бросил взгляд направо, и вот тут меня словно огромным гвоздем к тому месту, где я стоял, пришпандорило. Почему? Да потому, что там, рядом с большим черным «Кадиллаком-Эскаладо» находился тот, кого я здесь менее всего рассчитывал увидеть. Мало того — мне бы с этим нежданным гостем вообще лучше не встречаться никогда — ни тут, ни где-то в другом месте.

— Твою-то мать! — выдавил из себя я, захлопнул калитку, закинул крючок в петлю, отлично сознавая, что неожиданного визитера это даже на секунду не задержит, и вернулся к своим собеседникам.

— Ты чего так побелел-то, паря? — удивленно осведомился у меня колдун. — Покойника увидал? Так вроде день на дворе, они только по ночам бродят.

— Лучше бы покойника, — выдохнул я. — Уходим! Быстро! В ту самую калитку, за которой лес и станция!

— Да нет там никакой станции, — хохотнул старик, — наврал я тебе! Просто подумал — ну как поверишь, пойдешь, заплутаешь в лесу, да и сгинешь! Тебе, понятно, расстройство одно, а мне в радость. Я ж недобрый по сути своей, мне душу живую загубить в радость, однако. И от лесного хозяина за то, глядишь, какая мелочь нужная перепадет.

— Да неважно, что там есть, что нет! — Я глянул на калитку, а после на свою спутницу. — Светка, надо линять! У нас времени в обрез, он там с каким-то хрычом старым общается, наверняка узнает, где Мефодьич живет. Тот глухой на нашу удачу, но… Короче — валим, говорю!

— Кто — он? — уточнила Метельская, но с лавочки все же поднялась. — Объясни по-людски.

— Некогда, — тихо рыкнул. — Всё там, в лесу. Дед Геннадий, ты чего сидишь?

— Вам надо — вы шуруйте отсюдова, — невозмутимо ответил старикан. — А мне чего? Я в своем дому!

— Ему все равно, — я ткнул пальцем в сторону калитки, — в своем, в чужом… Для него нет ни правил, ни Покона, ни закона. Я сам видел, как он одну болотную ведьму распял на дереве, которое рядом с ее домом росло. Нормально? Так что ходу. Пожалуйста!

— Поревин, этот парень не трус, — посерьезнела Метельская. — Раз говорит — надо валить.

За забором снова взревел мотор. Значит, все. Значит — выяснил, где его цель.

— Да какого лешего! — Я подхватил колдуна под локоть. — Свет, цепляй его с другой стороны, и уносим ноги!

Старый прохиндей ничего такого не ожидал, потому сопротивление начал оказывать только тогда, когда мы с оперативницей его почти до самого забора через двор дотащили. Да и то в основном на словах.

— А ну поставьте меня назад! — возмущенно закряхтел он. — Ой, мне бы силу мою обратно хоть на миг, вот бы вы у меня поплясали! Ай, поплясали бы!

За нашими спинами раздался громкий стук в калитку, это тот, кто приехал на «кадиллаке», решил для приличия соблюсти правила. Правды ради, он никогда не убивает сразу, с порога, предпочитая давать тем, к кому пришел с визитом, шанс на жизнь. Прояви благоразумие, не упрямься, расскажи то, что нужно, или отдай то, за чем к тебе пришли, и тогда ты не умрешь.

Впрочем, ни ко мне, ни к Светлане это правило применить бы не получилось. Я конкурент, моя спутница свидетель, он про это знает, потому первым делом он бы нами и занялся. Опять же — отличная демонстрация силы, которая произведет на хозяина дома нужное впечатление. Много крови, много криков — все как он любит. И самое пакостное — удача, скорее всего, оказалась бы не на нашей стороне.

А ведь в последний момент мы успели. Когда за нашими спинами сомкнулась молодая поросль деревьев, подступивших к самому забору, я услышал громкий треск. Стало быть, снес новый гость колдуна калитку молодецким ударом ноги. Или кулака, у него на это сил с запасом достанет.

— Да отпустите уже! — просопел Поревин, суча ногами. Кстати — совсем легким оказался этот старикашка, словно из травы сплетенным. — Сам пойду. Левее забирайте, левее, а после на горку полезем. Не надо по дорожке-то, не надо. Она нам ни к чему. У меня тут рядышком местечко одно во взлобке есть, с него мой двор как на ладони видно. Иной раз раньше лежишь там в травке, смотришь, как гости нежеланные меня ищут, да смеешься. Девка, ты Вересаева помнишь?

— Помню, — ответила негромко Метельская. — Царство ему небесное.

— Ну, тут у нас с тобой мнения расходятся, но я не про то. Он лет двадцать назад тоже татем незваным без приглашения ко мне пожаловал, а после с приятелем своим сутки, почитай, в дому меня караулил. И знаешь что?

— Что? — хмуро спросила Светлана.

— Не дождалси! — меленько захихикал Геннадий, а после споткнулся и чуть не упал. — Охти мне! Кроты, заразы, все изрыли, развелось их, проклятых, без счета. Так, ребятушки, а вон там, на подъеме, где проплешина, надо будет быстренько проскочить. Старая могила самоубийцы здесь, великим грешником, видно, он был, потому рядом с ней ничего не растет невесть сколько времени. И если глянуть со двора, то можно нас приметить.

Мы еще минут пять, наверное, карабкались наверх, обливаясь потом и пригибаясь так, чтобы за деревьями нас видно не было.

— А и правда позиция хоть куда, — отметила Светлана, когда мы наконец оказались на крохотной полянке, за которой начинался уже не молодой, а вполне себе серьезный лес, с соснами, верхушки которых, казалось, поддерживают синее до белизны небо. — Что для наблюдения, что для стрельбы.

Для стрельбы? Так ты еще и снайпер, дорогая? Неожиданно и любопытно. Как тебя жизнь-то помотала, выходит.

Но в целом Метельская была полностью права, местечко для того, чтобы пересидеть неприятности, старый колдун нашел себе отличное. Двор его дома на самом деле был виден точно на ладони. Более того — еще и обманку для незваных визитеров приготовил, ту самую тропинку, по которой мы со Светкой собирались двинуться. Ее отсюда тоже замечательно было видно — тоненькую, вьющую петли среди молоденьких деревцев и уходящую в противоположную сторону от нашего холма.

— Аккурат верст через семь она в болото упрется, — поняв, на что именно я смотрю, сообщил мне колдун. — Небольшое, но славное такое, с чарусьями, с бродячими огоньками. И самое главное, начинается оно, как хорошая война