами.