– Подожди.

Ее брови сходятся, и она замирает.

Заставляю ее подождать еще немного, проявить сдержанность. От себя я такого не ожидал, потому что все, чего я хочу, – это погрузиться в пухлый рот. Но немного мучений и ожидания нам обоим необходимы.

– Такая послушная маленькая девочка, – хвалю я, и ее рука дрожит. Кажется, ее воля ослабевает, но она тот еще солдат. Рот широко раскрыт, слюна стекает по подбородку, однако она не двигается, чтобы вытереть ее. Она дрожит, страстно желая, чтобы я командовал ею. Она хочет быть маленькой шлюшкой, хотя бы на эту ночь.

– Проводи языком по кругу, считай про себя.

Она так и делает, и возбуждение охватывает ее с каждым отсчитанным движением.

Провожу рукой по ее волосам.

– Ну, сколько насчитала, богатая девочка?

– Четыре, – стонет она.

– Четыре, – подтверждаю я, пригибая ее голову ниже. – Ты хочешь меня увидеть, богатая девочка? Хочешь посмотреть на то, что вот-вот заполнит твое горло? То, что ты уже было внутри тебя?

– Да… – шепчет она, и я шиплю, когда ее губы слегка касаются моей головки.

– Тогда открой глаза.

Ее веки поднимаются так быстро, что ей приходится несколько раз моргнуть, чтобы сфокусироваться на том, что она так хочет. Она с благоговением смотрит на мой член, а когда поднимает взгляд на меня, я замечаю, что зелень радужки почти исчезла – остались черные омуты, полные желания.

Ее губы дрожат, и я понимаю, что она ждет указаний.

Бог мой, когда она вот так стоит на коленях, с моим членом в руке, мои мышцы тают, и я протягиваю руку, чтобы прикоснуться к ней. Провожу большим пальцем по ее щеке.

– Отсоси своему королю, моя королева.

Из нее вырывается вскрик, и я оказываюсь у нее во рту, глубоко в горле, прямо с первой попытки. Она смотрит на меня, втягивает щеки и сосет, облизывает и стонет.

– Черт… – Пальцы моих ног подгибаются.

Она сжимает, лижет и душит мой член своим ртом.

Возможно, она и хотела, чтобы сегодня ею командовали, но прямо сейчас она владеет мной.

– Чертовски хорошо, моя королева, – шепчу я, получая свою награду.

Как гребаный торнадо, ее язык крутится вокруг моего члена, заполнившего рот.

Я запрокидываю голову, улетая.

Она то ускоряется, то замедляется, заставляя мышцы непроизвольно сокращаться. И делает это снова и снова.

Хмурюсь от удовольствия, а она улыбается, принимая меня еще глубже и постанывая.

Закрываю глаза и начинаю двигать бедрами в такт, все быстрее и быстрее, и она оседает, позволяя мне брать ее так, как я хочу.

Нежно обхватываю ладонями ее лицо и трахаю ее в красивые, пухлые губки. Мой член будет покрыт этим рубиново-красным цветом, когда я кончу, а я уже близок к этому.

– Такой бархатный язычок… ммм. Я уже почти… Решай, куда ты хочешь.

Она поднимает руку и массирует мою мошонку, и я весь дрожу.

– Вот так, – рычу я, стискивая челюсти; воздух с резким шипением проталкивается между моими сжатыми зубами. – Заставь меня кончить, маленькая воровка. Возьми все от меня. Сделай меня своим.

Она скулит, чувствуя пульсацию, затем отстраняется, продолжая ласкать член рукой; глаза ее прикованы к моим, она лишь касается головки нижней губой.

Мой взгляд перебегает на ее губы, и вот уже белые струйки спермы брызгают ей прямо в рот. Я почти кричу, а она откидывает голову и снова берет член в рот, высасывая еще больше спермы. Потом поджимает губы, выталкивая немного жидкости наружу, и закрывает глаза, когда сперма стекает по подбородку и шее.

Проглотив, она тянется ко мне, и я понимаю, чего она хочет.

Тяжело дыша, с тяжестью в ногах я провожу рукой по члену и подношу пальцы к ее губам. Она стонет, берет в рот оба пальца и обсасывает их досуха, прежде чем нырнуть вниз и слизать остатки с головки.

Ее грудь поднимается, сгорая от желания, чтобы теперь поиграли с ней еще.

Сглотнув, я пытаюсь отдышаться.

– На кровать. Раздвинь ноги.

Она карабкается на кровать и, сжимая рукой простыню, пытается найти нужное положение.

– Я сказал, раздвинь ноги.

В следующую секунду она раскрывается, колени почти касаются одеяла, и мокрое пятно, которое я вижу, заставляет меня выпрыгнуть из кресла.

Провожу губами по ее бедрам, прокладываю поцелуями путь вверх, пока не оказываюсь прямо над ней.

– Моя девочка хочет, чтобы ее трахнули? – спрашиваю я, прежде чем сесть на нее.

Хватаюсь за завязки корсета и тянусь к карману брюк, доставая складной нож. Не сводя с нее глаз, открываю его и опускаю к центру ее груди. Она задыхается от ощущения холодной стали на разгоряченной коже, но не напрягается. Ее язык облизывает сочные губки.

Медленно провожу лезвием вниз, и с каждым отрывающимся крючком ее дыхание учащается.

Корсет распахивается, ее сиськи освобождаются, и я наклоняюсь, хватая зубами дерзкий розовый сосок. Тяну, и она стонет, приподняв руку, как будто хочет прикоснуться ко мне, но она этого не делает. Она ждет моего разрешения, и это заставляет мой член снова напрячься.

Она не хочет ничего делать наполовину. Она хочет, чтобы я владел ею.

– Прикоснись ко мне, – требую я.

Ее руки взлетают так быстро, что я улыбаюсь, перемещаясь к другому соску, чтобы подразнить и его, а тем временем ее мягкие пальцы зарываются мне в волосы. В ту же секунду, когда она касается их, она вздыхает подо мной, и я вознаграждаю ее, двигая бедрами назад и вперед – раз, еще…

Проникаю под ее трусики.

– Ты уже совсем мокрая. Насквозь.

– Да, – выдыхает она.

Я отстраняюсь, и она надувает губки.

– Покажи мне, – говорю я. – Покажи мне, насколько ты готова для меня. Покажи, какая у тебя шлюшья киска.

Ее ноздри раздуваются, и она стонет, ее рука скользит между ног, отчаянно нуждаясь в прикосновении, которого я еще не дал ей.

Я представлял, что она проведет пальцами по своим складочкам, но нет, она делает лучше: засовывает два пальца внутрь, слегка выгибая спину и постанывая в воздух. Толкает один раз и вынимает пальцы, маленькая извращенка.

Открываю рот, и она тут же прижимается к нему, ее ноги дрожат. Я громко чавкаю, как мерзкий ублюдок, а затем ныряю вниз, отодвигаю ее трусики в сторону и не медлю: без предупреждения вхожу в нее одним толчком.

Мы стонем вместе, и я уже внутри, вошел до конца, от головки до основания.

– Ты только для меня, правда? – Я прижимаюсь лобком к ее клитору и дергаю ее за волосы так сильно, что ей становится больно. – Правда?

– Да, –