— Как тебя зовут? — обратилась она к Тамуне, та вздрогнула от резкого окрика и смутилась.

Это развеселило Малику еще больше. Она громко захохотала.

— Ты собрался остановить меня при помощи этих? — ткнула она пальцем в нашу сторону.

— Поосторожней, дамочка, — с вызовом Виталик плюнул себе под ноги.

Она повернулась на голос.

— Так-так, кто тут у нас? — ее насмешливые губы изобразили подобие улыбки. Она сканировала человека, посмевшего ей бросить вызов.

— Да перестань! — грубо крикнула она Тамуне, резко повернув к ней голову.

Тами учащенно дышала, но не отвела взгляд.

— Ты бы мне пригодилась, — мягче сказала Малика.

— Довольно! — прервал ее Маркус.

Закатив глаза, она все же повернулась к нему.

— Все ли ты им рассказал, прислужник? — слово разрезало воздух.

— Достаточно, чтобы запечатать ворота.

— Ошибка! Каждый раз вы совершаете ее, но я становлюсь могущественнее, такой силы не было во мне сотни веков! К тому же, как и у тебя есть помощники, только ни в какое сравнение не идут с твоими.

— У тебя все еще есть шанс принять правильную сторону.

Малика рассмеялась в лицо Маркуса.

— О чем ты говоришь? Столько времени прошло, а ты до сих пор наивен! Не надоело быть на побегушках у старика?

Малика резко отвернулась и сделала пару шагов.

— Он говорил о тебе, — донесся ей в спину голос, и невидимый аркан остановил ведьму.

— Всё ещё не может забыть? — разворот вполоборота, и лёгкая улыбка расплылась на лице.

— Как и ты!

— И снова ошибка, Маркус, ты выдаёшь желаемое за действительное.

— Он прав!

Я не ожидала услышать этот голос, но Валера вмешался в разговор.

— Я вижу её чувства.

Малика изменилась в лице, разглядывая на этот раз Слепого, но, так ничего и не сказав, развернулась и пошла к своим. Лишь теперь я смогла понять, что их четверо, но все ли это? Когда они скрылись в лесу, я смогла выдохнуть.

— Зачем она приходила? — не понимала Тоннеля.

— Увидеть, с чем придётся столкнуться, — ответил Маркус, не глядя на меня. — И теперь вы должны быть ещё более осторожны.

— Пусть только попробуют сунуться, — впечатал кулак в ладонь Виталик, показывая настрой.

— Надеюсь, вы сможете себя защитить.

Глава 46

— Погорим?

Как только мы вернулись, Маркус сам начал разговор.

— Я не хотел, чтоб вот так.

— Не здесь, — кивнула в сторону, намекая, что лучше без лишних ушей.

Он протянул руку, и я вложила свою ладонь в его. Благодаря тренировкам, прыжки перестали казаться такими ужасными. Конечно, ощущения были не из приятных, но вполне, чтобы не пугала возможность перемещения.

На этот раз мы оказались в комнате, довольно просторной, выдержанной в серо-белых тонах с огромным панорамным окном. Слева у стены стояла аккуратно застеленная большая кровать, на которой, наверное, можно было уместиться и вчетвером, лаконичный шкаф без ручек, справа пара ротанговых кресел и журнальный стеклянный стол с гнутыми ножками. Черно-белые картины дополняли интерьер, добавляя ему свой акцент.

Мужчина стянул худи, и на долю секунды открылась спина, украшенная узорами, невольно приковавшая моё внимание. Хотелось дотронуться и рассмотреть каждый сантиметр тела, если он, конечно, позволит.

— Располагайся.

Оставив меня одну в комнате, направился на кухню. Я слышала, как он по-хозяйски открывает ящики и делает что-то ещё.

— Чей это дом? — появилась рядом, оценивая кухню, которая была безупречна. Очень лаконично и органично, ничего лишнего и чисто, будто он ждал гостей. Рабочая поверхность разместилась в самой середине, Маркус достал из холодильника фрукты и мыл их.

— Ты же хотела ко мне. Вот, — кивнул он на помещение. — Добро пожаловать. Здесь жарко, так что предлагаю раздеться.

— Смотри, как бы после этого не пришлось раздеваться тебе, — дразнила я его, медленно расстёгивая замок. Его взгляд проводил мои пальцы до самого конца, пока он не тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

Я подошла к окну, застеклённому от самого пола до потолка, видимо все они в доме были выполнены подобным образом. Передо мной расстилалось море: тёплое и ласковое, это было сразу понятно по яркому слепящему солнцу.

— Это море? — сама не знаю, почему я удивилась. Если человек может жить где угодно, отчего я решила, что это какая-нибудь квартира в среднестатистическом городе.

— Индийский океан, — ответил он, а я не могла оторвать взгляда от желтой песчаной полосы, на которую накатывали волны.

— Наверное, жить здесь прекрасно.

— Самое главное качество — нет соседей.

Повернувшись, подошла к нему.

— Ни одного, — сказал он неторопливо. — На сотни километров.

— Вообще?

— Абсолютно.

— То есть.

— Мы на необитаемом острове.

Признаюсь, меня это удивило. Никогда прежде я не была в подобном месте. Он успел откупорить бутылку вина и придвинул мне бокал. Протянув руку, я помедлила. Всё-так не так давно у меня были серьёзные проблемы.

— Всё в порядке, это просто один бокал, — улыбнулся Маркус. — Идём.

Он подхватил корзину с фруктами и бутылку вина, оставив на меня оба бокала, и вышел на террасу. Жар острова обнял тело после зимней России, ветер ласкал кожу, приятно поглаживая. Разместившись в паре кресел, стоящих друг напротив друга, я, наконец, задала вопрос, который мучал меня всё это время.

— Расскажи о ней.

— Зачем?

— Хочу знать.

Он сделал глоток, смотря мне в глаза.

— Её звали Миранда, — Маркус повернулся и смотрел на океан. — Этой истории больше тысячи лет, но мы действительно любили друг друга. Если бы я знал, что моя любовь способна убить, никогда бы не стал приближаться. Она была избранной, и так же как вас я учил их сражаться. Аарон предупреждал, что может быть, но я не хотел верить. Каждый день пил её силы, не осознавая этого, но однажды, когда между нами была близость, её тело будто вывернуло. Я слишком поздно увидел, как тотем переполз с её тела на моё. Перебрался по руке и продолжил движение, пока не замер там, где ему захотелось.

— А Миранда?

— Её не стало. Я не мог прийти в себя и поверить, что этого можно избежать. Но она была такой сильной и молчала даже сквозь боль. Как и ты, — он запустил пальцы в волосы, в который раз сожалея о случившемся, будто заново пережил тот момент.

Он нуждался во мне сейчас, как никогда, потому встала и обняла руками за плечи, склоняя голову на спину.

— Если ты скажешь, что ничего не чувствуешь ко мне, придётся это принять, но прошу, не отталкивай, если чувства взаимны.

— Лия, — вновь моё имя звучит как приговор.

— Я не