вот в исполнении Лекса вижу впервые. Ему такая рожа вот вообще не идет, хотя вынуждена признать — роль «властного властелина» добавляет плюс миллион очков его сексуальности. Особенно в этом модном костюме и рубашке а ля Великий Гетсби.

«А-ну соберись, тряпка!» — мысленно бью себя по щекам, и моментально прихожу в чувство.

Давно со мной такого не случалось, чтобы вот так западать на мужика.

Точнее, случилось только однажды, и у того… гм-м… представителя мужского пола, была такая же энергетика, которой сейчас так же яростно фонит от Лекса. Может, в этом все дело? Просто нахлынули болезненные воспоминания о ком-то похожем, а Яновский-младший тут вообще не при чем.

Пока я лихорадочно придумываю новую достойную отмазку, у Лекса начинает звонить телефон. Он берет трубку, напряженно случает. Я мысленно скрещиваю пальцы в надежде, что у него случилось какое-то дерьмо, и теперь точно не до меня. Ну хотя бы на какое-то время.

Лекс извиняется, просит никого не расходиться и выходит в коридор.

Я обессиленно сажусь на стул, как будто пережила схватку с тигром.

— А он ничего так, — слышу женские разговоры за спиной.

— Ничего?! Да он офигенный!

— Мне бы такого мужика — уж я бы точно не упустила, как некоторые…

Камень в мой огород. Хочется огрызнуться, но я молчу. Нужно воспользоваться передышкой и сделать так, чтобы когда Лекс вернется — мучить меня ему расхотелось. Зря я все-таки одела такой яркий костюм — не получится затеряться в серой безликой массе.

— Закатайте губу, — говорит мужской голос, — у него баба есть.

В смысле — «баба есть»?

Я чуть-чуть отклоняюсь на спинку стула, чтобы не вызывать подозрений, делаю вид, что что-то клацаю в телефоне, а сама тем временем ловлю каждое слово. Для моего запасного плана Б, эта информация лишней не будет.

— У меня друг работает в «Соло» — Яновский туда ее ужинать водит.

— Да мало ли кого и куда водят холостые богатые мужики, — фыркает девушка в блузке непонятного грязно-бежевого цвета. Вот уж кто точно ни черта не знает ни о богатых мужиках, ни об их привычках. — Сегодня одна, завтра — другая.

— А после завтра — наша Степнова! — шутит кто-то. — Галка на нового босса глаз положила.

Я мысленно закатываю глаза, приговаривая, что хотеть, конечно, не вредно, но лучше хотеть кого-то из своей «весовой категории», кто по достоинству оценит ее единственную приличную блузку.

— Ага, только Яновский водит в «Соло» одну и ту же бабу уже давно, — разбивает их влажные мечты мужик.

— Ну месяц два — подумаешь? — не сдается другой женский голос, до противного пискливый.

— А год не хочешь?

Год? Лекс уже целый год водит в один из лучших ресторанов города одна и ту же женщину?

Жизнь не готовила меня к такому обилию «приятных» новостей на тридцатиминутном отрезке времени.

Дверь в зал открывается и Лекс, сдержано извинившись за задержку, снова занимает место на троне. Я мысленно готовлюсь к своим пяти минутам позора, но он просит начать финансового директора. А на меня, как в самом начале, опять не обращает внимания.

Значит, у него есть кто-то постоянный. Одно дело — какие-то одноразовые девицы, с которыми богатые мужики любят тусить в свободное от заколачивания всех денег мира время. Я-то, в отличие от девицы в безвкусной блузке, прекрасно знаю, как устроен подковерный мир больших денег, особенно, если они лежат в кармане красивого мужика до пятидесяти лет. Но одна и та же девушка так долго — это серьезный звоночек. И Лекс не прячет ее на непонятных съемных квартирах — он водит ее в те места, где их могут увидеть и его партнеры по бизнесу, и друзья, и вообще все.

Пользуясь тем, что ни кому из присутствующих, включая Лекса, до меня нет дела, снова гуглю его имя. Не может быть, чтобы за целый год их нигде не поймали вдвоем. И речь не просто о случайных кадрах — он ведь не только в рестораны ее водит, но и на какие-то официальные мероприятия тоже. Разные благотворительные вечера — отличный способ показать миру свою пассию. На такие мероприятия мы с Маратом всегда ходили вместе, потому что явится туда без спутницы под руку — все равно, что нарушить строгий дресс-код. И с эскортницами туда тоже не ходят — такое уже давно стало признаком дурного вкуса.

Но в поисковике ничего нет. Те же фото, что были там раньше. И как бы я не изгалялась — ничего «свежего» там нет. Только какие-то фото из статей — студийные, отретушированные, на которых Лекс похож на голливудскую звезду. И в его Инстаграме все покрылось паутиной и мхом — последние фото выложил месяц назад, да и там только картинки без намека на текст. Но что самое неприятное — во вкладке «упоминаний» на него ссылаются только все те же журналы и газеты, которым он давал интервью. Всего несколько упоминаний, но среди них — ни одного личного аккаунта.

Я откладываю телефон, вооружаюсь блокнотом и ручкой, чтобы со стороны казалось, будто усердно что-то конспектирую, а сама тем временем подбиваю в голове неутешительные итоги.

Лекс уже год с кем-то встречается. Водит ее в люди и не скрывает, что у них все серьезно. Но при этом его девушка никак не фигурирует в его личном пространстве, не пытается заявить о себе обязательной отметкой в каком-нибудь сопливом посте с припиской: «Год бесконечной любви!» или «Спасибо за все, любимый!» Значит, у нее все в порядке с головой, она как минимум трезво смотрит на жизнь и, главное — абсолютно в нем уверена.

— Всем спасибо, все свободны, — слышу голос Лекса.

Закрываю блокнот, поднимаюсь и чуть ли не первой несусь к двери.

— Валерия Николаевна! — окрикивает меня в спину. — У меня есть пара вопросов к вам. Задержитесь.

Да чтоб ты провалился!

Глава двадцать шестая: Лекс

Не смотреть на нее все эти полтора часа было сущей пыткой.

Мой взгляд, словно намагниченный, все время тянулся к этой рыжей стерве — странно, что я вообще не окосел.

И даже сейчас, когда Вика останавливается чуть в стороне у двери, пропуская спешащих сбежать из-под моего гнета сотрудников, я стараюсь зацепиться взглядом за любой посторонний предмет, лишь бы не уткнуться глазами в декольте ее блузки. И дело не в том, что Вика вызывающе оделась, скорее наоборот. С момента нашей первой встречи в клубе. Куда она явилась при громком параде, я больше