ним куда скажет, не могла.

— У меня нет выбора, — ушла от ответа.

— И все же, Лия. Такой простой вопрос.

— Что ты хочешь?! — резко повернулась, и он оказался так близко, что наши губы чуть не соприкоснулись. Но готова поспорить, что еще секунду назад Маркус был на расстоянии вытянутой руки.

Он жадно смотрел на меня, желваки ходили на лице, словно он еле сдерживался от следующего шага. Что это? Демонстрация силы или же проявление слабости?

— Лия, — сказал, сцепив зубы.

— Да? — я боялась моргнуть, чтобы он в ту же секунду не испарился. Ударь он или исчезни — будет одной мукой. Рот нещадно сушило собственное дыхание, участившееся от этой близости, и внутри все трепетало, лишь сделай он хоть какой-то намек, готова была отдаться во власть чувств без раздумий.

— Лия, — этот голос нельзя спутать ни с чем. Лишь на долю секунды я обернулась на зов, различая среди деревьев подругу, и поняла, что стою одна. Ему хватило и доли секунды, чтобы снова меня покинуть.

— Ты тут, прекрасно! — улыбнулась Тоннеля.

— Да, — развела я руками, нервно смеясь, — прекрасно, — повторила за ней.

— Что-то не так?

— Нет, что ты, — покачала я наигранно головой.

— Лия? — Юля взяла меня за плечо, заглядывая в глаза, и я, наконец, дала волю чувствам.

Она прижала меня к себе, давая возможность прореветься. Оказывается, Тоннеля может быть довольно милой и доброй, главное, дать почувствовать свою слабину, и тогда в ней просыпается спаситель.

— Влага — моя стихия, — щелкнула она меня по носу, приводя в чувства. — Что-то мне подсказывает, что у твоих слез есть причина, и, думаю, она начинается на М.

— Так очевидно? — усмехнулась я.

— Только слепой не заметит, — сказала Тоннеля, и мы обе расхохотались. — Но речь не про нашего Валеру, — сказала сквозь смех. — Уууу, — перевела дух, вытирая слезы. — Ладно, мы не на Лобном месте, лезть в ваши шуры-муры не хочу.

— В том-то и дело, что нет у нас ни шур, ни мур, и удивительно, что ты не хочешь в это лезть!

— Не могу бить лежачего, — усмехнулась она. — Одно дело, когда ты спокойна, и совсем другое, когда стоишь тут передо мной такая уязвленная и плачешь. У меня тоже есть сердце, Цветная.

— Неужели тут? — ткнула я ее в левую часть груди.

— Не нарывайся, — предупредила она меня шутливо.

— А что с Виталиком?

— Почему ты спрашиваешь?

Я видела, как она занервничала.

— Забудь, — решила не трогать ее. Придет время, если захочет — сама расскажет. Мне тоже не хотелось, чтобы лезли в душу.

Маркус больше не появлялся, Валера бродил где-то по лесу, и нам оставалось догадываться, что именно сказал ему помощник.

В эту ночь я спала как убитая, впрочем, как и все остальные. Валера лежал на своем месте, не знаю, когда вернулся, и все проявили уважение: не лезли с вопросами. Я поняла, как нещадно болят мышцы, а вот Тами выглядела хорошо.

— Удобно, — потянулась Тоннеля, скривившись. — Сама себя лечила, да?

— У кого какой дар, — заулыбалась та в ответ. — Лия, давай помогу?

— Я за нее, — уселась прямо перед ней Тоннеля, подставляя все тело.

— Может, хочу чтоб ты помучилась, — рассмеялась Тамуна.

— Давай-давай, врачуй, зря что ли Гиппократу клятву давала.

— Никому я ничего не давала, — покачала головой Тамуна, поглаживая Юлю.

— Нифига, — удивленно раскрыла глаза та. — Работает!

— Если она ребра смогла Лие склеить, — напомнил Валера, — то здесь все намного проще. — Он снова был с нами, такой же невозмутимый и спокойный.

После того, как Тами «спасла меня», мы сели завтракать.

— Давайте уйдем, пока блондина нет, — начала Тоннеля. — Сейчас опять припрется и в лес утащит.

— А мне понравилось, — пожала плечами Тамуна.

— Потому что вы с Цветной к нему неровно дышите!

Бутерброд застыл в паре сантиметров от моего лица. Я подняла глаза на Тоннелю. Удар под дых.

— Что? — спросила она с набитым ртом. — Вы плохо умеете скрывать свои чувства.

Или кто-то не умеет держать язык за зубами.

Я покосилась на Тами. Если за себя могла ответить с уверенностью, что это попадание в яблочко, то мои худшие подозрения по поводу подруги подтвердила вторая.

— Любовный треугольник, — нагнетала Тоннеля. — Возьмите Слепого к себе.

— Юлек, кончай, — вступился Виталик за Валеру.

— Все дома? — Маркус вошел, предварительно постучав, и будто не было никакого вчера. Не было разговора с Валерой, близости со мной. Стоп, Лия, ты выдаёшь желаемое за действительное.

— Готовы к новому дню? — Сегодня он был полностью в черном, чёрт, как же он красив. Я поняла, что совершенно не хочу на него злиться.

— А я предупреждала, — обвела Тоннеля всех взглядом. — Учти, без лобстеров никуда с места не двинусь.

— Как скажешь, — пожал тот плечами. — Еще кто хочет дома остаться?

Мы промолчали.

— Подожду пока на улице.

— Пойдёшь на принцип, или проведёшь время с нами? — поинтересовалась Тами.

— Да куда вы без меня, — набивала себе цену Тоннеля.

Маркус переместил нас на поле, пояснив, что здесь у нас много пространства для маневров, и локации будут постоянно меняться в скором времени.

— Лия и Юля — вы вместе, — показал он нас,

— Они сошлись: вода и пламя, — перефразировал Валера знаменитые строки из Онегина.

— Тами и Валера у вас тоже тандем, ну, и мой дорогой друг, — улыбнулся он Виталику.

— Всегда к вашим услугам, — съязвил соперник.

— Но что мне делать? — вновь не мог понять Валера. Его вчерашнее состояние никак не отразилось на сегодняшнем дне. Неужели на блондина нельзя сердиться больше пары часов?

— Пробуй, может, Тами даст тебе толчок, которого не хватает.

Они переглянулись, казалось, Тами была озадачена. Если уж Маркус не смог, то что сделает она?

— Предупреждаю, — обратилась ко мне Тоннеля. — Будет больно.

И мне стало как-то не по себе. Но должна привыкнуть не только к осознанию, но и к самой боли, иначе всё напрасно.

— Готова? — зачем-то спросила Юля, и в ту же секунду мощный поток воды ударил меня в грудь так, что дыхание перехватило. Солнечное сплетение горело, а я силилась вдохнуть.

— Я не была готова, — просипела, пытаясь прийти в себя.

— Да? — вскинула брови Тоннеля. — Видимо послышалось, — пожала она плечами, но я прекрасно знала, что она играет со мной. Что ж, если не видит ни в ком достойных соперников, пришла пора проучить её и показать, что я тоже чего-то стою.

Виталик с Маркусом носились по полю, мутузя друг друга, а вот Валера с Тами не знали, что делать.

В руке Тоннели появился шип, и мне стало страшно. Она и впрямь не шутит. Какой-то звериный оскал проступил на лице, и