меня пробы делал. Вообще, что ли, в результаты не смотрел? Короче, наши подводные соседи занимаются добычей полезных ископаемых, а заодно потихоньку опресняют океан. Как и для чего — не спрашивай, не моя область. Над этим пусть Катарина себе голову ломает. Но, помяни моё слово, однажды хозяева установки явятся, чтобы забрать добычу, и тогда… Чёрт возьми, из того, что нам уже известно, легко сделать вывод: всем, кого они здесь найдут, крупно не поздоровится.

И Эндрю невесело усмехнулся. А потом указал Джефу на дверь:

— Ладно, всё, иди отсюда. Не мешай мне работать. Как только состояние Мэри стабилизируется, я с тобой свяжусь.

Не верь ушам своим

Уходить, не выполнив задуманного, Джеф не собирался.

— Вот увижу Мэри, тогда и избавлю тебя от своего общества.

Эндрю посмотрел с брезгливым удивлением, словно с ним вдруг заговорил таракан. Однако прошли времена, когда Джефа можно было этим смутить. «В конце концов, что я теряю? В худшем случае Эндрю даст мне по шее и выставит вон», — подумал он и ответил прямым нахальным взглядом. Выражение лица Эндрю сделалось кислым.

— Хочешь убедиться, что я её не съел?

— Примерно так.

— Валяй, — Эндрю кивнул в сторону ширмы. — Но на многое не рассчитывай. И не вздумай её волновать: стресс не принесёт ничего, кроме вреда.

Джеф приблизился и, с трудом подавив недобрые предчувствия, заглянул за ширму.

Мэри сидела за столом спиной к входу. Писала что-то или, может, рисовала? Простенькое серо-голубое платье с белым воротничком, волосы уложены в аккуратную косу… На мгновение Джеф почти поверил, что всё будет как прежде, и буднично бросил:

— Привет.

Мэри вздрогнула, обернулась — и надежды рассыпались прахом. На Джефа смотрели чужие равнодушные глаза.

Он ожидал увидеть ту самую Мэри, к которой привык, которую хорошо знал: решительную, дерзкую, чуть взбалмошную, всегда твёрдо уверенную в своей правоте. Сидевшая за столом была похожа на Мэри, словно сестра-близнец, но застывшее выражение вялой скуки делало почти неузнаваемыми её черты. Движение тоже вышло каким-то скованным и неловким.

Джеф невольно поёжился. И удивился про себя: неужели эта женщина когда-то казалась ему привлекательной? За неделю, проведённую в замке, Мэри постройнела в талии, с её щёк ушла краснота, исчезли тонкие морщинки — подарок морского ветра и злых солнечных лучей… В то же время она словно погасла изнутри. Вместо измученного и больного, но друга, на Джефа смотрела угрюмая незнакомка.

— Здравствуйте, — без всякого выражения сказала эта новая Мэри.

Быть узнанным Джеф не рассчитывал, но на всякий случай спросил:

— Знаешь, кто я?

— Новый помощник доктора Хилла, — буркнула Мэри и отвернулась. Она не писала ничего и не рисовала. Просто бесцельно водила пальцем по крышке пустого стола перед собой.

«Не волновать, ха! — подумал Джеф с раздражением. — Тут вообще достучаться бы. Что Эндрю с ней делает? Кормит транквилизаторами?»

— Эй, Мэри! — позвал он ещё раз. И, дождавшись, чтобы на него вновь обратили внимание, заявил: — Нет, я не новый помощник доктора. Я… хм… твой родственник.

В глазах женщины мелькнуло нечто осмысленное, и Джеф поспешил развить успех:

— Доктор Хилл говорит, тебе стало гораздо лучше, и скоро будет можно не жить постоянно в клинике, а только иногда приезжать для осмотров.

Его слова не вызвали ни радости, ни печали, ни даже испуга. Полное безразличие.

— Поселимся у моря, — принялся с воодушевлением расписывать Джеф. — Ты сможешь гулять по пляжу, собирать ракушки, любоваться небом, наблюдать за птицами…

Успеха эта речь не возымела. Утратив даже бледную тень интереса к посетителю, Мэри вновь уткнулась в стол перед собой. «Так себе из меня аниматор», — подумал Джеф.

Миг спустя на его загривок опустилась тяжёлая ладонь.

— Время посещений закончено, — голос Эндрю был подозрительно спокоен, но пальцы его больно впились Джефу в шею. — Покиньте палату.

— До встречи, Мэри! — торопливо попрощался Джеф.

Она не откликнулась, не обернулась.

Оказавшись по другую сторону ширмы, Эндрю перестал соблюдать видимость приличий. Он перехватил свою добычу поудобнее, за шкирку, пару раз крепко встряхнул и вышвырнул через порог, задав направление полёта пендалем под зад. Всё произошло стремительно и почти беззвучно.

Едва Джеф покинул пределы лаборатории, дверь за ним аккуратно закрылась, тихо щёлкнул замок.

— Ну да, кто бы сомневался, — проворчал Джеф, отлипая от противоположной стены коридора. — Сразу виден богатый опыт работы с посетителями…

Как ни противно было это признавать, Эндрю выгнал Джефа из подземелья вовремя. Восток уже налился предрассветным румянцем. Скоро над водой покажется золотой краешек Астериона, а вместе с ним — прилетят ачи.

Джеф зашёл в кухню, получил от дежурного ведро рыбных хвостов и направился к Кляче с птенцами. Во внутреннем дворе ощутимо пованивало тухляком и птичьим помётом. «Скоро придётся всё это мыть, — подумал Джеф, раскладывая рыбу по мискам. — Хорошо, что не мне. А ещё, очень хорошо, что ачи, наконец, отправятся на волю. Как-то они запаршивели за неделю взаперти».

Причины для беспокойства у него, и впрямь, имелись. Если птенцы просто выглядели взъерошенными и грязными, то Кляча безобразно облезла и отощала. Перо сыпалось с неё пучками, под голой кожей на спине и плечах выпирали мослы. «Не сдохла бы, — с тревогой размышлял Джеф, глядя, как она жадно заглатывает пищу. — Может, у неё глисты? Или это от старости?»

Однако времени на выяснение причин уже не оставалось. Небо над стеклянным куполом озарили первые солнечные лучи.

Конечно же, всё прошло не по плану. Ещё во внутреннем дворе Джефа насторожило количество ачей, спустившихся на купол. Было вполне ожидаемо, что с Чилем явятся не только те, кого Джеф видел в прошлый раз: к бригаде добытчиков могли примкнуть новые белокрылые, ачихи, желающие свить гнёзда… Но чтобы сразу столько, и все в серебре?

Выбравшись за пределы замка, Джеф понял,