Я была уверена, что этот стыд раздуют на всю жизнь. По всему городу сплетню разнесут. Представила, как Кудрявцев припоминает этот случай на каждом празднике, и все гости смеются надо мной.

Потом тот игрок все-таки хотел помочь, но ко мне с трибун подбежал Димка. Он помог подняться. Кто-то из толпы сочувственно заохал, фотограф тоже заторопился. Началась суматоха.

«Да уж, поцеловались так поцеловались!» послышалось из толпы.

«С полами она поцеловалась!», «Я бы уже на ее месте сквозь землю провалилась»

Но Дима при всех увел меня от камер. Словно рыцарь. Он стал моим героем. Парнем мечты.

Я видела, что Марк на секунду двинулся, а потом остановился и замер, провожая нас холодными сверкающими глазами.

Мы прошли мимо толпы, осматривающей меня сочувствующе, только какая-то темноволосая девушка у выхода глянула на меня, как на врага народа.

Затем, я сидела в буфете и задумчиво смотрела вдаль, через панорамное окно высотки, прижав ладошку ко рту.

Ждала Димку, убежавшего за мазью. Возможно, со стороны я казалась мечтательницей.

На самом деле я прокручивала в голове еще один позорный момент своей жизни, утроенный ледяным мальчишкой.

Первый поцелуй не удался. Кажется, я вообще больше никогда не смогу ни с кем поцеловаться. У меня теперь фобия поцелуев.

Это просто катастрофа для шестнадцатилетней девушки, скажу я вам!

Прищурилась, увидев в окне свое отражение.

Мои губы будто побывали на ночной пати в ботокс-салоне.

— Лиззи…

Я повернулась, и увидела ледяного мальчишку.

Он выглядел бледным. Но глаза по-прежнему сверкали зловредным огнем.

— Пфишел насладиться моим пофором? — усмехнулась я.

Ладно, я шепелявила, потому что губа действительно взбухла.

Он молча подошел, поставил на стол перекись, достал вату, лед. Присел на колени передо мной.

— Мне твоя помощь не нуфна! — воскликнула я. — Отвали! Не тфогай меня! Запомни, я тебя тефпеть не могу!

Стукнула его по руке.

Гордо взяла лекарства, и сама обработала рану.

Но он все же приложил к моим губам лед. Я вздрогнула и увернулась.

— Скафала фе, не тфогай! — повернула к нему разозленное личико. — Еще скафи, фто ты софалеешь, что толкнул! Никогда не повефю!

Но Марк продолжал молчать. Это было неприятно.

Мне захотелось врезать ему в глаз. Как в детстве.

— Уходи.

Он также молча встал, посмотрел на меня сверху вниз. Желваки на лице заиграли. Повернулся и зашагал прочь. И даже не извинился.

Козел.

— Не думай, фто я хотела тебя пофеловать! Мне было бы пфотивно! — гневно воскликнула ему в спину. — Потому фто я тебя ненавифу!

Это взыграли остатки моей покореженной девчачьей гордости.

Он остановился. Чуть повернул голову.

И ледяным голосом прошептал:

— Взаимно, Синичкина.

Тогда наша война с ледяным мальчишкой вспыхнула с новой силой.

Глава 41

Перегорело

По запаху ощущаю ледяного мальчишку.

Хвоя. В джунглях.

Этот безумный запах хвои внезапно обвивает меня.

Губ касается…

Не открывать глаза, не открывать… я не могу…

Сердце вырывается из груди.

Я не могу его остановить.

И не хочу.

Его горячее дыхание жадно проглатываю.

Он захватывает мои губы, словно голодный зверь.

Сминает жестко.

Обнимает меня руками, не дает двигаться, держит…

Обволакивает…

Его пальцы скользят под свитер.

Мурашки скорябают кожу, до дрожи.

Я вспыхиваю, словно спичка.

Сгораю…

И…

Вздрагиваю от мелодии звонка.

Взбудоражено хватаю телефон и резко сажусь в кровати.

Это он?

— Алло?

— Слушай, у меня такой завал на работе, ты могла бы вместо меня съездить померить платье? — спросила моя любимая сестрица Ирка. — У нас же похожие фигуры.

Это не он…

Я разлепила веки и проморгалась. Протяжно зевнула. Время шесть сорок утра. Ну что за нелепость, а?

— Что? Но это твоя свадьба, ты невеста и сама должна выбирать платье.

— Отправишь мне фото, и все такое.

— Я занята на эти выходные, — пробурчала, разминая шею.

— Когда сможешь? Очень надо.

Я положила трубку, не дослушав. Телефон снова завибрировал. И снова.

И снова.

Ирка явно играет на моих расшатанных нервах.

Эгоистично решила игнорировать. Почему все обязанности спихивают на меня? Я им что, Мать Тереза?

Я же главная эгоистка в этой семье.

Черт, я опять спала как на иголках. Что со мной такое? Это все тот самый нервоз. Он мучает меня уже несколько недель.

Скрючившись, пробралась в ванную комнату. Привела себя в порядок. Кое-как уложила волосы и подкрасилась. Через два часа я планирую отправиться в аэропорт и встретить Маркушу.

Нет, я его не предупреждала. Мы не созванивались. И я больше не писала ему со дня всех влюбленных.

Мне показалось, он был груб со мной. Но это же Маркуша, он часто бывает таким.

Я подслушала разговор преподавателя и нашей старосты. Выяснилось, что ей не нужно высылать Марку задание, потому что он возвращается в эту субботу.

Добираться часа два, не меньше. Но я договорилась с папой.

Достала из шкафа свое любимое теплое пальтишко и сапожки. Снег тает, скоро затопит наш прекрасный городок.

— Пап, ты позавтракал? — выбежала на кухню.

Но меня встретила тишина и пустота. Лишь записка:

«Лиза, тебя отвезут, не волнуйся»

Ну нет, как так можно? Я же сказала, что это очень важно.

Странно, куда все подевались. Пожала плечами. И кто меня отвезет?

Кто мой спаситель?

— Привет, — села в машину и устало прикрыла глаза. — Дима…

— Лиза, не надо так вздыхать, будто я достал тебя, — завел машину, и мы поехали. — Я знаю,